Волшебницы пошли отдыхать, граф с Мартином и смуглым магом-воином отправились куда-то по своим делам, а парни вернулись к себе. Роман весь ходуном ходил:
— …ишь ты, а граф-то — молодец мужик! Смекнул, чего нам надо. Голова!
— Это, в каком смысле? — осторожно спросил Антон.
— Ну, Антоха, ты что, придуриваешься? — вскипел Злобин. — Я что, не видел, как ты на эту сыроежку глаза вылупил?!
— Почему это — сыроежка? — Антона задело.
— Да дохлятина потому что, — ляпнул Ромка, но, увидев выражение лица друга, смягчился: — Ну ладно-ладно, на вкус на цвет товарищей нет… Понравилась она тебе, ну и слава богу. А мне как раз та рыжуха глянулась. Ух, девка! Коня на скаку остановит.
— Боевой маг как-никак… — произнес Столетов, а перед внутренним взором его стояло милое просветленное лицо с легкой печальной улыбкой… Господи, почему — печальной? А кто его знает.
Антон удивился. Теперь ему казалось, что в улыбке девушки точно была печаль. Предчувствие, что ли?.. Тут криптограф и по совместительству маг-визор чуть было не впал в философию, но Злобин, ясное дело, мигом выдернул его оттуда.
— А тот-то, третий с ними, — козел! На кой он вообще нам нужен?.. Слушай, может быть, скажем Мартину, чтоб отправили этого клоуна ко всем чертям обратно, а?
— С ума сошел, — коротко ответил Антон.
Роман сел, подумал.
— М-да, — признал он. — Что правда, то, правда… Слушай! А девки куда отдыхать пошли?
— По-моему, на второй этаж, к Бертраму.
— А, точно! Поближе к майордому притулились, чертовки. А давай-ка к ним рванем, а? Хватит им отдыхать, наотдыхались.
— Господи, Ромка! Да ты маньяк какой-то!
— Ну уж нет, — обозлился Роман, — я-то нормальный. Это ты — пентюх! Только и умеешь, что издали на баб любоваться, придурок…
Антон вспыхнул:
— Сам ты придурок!..
Слово за слово, понеслось. Парни разругались. Роман вскочил, плюнул и в порыве гнева убежал — видимо, к девчонкам.
Столетов, оставшись один, слегка приуныл. Вернее, посидел, подумал трезво и признал горькую правду. Двадцать пять лет мужику! Четверть века! А он секс только в фильмах видел, потом представлял это в воспаленных мечтах… Вот та подставная девка, что его охмурила и на хату развела — с нею-то было чего или нет? И не вспомнить, он же почти сразу отрубился. Прав Ромка, хоть и болтун, и грубиян. Но ведь эта девушка, она же, сразу видно, не такая! К ней нельзя грубо. Она… она необыкновенная.
Сила воображения легко нарисовала Антону прекрасное лицо, ответный взгляд, печальную улыбку…
Вот, черт возьми! Далась же эта печаль. Антон встряхнулся, решил подумать о чем-нибудь повеселее, но не успел.
В коридоре быстро протопали шаги, дверь распахнулась, и в комнату ввалился Роман, держась левой рукой за скулу.
— Вот стерва!.. — с ходу выпалил он, но Столетов и без слов понял, в чем дело. И не удержался от ехидства:
— Пообщались?
— Как видишь, — буркнул Злобин, плюхнувшись задом на свою лежанку. Вскинул глаза, взгляды встретились… и друзья расхохотались от души.
Так пришло примирение.
— Ну-ну, выкладывай, герой-любовник… — начал подтрунивать Антон.
Роман рассказал, что он, наболтав что-то охранникам, стерегущим вход в дом Бертрама, вперся к девушкам самым наглым образом. Мигом взбежал по лестнице на второй этаж, формально стукнул в дверь и тут же толкнул ее.
И предстала перед ним такая картина.
Светленькая, в своем длиннополом платье похожая на куклу, смирно лежала на кушетке. А вот рыжая…
Та, оставаясь в куртке, успела стянуть с себя штаны и мокасины, и теперь щеголяла как бы в мини-юбке. Куртка, прикрывая бедра и главное девичье сокровище, являла голодному взгляду мага совершенно обнаженные ноги. И от этого зрелища взгляд помутился совсем.
— М-м, Антоха! Что за ножки!..
По горячим словам Романа, никогда в жизни он не видел столь прелестных женских ножек. Стройные, не худые, не толстые — в меру полненькие, крепенькие, словно у античной богини, честное слово!
Такое маленькое чудо непроизвольно вызвало у Романа глупое и радостное ржание.
— Ну, дурак, конечно, — признал он. — Сам не знаю, чего я так… Правда, я тут же хотел обратить это в остроумную шутку…
Увы, до остроумных и даже не слишком остроумных шуток дело не дошло, и юмор бывшего физика остался неоцененным. «Богиня» гневно вспыхнула, подскочила к горе-мачо, да так ловко звезданула того под глаз, что искры брызнули ярким снопом.
— …не в переносном смысле, а в самом прямом. Фейерверк! Чуть не ослеп.
Но Роман Злобин недаром стал магом Ромулом. Не зря он прошел целую серию жестких испытаний — реакция у него стала, будто у кобры. Миг! — и он ухватил девушку за руку, готовую нанести второй удар.
— Вот так! — показал он мертвый хват. — И чувствую: еще чуть-чуть и сломаю. Легко! Как спичку.
Но он сумел сдержать себя. Так и стояли оба — ее рука в его руке, — и почему-то вдруг рыжая бестия перестала вырываться. Взгляды столкнулись.
Рука в руке, глаза в глаза…
И в этих шальных серо-зеленых глазах Роман прочел явный интерес к своей персоне.
Что-то подтолкнуло его к единственно верному решению. Он резко бросил плененную руку, развернулся и вышел прочь.
И вовремя, потому что к дому возвращались сиятельные особы в лице майордома и графа, а также их многочисленной свиты. И как, скажите на милость, он, маг-визор, расследующий целую серию убийств и заговор против короны, выглядел бы сейчас, с фингалом под глазом, растрепанный и раскрасневшийся?..
Потому он поспешил ретироваться, шмыгнув в сторону.
— Единственно верное решение за все утро, — усмехнулся Антон.
Друг печально кивнул, потом вскинулся:
— Что делать-то будем?
Столетов не успел ответить, поскольку дверь распахнулась, и перед ними предстал Мартин в полной боевой выкладке.
— Собирайтесь, — бросил он парням, — идем в новый поход… в Тартар, чтоб ему гореть алым пламенем!
Антон многозначительно посмотрел на Романа: не зря набили желудки с утречка пораньше, теперь когда еще выдастся такая возможность?
4
Перед выступлением из лагеря молодых магов подвели к майордому — граф лично представил своих подопечных. Мартелл благосклонно улыбнулся, сказал пару ободряющих слов и велел выступать. Кавалькада всадников и повозок выдвинулась из поселка и направилась уже памятной всем им дорогой — к Ведьмину, будь он неладен, Логу. Командовать сборным отрядом из бахисов, магов и лейдов майордом поставил Гунтара. Сам же остался в лагере.