– Очень больно.
После этого как-то неестественно выгнулся, сжимая руку Ивана, а в следующее мгновение резко упал на спину и затих. Посмотрев на него, Иван освободил свою руку и пощупал пульс. Мужчина был мертв. И тут Иван услышал детский голос. Прислушавшись, он понял, что не ошибся: какой-то малыш негромко звал свою маму. Иван вскочил и стал оглядываться по сторонам, ища глазами ребенка. Через минуту он понял, что ребенок находится где-то в конце салона, потому что слабый голос слышался оттуда. Иван бросился вперед и попытался пробраться в конец салона, но это оказалось не так просто. В проходах между креслами валялись сумки и чемоданы (многие из них были открыты), также повсюду лежали оторванные кресла, которые тоже мешали Ивану добраться до еще живого ребенка. Не привыкший никогда сдаваться, он стал отбрасывать в сторону все, что попадалось под ноги, освобождая себе дорогу. Через некоторое время он все же добрался до последних кресел и увидел маленького мальчика лет четырех-пяти, который, стоя на коленях, дергал за руку бездыханную молодую девушку, скорее всего, свою мать. Иван сразу узнал этого малыша. Именно его матери он помогал в аэропорту донести чемодан.
– Мама, мамочка, вставай.
Девушка не подавала никаких признаков жизни. Ее красивые волосы слиплись от крови в луже, где она лежала. Иван присел рядом с мальчиком и, погладив его по голове, прижал к себе, успокаивая. Малыш тихо заплакал. Взяв девушку за запястье, Иван щупал пульс. К его удивлению, пульс отлично фиксировался и был в норме. Тогда он встал и посмотрел за спинки сидений, где лежала девушка. Там он увидел пожилого мужчину, у которого была сильно пробита голова. Из огромной раны текла кровь, превращаясь в большую лужу. Умирая, он дергался в предсмертных конвульсиях. Иван понял, в чем дело, и, присев возле девушки, слегка ударил ее по щеке. Она лежала не двигаясь. Он ударил ее сильнее. Ничего не происходило. И когда он уже начал сомневаться в своих предположениях, у девушки сначала зашевелились веки, а потом она открыла глаза. Какое-то время она смотрела на Ивана ничего не понимающим взглядом. Но, после того как малыш снова крикнул: «Мама!», пришла в себя и взглянула уже более осмысленно. Он помог ей подняться и спросил:
– Как вы себя чувствуете?
– Пока непонятно. – Она прижала к себе своего малыша. Потом огляделась вокруг и обратилась к Ивану, плохо понимая, что произошло: – Что с нами случилось?
Она дотронулась рукой до своей головы и тут же отдернула ее. Увидев на ней кровь, посмотрела на Ивана, потом снова на свою руку. Иван помог ей сесть в кресло, и тут она увидела то, что творилось в конце салона. Сначала хотела закричать, но потом еще раз огляделась вокруг и стала смеяться. Ее истеричный смех разносился по салону самолета, отчего малыш, который немного стал успокаиваться, снова заплакал. Но она как будто не обращала ни на кого внимания. Неизвестно, сколько бы это могло продолжаться, если бы Иван не ударил ее снова по щеке, на этот раз сильно. От этого девушка откинулась назад, потом, потерев ставшую красной щеку, тихо заплакала, закрывая лицо руками. Несколько минут они так и сидели. И тут вдруг неожиданно раздался чей-то голос:
– Помогите!
Этот голос был не громкий, но в тишине салона прозвучал как гром среди ясного неба. От неожиданности девушка перестала плакать и взглянула на Ивана. А когда тихий зов повторился, они, не сговариваясь, поднялись с места и стали озираться вокруг, угадывая, откуда доносился голос. Через некоторое время они увидели мужчину, который пытался подняться, но ему что-то мешало. Он находился в третьем ряду, и путь к нему тоже был завален.
– Оставайтесь здесь, – сказал Иван девушке, передавая ей малыша.
