– Но с другой стороны, – вставил Решетников, – мы не знаем, кто соорудил его и когда вернется. А если это сделали корейские военные?
– Да, убежище не очень надежное, – отозвалась Катя Сабурова. – Лучше подыскать не такое комфортное, но все-таки свое.
– И я так думаю, – согласился Беляцкий.
– Значит, так, – произнес Саблин. – Ты, Николай, – кивнул он на Зиганиди, – пойдешь со мной в разведку. Посмотрим, что там толкового уцелело от авиабазы, если они не сровняли ее бомбами с землей. Остальные пока остаются тут. А ваши люди, товарищ капитан третьего ранга, пусть сушатся-отдыхают. Мои же заступят в охранение.
* * *
Николай с Боцманом с опаской ступали по протоптанной тропинке, оружие держали наготове. Правда, стрелять договорились только в крайнем случае. Любой громкий звук мог выдать их присутствие на острове.
– Тише, – поднял руку Виталий, останавливая товарища.
Зиганиди тут же замер, прислушался.
– Это там? – беззвучно спросил он, указывая туда, откуда они двигались.
Саблин кивнул. Вдалеке слышались осторожные шаги.
– Может, наши решили догнать? – предположил Николай.
– Вряд ли.
Боцман нырнул в заросли. Зиганиди последовал за ним. Подводные пловцы залегли, замаскировались. Осторожные шаги приближались. Саблин показал Николаю четыре пальца, что означало, идут четверо. Вскоре на тропинке появилась группа корейских военных в камуфляже. Один из них присел, чтобы лучше разглядеть отпечаток подошвы на краю подсохшей лужи. Саблин глянул на Николая, след оставил именно Зиганиди. Но, к счастью, еще до того, как свернул к зарослям.
О чем говорят корейцы, российские диверсанты могли только догадываться. Наконец командир группы что-то приказал, и военные двинулись дальше – в глубь острова.
– Что делать будем? – спросил Зиганиди.
Боцман задумался:
– В другой ситуации я бы попытался захватить одного из них, но толку от этого не будет. Языка мы не знаем. Вряд ли кто-то из них владеет русским или английским. Ты же сам видел, это не спецназ. Скорее всего, с десяток таких групп прочесывает остров. Думаю, стоит пойти за ними следом. Ликвидировать их пока не вижу смысла. Нам главное – людей надежно спрятать, тогда у нас развяжутся руки.
Боцман и Зиганиди выбрались на тропинку. Выждав несколько минут, двинулись следом за корейским патрулем. Теперь уже сам Боцман присматривался к следам, чтобы вовремя заметить, не свернул ли противник к зарослям и не укрылся ли в них. Вскоре на пути стали попадаться следы былой жизни на острове. Поросшие мхом, обвитые растениями покосившиеся деревянные столбы с обрывками ржавой колючей проволоки.
– Невеселый пейзаж, – тихо проговорил Боцман. – Скоро территория бывшей авиабазы начнется.
И тут впереди послышались странные звуки – кто-то коротко вскрикнул, затем что-то упало. Часто застучали подошвы бегущего человека.
Саблин махнул рукой, показывая, чтобы Зиганиди спрятался. Лежа на земле, они наблюдали за тропинкой из-под густо разросшихся кустов. Стук подошв был неровный, словно бегущий прихрамывал или был ранен. Из-за поворота выбежал корейский сержант. Автомат болтался на ремне, перекинутом через голову. Окровавленные руки военный прижимал к горлу и хрипел, пуская розовую слюну. Он остановился, напрягся и рухнул на землю, потом несколько раз дернулся и затих.
Виталий с Николаем переглянулись. Понять, что происходит, было невозможно.
– Выстрелов-то слышно не было, – беззвучно произнес Боцман.
Зиганиди показал жестом, что погибшего могли полоснуть ножом по горлу.
– Не похоже. А остальные что? Где они?
В ответ Николай только пожал плечами. Сколько ни ждали, остальные трое корейцев из группы ничем себя не проявили. Прошло пятнадцать минут, растянувшихся по ощущениям чуть ли не на три часа. Наконец Боцман решился выбраться из укрытия, склонился над трупом, и глаза его округлились. Из шеи мертвеца торчал короткий бамбуковый дротик, глубоко вошедший в плоть. Из-под него сочилась кровь.
Зиганиди на всякий случай держал под прицелом тропинку, уходящую за поворот.
– Первый раз такое вижу. – Виталий взял дротик за стабилизатор, сделанный из сильно подрезанных птичьих перьев, и выдернул из раны, после чего пришлось удивиться еще больше. Короткий дротик имел наконечник, сделанный из автоматной пули.
– И что ты об этом думаешь? – проговорил Боцман, когда Николай рассмотрел находку.
– Если бы сам не видел, а ты бы мне рассказал, то не поверил бы.
– Аналогично, – согласился Саблин. – Идем вперед, только проберемся сбоку, через заросли.
Товарищи углубились в лес, осторожно раздвигая ветки, прошли метров сто и снова свернули к тропинке. Вскоре они уже могли рассмотреть через растительность три тела в камуфляже, лежащие на земле в неестественных позах. Тропинка здесь расширялась. Деревья на другой стороне росли высокие, пространство просматривалось неплохо.
– Вроде нигде и никого, – произнес Боцман не слишком уверенно.
– Не сами же они себя перебили, – проговорил Зиганиди, всматриваясь в лес. – Тебе не кажется, что за нами наблюдают?
– Есть такое чувство, – пришлось согласиться Боцману. – Только не подавай виду, что ты это ощущаешь.
– А толку? Все равно мы засветились. Вот только перед кем?
Саблин вышел на тропинку. Николай нервно водил стволом из стороны в сторону, готовый среагировать на любой шорох, но лес отзывался только голосами птиц да шумом ветра. Все трое военных были убиты тем же способом, что и их сержант. Разнились лишь раны. У одного бамбуковый дротик торчал из глаза, второму он вошел в сердце, третьему – в затылок.
– Похоже, что стрелял не один человек, – прикинул Виталий. – Вот только из чего стрелял?
Зиганиди только успел наморщить лоб, как в зарослях что-то щелкнуло, прозвучали зловещий свист, а затем последовал удар по дереву ровно между Боцманом и Николаем. Из ствола торчал и еще вибрировал короткий бамбуковый дротик, точно такой, как и те, что унесли жизни четырех корейцев. Зиганиди и Боцман мгновенно бросились ничком на землю. И тут же еще три дротика вылетели из зарослей, вонзившись в деревья. После чего наступила тишина, словно невидимые стрелки давали возможность российским диверсантам задуматься о случившемся.
– Ты видел, как метко их пустили? – процедил сквозь зубы Боцман.
– Если бы хотели убить, попали бы в нас с первого раза, – отозвался Николай.
– И это обнадеживает. Враг моего врага должен быть моим другом. – Боцман кивнул на мертвецов, еще поводил стволом, но потом опустил его и приподнялся. – Эй! – негромко крикнул он, после чего поднялся во весь рост, забросил оружие за спину и показал пустые руки.
В ответ не прозвучало ни звука. Поднялся и Зиганиди. Выждали с минуту.