— Кто там? Это ты, Вилли?
— Я, герр Гарнике!
— Что там стряслось?
— Какой-то тип из уголовной полиции. Притащил с собою арестованного.
— Ты его знаешь?
— Нет, в первый раз вижу.
— И что? Чего ему нужно от нас?
— Он спрашивает дежурного.
Кряхтя, вахмистр поднялся с жесткого топчана. Поднял шинель и, расправив, повесил её на вешалку. Подойдя к зеркалу, ополоснул лицо и поправил волосы:
— Ладно… Пойдём, посмотрим на этих ранних пташек…
Нежданные гости были там же, где их оставил шуцман. Леман задумчиво рассматривал стены комнаты, а его спутник, присев на топчан в углу, чуть прикрыл глаза. Рядом с ним съёжился арестованный.
— Доброе утро, господа. Вахмистр Гарнике, слушаю вас.
— Криминальассистент Иоганн Леман! — поклонился старший из гостей. — Вот мой значок. Генрих, свой покажи!
Задремавший было напарник Лемана вскочил на ноги.
— Мне и вашего вполне достаточно, герр криминальассистент.
— Можно просто по имени. У меня к вам будет небольшая просьба, вахмистр.
— И чем я могу вам помочь?
— Не могли бы вы посадить в камеру, всего на несколько часов, вот этого субъекта?
— За что?
— Везём в Киль, его там очень ждут в суде.
Арестованный фыркнул и засмеялся:
— Могут и ещё подождать! Я никуда не тороплюсь, знаете ли!
— Генрих! — покосился на задержанного Леман. — Уйми этого болтуна!
Напарник криминальассистента беззлобно пихнул локтем задержанного, и тот умолк.
— А в чём дело, господа?
— Нам ещё второго надобно задержать — не будем же мы этого клоуна за собою по городу таскать? А вечером у нас поезд, поэтому долго он у вас тут не задержится.
— А…
— Вот ордер на его арест и предписание о доставке арестованного в суд, — протянул бумаги Леман. — Так что с этой стороны к вам вопросов не будет. Могу подать соответствующий письменный запрос на имя вашего руководства.
— Таков порядок, майн герр!
— Где я могу это сделать?
— Прошу вас проследовать за мной. Вилли, проводи этого типа к старине Ойгену.
Сопровождающий криминальассистента полицейский молча отстегнул от своей руки задержанного и подтолкнул его к шуцману. Арестованный потянулся, привычно сложил за спиной руки и покорно подошел к новому сопровождающему.
— Опытный? — покосился на него Вилли.
— Третья отсидка будет, — пояснил Леман. — Мошенник, но не самый удачливый…
— У нас ему будет с кем поговорить, — кивнул шуцман. — Третий день здесь сидит его собрат. Правда, тот постарше будет, да и выглядит посолиднее.
Он ткнул арестованного дубинкой в спину, указывая тому направление движения.
— Ну, ты! Топай потихонечку!
Они прошли узким коридором, дважды свернули в сторону и остановились у решетчатой двери. Шуцман постучал дубинкой по решётке.
— Ойген! Проснись, старина!
Заскрипела дверь, и в коридоре за решеткой появился ещё один полицейский.
— Что шумишь с утра? — недовольно буркнул он.
— Вот, — подтолкнул к решетке арестованного Вилли. — Принимай нового постояльца. Ненадолго, до вечера. Вахмистр распорядился посадить его к толстяку.
— Да хоть до Рождества! — пожал плечами Ойген. — Места есть…
— Лицом к стене! — Вилли толкнул дубинкой клиента.
Тот послушно повернулся и уставился взором в окрашенную стену. Лязгнул запор решетки.
— Вперёд! Стоять! Лицом к стене!
Заскрипела, закрываясь дверь, и послышались шаги уходящего шуцмана.
— Направо! Вперёд по коридору! Стоять! Лицом к стене!
Звякнули ключи — Ойген открывал замок камеры.
— Пошел! — ткнул он дубинкой нового сидельца. Вернее, попытался это сделать. Ибо дубинка внезапно соскользнула с плеча задержанного и уткнулась почему-то в стену. Не успел полицейский удивиться этому обстоятельству, как его внезапно схватили за правую руку. Толчок, поворот… и в глазах вспыхнули искры…
Сидевший в камере человек удивленно посмотрел на произошедшее:
— Ничего себе утро начинается… Кто вы такой, любезнейший?
— Вы Ганс Кнопке?
— Меня называют этим именем. А как я должен называть вас?
— Франт. Вам наилучшие пожелания от Михеля.
— И ему того же.
— Он предлагает вам сменить отель. В этом плохо кормят… и сквозняки.
— Сквозняки?
— Они самые.
— Готов следовать за вами, мой молодой друг. — Толстяк неожиданно легко вскочил на ноги и поднял с лежанки свой пиджак. — А как мы выйдем на улицу? Надеюсь, мы обойдёмся в дальнейшем без подобных эксцессов? Я уже не молод… и мне не хотелось бы заниматься несвойственными моему возрасту физическими упражнениями.
— Я тоже не расположен шуметь… — Франт втащил в камеру тело полицейского и снял с того ремень. Сноровисто связал руки и его же носовым платком заткнул рот. Положил бесчувственное тело на бок, прислонив к стене. — Так не задохнется…
Подобрал с пола ключи и кивнул на дверь. Оба вышли в коридор. Лязгнул замок на камерной двери.
Вот и решетка. Осторожно открыв замок, беглецы тихо выскользнули в коридор. Снова лязгнул запор. На цыпочках, подобравшись к повороту, Франт присел на корточки и медленно высунул голову за угол. Удовлетворённо кивнул и сделал приглашающий жест Гансу.
Следующий поворот. Прислушавшись, его провожатый покачал головой и попятился, стараясь не бухать сапогами по полу. Осмотрел коридор и присел на корточки у ближайшей двери. Немного около неё повозился. Выбрал из прихваченной связки самый большой и толстый ключ и, оттянув дверь, вставил его между нею и косяком. Приналег… Чуть скрипнув, дверь приотворилась.
— Сюда! Хорошо, что в камерах такие длинные ключи…
Узкий кабинет был пуст. Прикрыв дверь, Франт подбежал к окну и, прячась за стеной, осторожно выглянул на улицу:
— Никого…
Он быстро открыл шпингалеты. Стукнуло распахнутое окно, и Кнопке поёжился — на улице было прохладно.
— Здесь невысоко, — прошептал ему на ухо спутник. — Я вылезу и вам помогу.
Быстрый и гибкий, он ящерицей скользнул на подоконник. Мгновение — и он стоял на земле, протягивая Гансу руки. Вздохнув, тот неуклюже взгромоздился на стул и уже с него перебрался на окно. Присел на подоконник. Повернувшись спиною, свесил ноги на улицу. Почувствовал, как его подхватили сильные руки и уже в следующую секунду подошвы ботинок коснулись земли. Поднявшись на цыпочки, Франт осторожно прикрыл створки.