Пробираясь по заваленному проходу, Орловский начинал трезво оценивать ситуацию, в которой они оказались. Судя по положению самолета, они на дне какого-то ущелья. «По счастливой случайности погибли не все пассажиры. Значит, нужно помочь оставшимся в живых собраться в одном месте, а потом подумать, как быть дальше», – решил он для себя, добравшись наконец до мужчины, который просил о помощи.
Каково же было его удивление, когда он увидел перед собой Стаса. Стало понятно, почему тот не мог самостоятельно подняться. Его ноги были зажаты между кресел, которые от удара практически завязались узлом. Заметив приближающего Ивана, мужчина перестал кричать и только пытался самостоятельно выбраться из ловушки. Когда Иван подошел к нему, он тяжело дышал, видимо, устав от бесполезных попыток. Внимательно посмотрев на него, Иван спросил:
– Ноги, руки целы?
– Кажется, да. – Стас снова сделал попытку выбраться из-под кресел, но тут же обессилел и откинулся назад.
– Лежи спокойно. Сейчас я попробую тебе помочь.
Схватившись за верхнюю спинку, Иван попытался отогнуть ее, но она не поддавалась. Порванная обшивка кресел оголила толстые трубы, из которых они были сделаны. Сила удара самолета при столкновении смогла с легкостью согнуть их, но сейчас силы одного человека, конечно же, не хватило, чтобы освободить Стаса. Еще одна попытка Ивана также оказалась безуспешной, и он сделал шаг назад, думая, что можно сделать в этой ситуации. Задумавшись, не услышал, как к нему подошел какой-то человек, и только когда он положил ему руку на плечо, Иван вздрогнул от неожиданности и повернулся.
Перед ним стоял крупный мужчина с рукой, перевязанной какой-то тряпкой пониже локтя.
– Давай вдвоем попробуем, – спокойно предложил он, как будто вокруг ничего не происходило, не было крушения, не было обезображенных тел.
Это спокойствие поразило Ивана, но в то же время придало ему уверенности – он не один в самолете. А уж вдвоем они наверняка сделают больше.
– Я думаю, надо найти что-то вроде рычага, иначе мы не осилим эту конструкцию, – сказал Иван, показывая на согнутые кресла.
– Согласен. Меня зовут Федор, – мужчина протянул руку.
– Иван.
Они обменялись рукопожатием и посмотрели на лежащего мужчину.
– А я Стас. Вот это мы попали, мужики! Что делать-то будем?
– Сейчас тебя вытащим, а потом уже будем решать, – уверенно произнес Иван, который уже присмотрел подходящий кусок трубы.
Федор проследил за взглядом Ивана и, понимая, что тот справится и без него, сказал, поворачиваясь в обратную сторону:
– Пойду посмотрю, может быть, кто еще живой остался.
И отправился на поиски.
Иван добрался до трубы и, взяв ее, собирался возвращаться, как вдруг в воздухе запахло керосином, и, оглядевшись, он увидел, как со стороны крыла сбегает тонкий ручеек технической жидкости. Буквально сразу он услышал подозрительный треск, больше похожий на короткое замыкание. Он начал быстро оглядываться, вычисляя, откуда идет треск, и, когда понял, громко закричал:
– Федор, быстро сюда!
После этого бросился к тому месту, где уже собралась приличная лужица с маслянистым верхом. Схватив попавшие под руку какие-то вещи, сделал своеобразный заслон, чтобы горючее не растекалось по салону, и бросился к тому месту, где был треск. Это место совсем недавно еще являлось кабиной пилотов. Федор, перескакивая через всевозможные преграды, вскоре уже стоял рядом с Иваном. Они видели торчащие провода, от которых отлетали искры, но добраться туда было не так просто, так как путь им преграждали изувеченные тела погибших пассажиров. Понимая, что в любую минуту может начаться пожар, который они потом вряд ли потушат, Федор и Иван, посмотрев друг на друга, одновременно бросились оттаскивать окровавленные трупы людей. Добравшись наконец до проводов, они остановились.