Наконец в темноте появилась фигура человека, он шел не таясь, что-то напевая себе под нос, но когда зашел за дом с высокой крышей, резко изменив направление, метнулся к забору, только тут Алекс удостоверился, что это Пинчер.
– Ты здесь? – едва слышно спросил он.
– Да, – так же тихо ответил Алекс.
– Поднимай ограждение и лезь сюда, потом к дому, – быстро сказал Пинчер и отошел.
Алекс, приподняв в указанном месте ограждение, нырнул под него. Затем быстро перебежал к стене домика, где его ожидал товарищ.
– Значит, так! – начал Пинчер. – Они вон в том домике. – Пинчер показал на домик, стоящий в самом центре лагеря, на хорошо освещенной площадке, да и сам дом светился, как рождественская елка. Во всех окнах горел свет, веранда вокруг входной двери была также хорошо освещена.
– Ого! Там, что, будет вечеринка? – спросил Алекс.
– Будет, – ответил Пинчер. – Ждут гостей, ты первый в списке приглашенных.
– И как же мне туда попасть без пригласительного билета?
– Не волнуйся, иллюминацию я притушу ненадолго, тогда и пойдем. Расклад там такой: снаружи двое, визуальный контакт не теряют, придется снимать их одновременно. Дверь закрыта изнутри, за ней еще двое. Священник и женщина в разных комнатах. Направо по коридору. Она – в торцевой, он – ближе к выходу. В какой именно, не знаю – сам на месте разберешься. Сколько еще внутри дома людей, не знаю. Наружных часовых снимаем вместе, одновременно. Освещение погаснет на десять секунд, за это время надо успеть. Мой справа. Я стучу в дверь, мне должны открыть, но не факт… Тот, что откроет, мой, все остальные – твои. Дальше сам, мне светиться нельзя.
– А если тебе не откроют?
– Ну, если не откроют, тогда фейерверк начнем раньше срока, а ты будешь действовать грубо, как ты любишь. Помнишь мальчишник Снайпса?
– Помню, конечно, – усмехнулся Алекс. Наворотил он тогда дел из-за той стриптизерши, разнес чуть ли не весь дом бедного молодожена.
– Ну, вот примерно так и действуй.
– А о каком фейерверке ты говоришь?
– Да заготовил я им парочку праздничных петард. Китайцы обожают фейерверки, пускай порадуются, все ж таки они мои друзья. Черт бы их побрал, этих узкоглазых! – сплюнул Пинчер. – Теперь о том, как будешь уходить…
И Пинчер подробно описал придуманный им план отхода.
– А ты? – спросил его Алекс.
– Я остаюсь. У меня, Алекс, совсем другое задание… Все! Пора! Нападаем, когда они начнут расходиться, следи за мной.
– Понял! Слушай, Пинчер, подожди, – остановил его Алекс, – имя «генерал Кебич» тебе ни о чем не говорит?
– Слышал как-то случайно в разговоре Ли, но кто такой, не знаю, – ответил он.
– Ну, ладно. Вперед!
* * *
Охрана лагеря была усилена, Ли ждала появления «спасителя». Она специально поместила приманку в центральном хорошо освещенном домике лагеря. В него трудно было пробраться, и уж совершенно невозможно, как она считала, выбраться. Ворота лагеря были закрыты и хорошо освещены. На вышке стояли два часовых, один с прибором ночного видения на лбу.
Ли подготовила ловушку и с нетерпением ждала жертву, но час проходил за часом, а птичка не торопилась в расставленные силки. Ее уже начали одолевать сомнения, а что, если он не явится, ведь и такое может быть. Вдруг священник не соврал ей, и они действительно не вкачали в него антидот? Нет. Такого просто не может быть! Иметь в руках лекарство и не воспользоваться им? Нет, это невозможно! Ну, не придет – и черт с ним! Сделка состоится завтра, и он вряд ли теперь сможет ей помешать, но спокойнее было бы знать, что он мертв, гораздо спокойней.
