– Раз уж вы признали за собой вину, то не соизволите ли пройти со мной в круг? – я поклонился и протянул правую руку.
Девушка застыла, вгляделась в мое лицо, вернее в маску, а потом звонко рассмеялась.
– Неожиданный поворот, – и тут, если бы я видел её лицо, я бы сказал что она лукаво улыбнулась, но придется доверится интуиции. – А вы странный человек.
– Тоже самое я мог бы сказать и о вас, – я все так же держал выставленную вперед руку, хоть и разогнул спину.
Девушка снова рассмеялась отчего лицо обдало жаром. Я же не герой любовник, краснеть пока не разучился. Но все мои сомнения развеялись по ветру, когда леди расплылась в элегантном реверансе. Вложив свою ладошку мне в руку, она замерла, дозволяя мне вести её.
До круга мы добрались без всяких проблем, люди видя идущую пару, расступались уступая нам дорогу. Опять же – этикет. Положив левую руку на тонкую талию девушки, я чуть приподнял правую так что бы не создавать проблем своей партнерше, ведь подними я её в прямом плече, и та бы буквально повисла. Музыка звучала мерная и плавная. Танец назывался "Хоинц". Семь таков и двенадцать "па". Обычный бальный танец, не многим отличавшийся от того, что были приняты в эпоху раннего ренессанса. Откуда я это знаю? Ну для начала меня немного коробит что вы отказываете мне в обычной эрудиции. Но если честно, то спасибо школьным экскурсиям в Эрмитаж.
Когда музыканты пошли на второй круг, я повел наш танец. Незнакомка двигалась плавно и перетекала из позиции в позицию не меняя темпа и даже не сбивая дыхания. Казалось для неё это было столь обыденно и просто, что даже диву даешься. Для меня танец так же не составлял особых проблем, но был все же немного не привычен.
– А вы неплохо двигаетесь, – прошептала девушка.
– Хотел бы я сказать тоже самое про вас, но боюсь что вы собьетесь и пострадают мои ноги, – чем мне нравится придворный "сленг", так тем что здесь непаханое поле для подтрунивания. Можно так завернуть, что и грязью обольешь, и комплимент сделаешь и куда подальше пошлешь.
Девушка снова рассмеялась, и придвинулась чуть ближе.
– Вы точно отличаетесь от остальных придворных, – жарко дохнула она мне в лицо.
Учитывая что в подобные игры можно играть вдвоем, я, нарушая все допустимые приличия, прижал её вплотную к себе.
– Если вам не нравится как я танцую можете прямо об этом сказать.
– Нет, что вы. Танцуете вы действительно неплохо.
Рядом проносились пары, кружась подобно запущенным волчкам. На потолке сияла многоэтажная люстра, полная бриллиантов, золота и других украшений, а на самом потолке сияла роспись, где виднелись местные аналоги ангелочков. Но при всем при этом настроение у меня стремительно катилось ко всем демонам.
– Тогда мне вас не понять. Если не хотели танцевать, могли бы просто проигнорировать мое приглашение. Теперь же вы заставляете мое сердце дрожать от неуверенности.
– И опять вы неправы, – вздохнула странная незнакомка. – Я рада с вами танцевать и дело не в вас, и не во мне, а в самом танце. Я люблю другие.
Конечно я не поверил, но что-то во мне говорило о том что девушка не лжет.
– Дозволено ли мне знать, что за танцы вам по душе?
Музыка замерла и в центре зала появился некто в столь цветастом камзоле что у меня зарябило в глазах.
– Если вы найдете меня, когда вновь заиграет музыка, я вам расскажу, – шепнула девушка, а когда я обернулся к ней, то лишь заметил исчезающий в толпе кусочек бирюзового платья.
– Леди и Лорды! – взревел магически усиленный голос. Что ж, зря я хаял этого попугая, у него просто работа такая – быть заметным. Все же он шут. И многие пребывают во власти стереотипов, но шут это в первую очередь ведущий подобных празднеств. – Прошу вас разойтись освободить пространство в центре зала.
Почтенные господа сделали несколько шагов назад, и опустевший танцевальный круг превратился в настоящую площадку.
– Рад приветствовать вас на ежегодном Весеннем Балу! – вновь прогремел голос, впрочем последние слова утонули в шквале аплодисментов. – В этом году император подготовил для вас несколько сюрпризов. Для начала ваши маски, спасибо Рагосским умникам за идею. Но и это еще не все. Как вы помните, в прошлом году на балу выступали укротители тварей и кончилось это довольно плачевно.
По залу прокатились смешки. Укротители тварей это такие безумцы, которые приручают разных опаснейших зверей. Обычно смертность у них примерно такая же, как у коров на ферме по производству бифштексов.
– Да. Да. Все мы помним, все мы скорбим. И именно поэтому Его Императорское Величество подготовил для вас грандиознейшее событие! – дождавшись, когда в зале наступит абсолютная тишина, шут повернулся к оркестру и поклонился. – Маэстро, барабанную дробь пожалуйста, – зазвучали барабаня, выбивая быстрый ритм. – Прошу, встречайте! Алиатский Балаган!
Зал просто взорвался от гула аплодисментов, к ним присоединился и я. Алиатский Балаган это как цирк Дю-Солей, но только в неисчислимое количество раз круче. Хотя бы просто потому что там еще и маги выступают.
Распахнулись двери, и в зал стала втекать длинная процессия. Впереди шли, хотя вернее будет сказать – катились акробаты. Непрестанно исполняя классическое колесо, они умудрялись в момент когда руки отрывались от пола – подкидывать разноцветные шары. Когда же де достигали своего пика под куполом, то ловкачи вновь становились на ноги и ловили мячики ступнями ног. И все это происходила так быстро и так легко, что на миг у меня захватило дух.
Когда же живые колеса докатились до центра, то стали жонглировать целой дюжиной кинжалов. Под барабанную дробь, один из балаганщиков схватил эти самые кинжалы, и стал быстро бросать в воздух. Первый кинжал он поймал зубами, второй воткнулся в первый, а спустя десяток секунд перед нами покачивалась целая башня холодной стали. От оваций задрожали окна. Акробаты убрали кинжалы и отошли в сторону.
Сменилась музыка и под пение флейты в ладу со скрипкой, в центр вбежали три девушки. Они были одеты на манер восточных танцовщиц. Без обуви, с браслетами на лодыжках, и одеждой, больше напоминающей черный дождь. Настолько был легок и прозрачен этот шелк цвета ночи. Их лица были закрыты, но все равно у всей мужской половины перехватило дух, когда девушки зашлись в танце. Их тела изгибались подобно веткам плакучей ивы на ветру. А когда из призрачных рукавов вылетели ленты, застыли и женщины. Казалось, каждая ленточка живет своей, отдельной жизнью. Они то выпрямлялись в стремительном выпаде, то закручивались коконом что бы мгновение спустя изобразить сложный узор. Но смолкла музыка и под разочарованные вздохи, девушки отошли к акробатам.
Все лица были обращены ко входу. Свет в зале медленно гас, и когда собравшихся окутал таинственный полумрак, то в центре зала взвился огромный столб пламени. Это были маги. Четыре высоких фигуры закутанных в балахона, возвели руки к небу (потолку) и столб пламени разделился на четыре части. Маги водили руками, и ленты пламени изгибались им в такт, рисуя руны и разнообразные знаки. В зале не было слышно ни звука, все внимание было приковано к выси, где развертывалось главное представление.