– Что надо? – хрипло спросил Айваз.
– Неласково ты встречаешь гостей из-за океана.
– Я тебя не звал, Миша.
– Вспомнил, значит, как меня зовут? Вот и хорошо. А я уж было подумал, что ты совсем забыл старых знакомых.
– Не забыл, – ответил Айваз, не отрывая взгляда от экрана игрового автомата.
– Это правильно. Помнится, еще покойный Вахид говорил, что восточный человек ничего не забывает и не прощает.
– Ты приехал в Москву, чтобы предаться воспоминаниям?
– Не только.
– Как ты меня нашел?
– Это было нетрудно – ты ведь не изменяешь своим привычкам – любишь поиграть в покер с железным партнером. Остальное было делом техники, – Елизаров немного помолчал. – У нас осталось одно незавершенное дело, Айваз.
Азербайджанец метнул в сторону Елизарова короткий злой взгляд и снова уткнулся в экран автомата.
– Я тебе ничего не должен.
– Да? – поднял брови Елизаров. – А я думаю, должен.
– Тебе был должен Вахид, а его забрал к себе аллах.
– Может быть, аллах забрал и мои деньги?
Айваз молчал.
– Я так не думаю, – продолжил Елизаров. – Все, что мне задолжал Вахид, перешло к тебе.
– Я по чужим обязательствам не отвечаю. И вообще, как видишь, я теперь в Москве, а не в Запрудном.
– И деньги свои там оставил?
– Миша, – Айваз поднял заблестевшие глаза, – какое тебе дело до моих денег? Мы с тобой едва-едва знакомы, так, виделись пару раз. Ты имел дела с Вахидом, он умер, его больше нет…
– Объясняю ситуацию, – прищурился Елизаров. – Товар вы получили, а деньги не отдали. Они же не растворились в воздухе? Эти деньги перешли к тебе как держателю азербайджанского «общака» в Запрудном. Так что извини, Айваз, деньги придется вернуть.
– А если я откажусь?
– Тогда к тебе придут совсем другие люди. Ты ведь сам только что убедился, как легко тебя найти. И эти люди заберут у тебя все, включая жизнь.
– У меня ничего нет.
– У тебя есть жизнь, и этого вполне достаточно. Ты наверняка знаешь, как быстро находятся деньги в обмен на жизнь?
Айваз после долго молчания, заполненного бессмысленным тыканьем в кнопки игрового автомата, спросил:
– Сколько?
– Вспомни сам.
– Допустим, вспомнил. А проценты?
– Я пока не веду речь о процентах, меня интересует только основная сумма.
Айваз вытащил из пачки «Мальборо» сигарету, начал разминать ее тонкими пальцами.
– У меня сейчас столько нет, – задумчиво проговорил он.
– Тряхни должников. Да что я тебе советую, сам ведь знаешь, что вор в законе должен возвращать долги. А ты ведь все еще вор в законе? Правда?
– Когда нужно передать деньги?
– Чем быстрее, тем лучше, но понукать тебя я не стану. Дней семь, десять. Хватит?
– Мне нужно побывать в Запрудном.
– А что, с этим есть какие-нибудь проблемы? Одолжить денег на дорогу? – с насмешкой в голосе спросил Елизаров.
Айваз сломал пальцами сигарету.
– Не нервничай, – Елизаров встал со стула. – Игрок должен сохранять хладнокровие.
– Как тебя найти?
– Просто оставь записку у портье в гостинице «Рэдиссон-Славянская». Ну, будь здоров, Айваз.
Елизаров вышел из бара, сопровождаемый пристальными взглядами Айваза и его телохранителя.
После чего азербайджанский вор подозвал к себе охранника и, жестикулируя, начал что-то объяснять. Охранник выслушал и, кивнув, направился к выходу.
* * *
Маленький зеленый «Пежо» с московскими номерами остановился у офиса фирмы «Лидер» в Запрудном.
Минул примерно час, как наступили сумерки, и окна на втором этаже здания были ярко освещены.
Прежде чем войти в офис, Елена постояла у машины, разминая ноги и плечи – дорога от Москвы была тяжелой – шоссе замело снегом, а низко нависшие облака ухудшали видимость. Утром Елена провела около двух часов в дорогом московском салоне красоты, и стала почти неузнаваемой.
Из платиновой блондинки она превратилась в не менее эффектную брюнетку с короткой стрижкой, и макияжем не столь агрессивным, как прежде. Филатова также полностью сменила гардероб – черный брючный костюм уступил место элегантному платью с воротником-стойкой, поверх платья была накинута короткая норковая шубка.
Наконец она вошла в здание, где ее встретили два охранника, и сказала, что ей нужен Панфилов, показав черную визитную карточку с золотым тиснением: «Елена Филатова, тележурналист».
– Вы договаривались с Константином Петровичем о встрече? – спросил один из охранников, разглядывая визитку.
– Я была здесь с оператором на открытии казино, – с надменностью столичной штучки объяснила Филатова. – Тогда же мы договорились с Константином Петровичем о продолжении совместной работы.
Охранник снял трубку телефонного аппарата и позвонил Панфилову. Объяснив, в чем дело, и выслушав короткий ответ, он сказал Филатовой:
– Я провожу вас.
Спустя несколько минут Филатова вошла в кабинет генерального директора.
Увидев ее, Панфилов ошеломленно умолк. Заготовленные им для встречи слова сами собой застряли в горле. Объяснение тому было простое: внешность Филатовой слишком сильно напомнила ему облик другой женщины, той, которая по-прежнему будоражила ему сердце и душу.
– Здравствуйте, Константин Петрович, – томно проговорила Елена, протянув ему холеную белую руку.
Панфилов, ответив мягким рукопожатием, показал на диван.
– Присаживайтесь.
– А что вы на меня так смотрите?
– Да нет, – смутился он, – просто не ожидал…
– Что женщины могут столь радикально меняться? – подхватила Филатова и тут же пояснила: – Это один из способов борьбы с однообразием бытия, по крайней мере для меня.
Она расположилась на диване, закинув ногу на ногу, поправила платье с небольшим разрезом. – Сейчас принесут кофе, – сказал Панфилов, занимая свое место за столом. – Я распорядился. Или, может быть, вы хотите что-нибудь покрепче?
– О, нет… – смеясь, она подняла руку. – Я за рулем.
– За рулем?
– Да, моя машина стоит у вас во дворе. Откровенно говоря, Константин Петрович, у меня проблема. На ночь надо где-то остановиться, а у вас в гостинице, знаете ли, клопы. Я в прошлый раз в этом убедилась.
В кабинет вошла молоденькая секретарша с подносом, уставленным кофейными чашками. С демонстративным равнодушием она прошла мимо гостьи, оставила поднос на столе Панфилова и, гордо подняв голову, вышла.