Старик усмехнулся:
— Кристиана и Рейчел Катлер?
Она кивнула.
— Я уверен, что ты удовлетворена тем, что сделала. Странно, я думал, что почувствовал твою нерешительность тогда по поводу Кристиана. Он немного привлекал тебя?
Она подняла кубок и чокнулась со своим нанимателем.
— Ничего такого, без чего я не смогла бы прожить.
Кнолль мчался на юг к Фюссену. Слишком много полиции было в Кельхайме и окрестностях, чтобы оставаться там на ночь. Он исчез из Вартберга и вернулся на юг к Альпам, чтобы поговорить с Семеном Макаровым. Все усилия впустую. Оказалось, что он проделал такой путь только для того, чтобы узнать, что старик был убит ночью. Полиция разыскивала женщину, которая вчера спрашивала, как найти его дом, и ушла с рынка с внуком Макарова. Ее личность была неизвестна. Но он-то знал.
Сюзанна Данцер.
Кто же еще? Каким-то образом она снова взяла след и перехитрила его с Макаровым. Вся эта информация, которую так легко предоставил Макаров, исходила от нее. В этом нет никаких сомнений. Его заманили в ловушку и чуть не убили.
Он вспомнил, что сказал Ювенал в своих «Сатирах»: «Месть — это наслаждение подлой души и мелочного ума. Доказательством тому служит то, что никто не радуется мести больше женщины».
Правильно. Но он предпочитал Байрона: «Мужчины любят в спешке, но ненавидят на досуге».
Он вернет ей долг, когда их дороги снова пересекутся. Она получит сполна, черт побери. В следующий раз у него будет преимущество. Он будет готов.
Узкие улицы Фюссена были переполнены туристами, привлеченными замком Людвига на юге города. Было просто смешаться с вечерней толпой отдыхающих в поисках ужина и выпивки в переполненных кафе. Он подождал полчаса и поел в одном из наименее людных, слушая приятную камерную музыку, эхом доносившуюся с летней концертной площадки на другой стороне улицы. Потом он нашел телефонную будку около своего отеля и позвонил в Бург Херц. Ответил Франц Фелльнер.
— Я слышал о взрыве в горах сегодня. Женщину вытащили, но все еще ищут мужчину.
— Меня не найдут, — сказал он. — Это была ловушка.
Он рассказал Фелльнеру о том, что происходило с момента его отъезда из Атланты и до момента, когда он узнал о смерти Макарова.
— Интересно, что Рейчел Катлер смогла выжить. Но это не важно. Она наверняка полетит обратно в Атланту.
— Ты уверен, что в этом замешана Сюзанна?
— Как-то она меня обошла.
Фелльнер хихикнул:
— Ты стареешь, Кристиан.
— Я был недостаточно осторожен.
— Самоуверенность была бы лучшим объяснением, — неожиданно вмешалась Моника. Очевидно, она слушала по второму аппарату.
— Я все думал, куда же ты пропала.
— Твои мысли, вероятно, были о том, как бы переспать с ней.
— Как мне повезло, что у меня есть ты, чтобы напоминать мне обо всех моих недостатках.
Моника рассмеялась:
— Так забавно наблюдать за твоей работой, Кристиан.
— Похоже, что этот след потерян. Может, мне следует отправиться на розыски других ценностей?
— Скажи ему, дитя мое, — сказал Фелльнер.
— Американец Вейленд Маккой будет вести раскопки около Штодта. Он утверждает, что найдет произведения искусства из берлинского музея, может, даже Янтарную комнату. Он уже занимался этим раньше с некоторым успехом. Проверь, чтобы быть уверенным. В крайнем случае ты получишь информацию, а может, и новое приобретение.
— Об этих раскопках широко известно?
— Это в местных газетах, и канал Си-эн-эн передавал несколько сюжетов об этом, — сказала Моника.
— Мы знали об этом до твоего отъезда в Атланту, — сказал Фелльнер, — но думали, что следует немедленно расспросить Борисова.
— Лоринг интересуется этими новыми раскопками? — спросил он.
— Он, кажется, интересуется всем, чем занимаемся мы, — сказала Моника.
— Ты надеешься, что он пошлет Сюзанну? — спросил Фелльнер.
— Больше чем надеюсь.
— Хорошей охоты, Кристиан.
— Спасибо, сэр, и когда позвонит Лоринг, чтобы узнать, умер ли я, не разочаровывайте его.
— Режим строгой секретности?
— Да, не помешало бы.
Вартберг, Германия
Воскресенье, 18 мая, 20.45
Рейчел вошла в ресторан и прошла за Полом к столику, смакуя теплый воздух, приправленный ароматом гвоздики и чеснока. Она чувствовала себя лучше и умирала с голоду. Бинт на ее голове был заменен в больнице на кусок марли и пластырь, прилепленный к ее лбу. На Рейчел были брюки и рубашка с длинными рукавами, которые ей купил Пол в местном магазине, ее изорванную в лохмотья одежду после этого утра уже нельзя было надеть.
Пол забрал ее из госпиталя два часа назад. Она была в порядке, за исключением шишки на голове и нескольких порезов и царапин. Рейчел обещала доктору поберечь себя пару дней, Пол сказал ему, что они в любом случае отправляются в Атланту.
Подошел официант, и Пол спросил, какого вина ей бы хотелось.
— Хорошего красного вина. Что-нибудь местное, — сказала она, вспоминая ужин прошлым вечером с Кноллем.
Официант ушел.
— Я позвонил в авиакомпанию, — сказал Пол. — Есть рейс из Франкфурта завтра. Панник сказал, что может организовать, чтобы нас отвезли в аэропорт.
— Где инспектор?
— Поехал обратно в Кельхайм, чтобы следить за расследованием смерти Макарова. Он оставил номер телефона.
— Поверить не могу, что моих вещей нет.
— Очевидно, Кнолль не хотел оставлять ничего, что навело бы на твой след.
— Он выглядел таким искренним. Очаровательным, на самом деле.
Пол, казалось, почувствовал влечение в ее голосе.
— Он тебе понравился?
— Он был интересный. Сказал, что он коллекционер, ищущий Янтарную комнату.
— Тебя это привлекает?
— Перестань, Пол. Разве ты не говорил, что мы живем приземленной жизнью? Работа и дом. Подумай. Путешествовать по миру в поисках потерянных сокровищ — это у кого угодно вызвало бы интерес.
— Этот человек оставил тебя умирать.
Она поджала губы. Этот его тон каждый раз.
— Но он также спас мне жизнь в Мюнхене.
— Мне следовало поехать с тобой, начнем с этого.
— Я не помню, чтобы приглашала тебя.
Ее раздражение росло. Почему она так легко раздражалась? Пол всего лишь пытался помочь.