"Если он попытается пробраться на ту сторону, нам крышка!" – подумал Джейк, но Режь-Глотку – невзирая на болезнь, уведомлявшую о своем присутствии с его физиономии, он летел как ветер, – лишь глубже вонзил пальцы в его предплечье, волоча мальчика за собой. Теперь и Джейк разглядел узкий проход в не столь уж беспорядочном нагромождении бетона, разломанной мебели, ржавых водопроводных труб и обломков грузовых и легковых машин. Внезапно он понял. Роланд проплутает в этом лабиринте не один час… но для Режь-Глотки это родные задворки, и пират точнознает, куда идет.
Маленькое темное отверстие, которым открывался узкий проход, находилось слева от грозящей падением груды хлама. Когда они подошли к нему, Режь-Глотку швырнул зеленый предмет через плечо. "Пригнись-ка, душка!" – крикнул он и визгливо, истерически захихикал. В следующую секунду улицу сотряс оглушительный взрыв, точно разорвался тяжелый снаряд. Одна из машин-пузырей подпрыгнула в воздух на добрых двадцать футов и приземлилась крышей на мостовую. Над головой Джейка засвистел град кирпичей, что-то мягко, но сильно толкнуло мальчика в левую лопатку. Джейк споткнулся и упал бы, но Режь-Глотку рывком поставил его на ноги и втянул в узкую щель среди обломков. Стоило им оказаться в тесном проходе, который начинался за ней, как их окутал жадно потянувшийся к ним унылый полумрак.
Когда пират и мальчик ушли, из-под бетонной глыбы ползком выбралось что-то маленькое и пушистое. Это был Чик. С минуту он стоял у входа в лаз, вытянув шею и блестя глазами. Потом, опустив нос к самой земле и тщательно принюхиваясь, последовал за людьми.
– Пошли, – сказал Роланд, едва Режь-Глотку развернул оглобли.
– Как ты мог? – потрясенно спросил Эдди. – Как ты мог позволить этому уроду забрать мальчугана?
– У меня не было выбора. Принеси кресло. Оно нам понадобится.
Когда они добрались до бетона на другой стороне провала, мост потряс взрыв, взметнувший в темнеющее небо тучу обломков.
– Боже! – вырвалось у Эдди. Он повернул к Роланду побелевшее испуганное лицо.
– Убиваться покамест рано, – спокойно сказал стрелок. – Молодчики вроде этого Режь-Глотки редко забывают об осторожности, когда дело касается их крайне взрывчатых игрушек.
Они миновали выгородки-мастерские в конце моста. Сразу за ними, на вершине покатого спуска, Роланд остановился.
– Значит, ты знал, что этот тип не берет нас на понт? – осведомился Эдди. – Я хочу сказать, ты не просто догадывался – ты знал?
– Он – ходячий мертвец, а таким нет резону пугать да стращать. – Голос Роланда звучал довольно спокойно, но где-то глубоко в нем пробивались отголоски горечи и боли. – Я предвидел нечто подобное. Кабы мы заметили Режь-Глотку раньше, оттуда, куда его бомбе было не достать, нам, пожалуй, удалось бы не подпустить его к себе. Но Джейк упал, и молодчик подобрался слишком близко. Я думаю, главной причиной, по какой мы привели с собою мальчика, он полагает возможность расплатиться за безопасный проход через город. Дьявольщина! Экое злочастье! – Роланд саданул кулаком по ноге.
– Ну так пошли за Джейком!
Роланд покачал головой.
– Здесь мы расстанемся. Нельзя взять Сюзанну туда, куда ушел этот выродок, но и оставить ее одну тоже нельзя.
– Но…
– Слушай и не перечь, коль и впрямь хочешь выручить Джейка. Чем дольше мы тут стоим, тем больше остывает его след. По остывшему следу идти трудно. А вам найдется своя работа. Коли существует другой Блейн – а Джейк, без сомнения, твердо верит, что он существует, – вы с Сюзанной должны его найти. Здесь непременно должна быть станция или то, что в далеких странах за пределами моей родины когда-то прозывалось "колыбелью". Ясно?
По счастью, Эдди раз в жизни не стал спорить.
– Ясно. Мы найдем ее. И что?
– Примерно каждые полчаса давай выстрел. Когда Джейк будет со мной, я приду.
– Выстрелы могут привлечь и других, – возразила Сюзанна. Эдди помог ей выбраться из ремней подвески, и она снова сидела в своем кресле.
Роланд окинул их холодным взглядом:
– Управитесь.
– Ладушки. – Эдди протянул стрелку руку, и тот коротко пожал ее. – Отыщи пацана, Роланд.
– Ну, за этим-то дело не станет. Отыщу. А вы молитесь своим богам, чтобы я нашел мальчугана не слишком поздно. И помните лица своих отцов – оба.
Сюзанна кивнула.
– Мы постараемся.
Роланд развернулся и легко, едва касаясь земли, побежал вниз по спуску. Когда стрелок скрылся из вида, Эдди посмотрел на Сюзанну и не слишком удивился, увидев, что она плачет. Он и сам с трудом сдерживал слезы. Полчаса тому назад они были крепко спаянным небольшим отрядом друзей. В считанные минуты это товарищество, дающее ощущение поддержки, уверенности, спокойствия, разлетелось вдребезги – Джейка увели силой, Роланд отправился за ним. Даже Чик убежал. Никогда еще Эдди не чувствовал себя таким одиноким.
– Мне кажется, мы их больше не увидим, – сказала Сюзанна.
– Придумала тоже – не увидим! – грубо оборвал ее Эдди. Но он понимал, что Сюзанна имеет в виду, поскольку сам испытывал то же. Предчувствие, что их странствие окончилось, не успев толком начаться, камнем легло ему на сердце. – В битве с Аттилой-гунном я бы поставил на Роланда-варвара три к двум. Ну, хватит, Сьюзи, – на поезд опоздаем.
– Где только тот поезд, – несчастным голосом проговорила Сюзанна.
– Черт его знает. Может, разыщем ближайшего старого мудрого эльфа и спросим у него, а?
– О чем это ты, Эдвард Дийн?
– Да так, ни о чем, – ответил Эдди и – поскольку это была чистая правда, да такая невыносимая, что он испугался, как бы не разреветься, – схватился за ручки инвалидного кресла и по растрескавшемуся, усеянному битым стеклом спуску повез Сюзанну в город Лад.
Джейк быстро спускался в туманное царство, где единственным ориентиром была боль: дергало ноющую кисть, в предплечье стальными колышками вонзались пальцы Режь-Глотки, горело в груди. Они отошли совсем недалеко, и тем не менее разнообразные боли успели сперва слиться в одну, а затем померкнуть перед резким обжигающим колотьем в левом боку. Мальчик задумался, идет ли уже Роланд за ними следом. Кроме того, его тревожило, сколько Чик сумеет прожить в этом мире, столь непохожем на леса и равнины, которые доныне только и знал косолап. Потом Режь-Глотку отвесил Джейку затрещину, из носа мальчика хлынула кровь, и все мысли поглотила багровая волна боли.
– Живей, отродье! Двигай жопочкой-красоточкой!