Ли сидела у окна в кресле-качалке и, потягивая коктейль из высокого бокала, смотрела на стоящий у ее ног контейнер. Вся ее будущая жизнь заключена сейчас в этом пластиковом контейнере, ее жизнь и миллионы чьих-то смертей.
Ее жизнь против миллионов и миллионов чужих. Справедливо ли это? Жестоко ли? Наверное, несправедливо и жестоко, но это была ее жизнь, единственная и неповторимая. А те, что умрут, обеспечивая ей счастливую жизнь, она их не знает и никогда не узнает. Они для нее даже не люди, со своей единственной и тоже неповторимой жизнью, они просто статистика. Плевать! Уж так устроена жизнь, и в этом не ее вина, всегда кто-то умирал, умирает и будет умирать за чужие амбиции, идеи, страсти, мечты и планы. И этого не изменить. Плевать!
Ли, оторвав взгляд от контейнера, выглянула в окно. Что-то там было не так! Но что именно? Ну, конечно, домик-ловушка не освещен! Что за черт!
Она схватила рацию.
– Жуй, что там с электричеством?
– Все в порядке, Ли, предохранитель выбило, – спокойно ответил ей часовой, сидевший у распределительного щитка. – Уже включаю!
Домик вновь засветился.
«Фу ты, господи! – облегченно подумала Ли. – Я уж думала, началось. Но проверить все же надо».
Она опять взяла рацию и вызвала Сена, дежурившего внутри домика.
– Сен! Говорит Ли, ответь! Сен!
Но из динамика рации раздавался лишь слабый треск. Сен не отвечал.
* * *
– Готов? – спросил Алекса Пинчер.
– Готов! – ответил тот.
– Тогда считай, что вечеринка началась! Гашу свечи и вперед! Запомни: на все про все не более десяти секунд, – сказал Пинчер и нажал кнопку какого-то устройства, и тотчас свет в домике и еще в некоторых частях лагеря погас.
Алекс в два прыжка достиг часового, который был левее. Одна рука привычно легла на плечо, ладонь другой на подбородок, рывок, мягкий хруст шейных позвонков – и расслабленное тело уже лежит на земле. Все! Готов!
– Сен, открой! Это Клиф! – услышал Алекс стук в дверь и голос Пинчера.
«Да, Пинчер всегда был быстрее меня!» – с одобрением, но не без зависти подумал Алекс о товарище.
– Да ладно, нельзя! Травки дай, а то меня что-то ломает, – продолжал уговаривать Пинчер Сена.
Только Алекс успел подскочить к дому и прижаться спиной к стене, как из-за приоткрывшейся двери высунулась голова китайца. Пинчер рванул Сена на себя и ударил его коленом в лицо, Алекс распахнул дверь и ворвался в домик. Второй, ничего не подозревавший охранник, развалясь, сидел на стуле. При виде Алекса его узкие раскосые глаза расширились настолько, что обозвать его в этот момент узкоглазым ни у кого бы просто язык не повернулся. Поэтому Алекс молча, без оскорблений, ударил его с разворота ногой в челюсть, быстро выхватил у него нож из-за пояса и вонзил охраннику в сердце, в живых оставлять его было нельзя, он наверняка слышал голос Пинчера.
Теперь быстро по комнатам. Элеонор – в торцевой, сначала к ней. Дверь закрыта на замок, а шуметь еще рано. Алекс вернулся к трупу охранника и пошарил у него по карманам, ключей у него не было, значит – у второго. В коридоре раздались быстрые шаги, Алекс, вжавшись в стену, затаил дыхание. Шаг, еще шаг, вот он! Короткий, молниеносный удар кулака с выставленным чуть дальше остальных средним пальцем, и бездыханное тело падает к ногам Алекса. Оттащив труп с прохода, чтоб его не было видно из коридора, Алекс прошел к входной двери и затащил тело Сена в дом. Связку ключей он нашел сразу, она висела у него на поясе. Забирая ключи, он прихватил и пистолет, хотя пользоваться им сейчас было смерти подобно, но потом пригодится. Алекс вернулся к двери, за которой должна быть Элеонор. Замок мягко щелкнул, и он приоткрыл дверь.