Но пока, безоружный и перед лицом превосходящих сил противника, он мог только следовать за ними по коридору. Из комнат вокруг доносился усиливающийся гул — шаги, голоса, звон столовых приборов, шорох колес сервировочных столиков. Они на своем пути обходили открытые пространства или пересечения с другими коридорами, что наверняка делалось для того, чтобы Вандаарифф не попался на глаза посторонним. Интересно, спрашивал себя Свенсон, знают ли слуги о том, что их хозяин попал в такой переплет, и как бы они реагировали, если бы знали. Он не мог себе представить, чтобы Роберт Вандаарифф был добрым хозяином, и, может быть, слуги даже знали о его нынешнем положении и радовались его падению, а может, заговорщики запустили руки в карманы лорда, чтобы купить лояльность его людей. Любое из этих предположений исключало возможность доверительных контактов между Свенсоном и слугами, и он знал, что с каждым их шагом его шансы сходят на нет — они приближались к другим заговорщикам.
* * *
Свенсон глубоко вздохнул. Эта троица была метрах в десяти перед ним и поворачивала из одного длинного коридора в другой. Как только они скрылись из вида, он ринулся вперед, догоняя их, добежал до поворота и высунул за угол голову — пять шагов по тонкой ковровой дорожке! Свенсон завернул за угол, вытянув перед собой пистолет, и стал быстро догонять их. Расстояние сократилось до трех метров, потом до двух, потом он уже был прямо у них за спинами. Они каким-то образом почуяли его присутствие и развернулись в тот момент, когда Свенсон ухватил левой рукой Вандаариффа за шиворот, а правой приставил ствол пистолета к виску лорда.
— Не двигаться! — прошипел он. — И не кричать — или он умрет, а следом за ним и вы — один за другим. Я первоклассный стрелок, и вряд ли что-либо доставит мне такое удовольствие, как пристрелить вас обоих.
Они не закричали, а Свенсон снова ощутил эту волнующую тягу к насилию, обуявшую его, хотя стрелок он был никудышный. Он не знал, насколько ценна для них жизнь Вандаариффа, и ужаснулся внезапной мысли о том, что убийство лорда им на руку (может, они желали этого сами?), в особенности теперь, когда у Граббе в руках портфель с важной информацией.
Портфель. Он должен заполучить его.
— Портфель, — рявкнул он, обращаясь к заместителю министра. — Немедленно бросьте его на пол и отойдите в сторону!
— Нет! — пронзительно воскликнул Граббе, лицо его побледнело.
— Вы сделаете это! — проревел Свенсон, взводя курок и вдавливая ствол в висок Вандаариффа.
Пальцы Граббе перебирали кожаную ручку портфеля, но он не бросал его. Свенсон убрал пистолет от виска Вандаариффа и навел его прямо в грудь Граббе.
— Доктор Свенсон!
Это был Баскомб — он поднял обе руки в отчаянном примирительном жесте, который тем не менее показался Свенсону попыткой выхватить у него оружие. Он навел пистолет на Баскомба, тот вздрогнул, потом — снова на Граббе, который теперь прижимал портфель к своей груди, потом опять на Баскомба, оттащив Вандаариффа на шаг в сторону, чтобы иметь больше пространства для маневра.
Баскомб сделал шаг вперед.
— Доктор Свенсон, — начал он неуверенным голосом, — из этого ничего не получится… вы здесь в полном окружении, вас схватят…
— Мне нужен мой принц, — сказал Свенсон, — и мне нужен этот портфель.
— Это невозможно, — прогудел заместитель министра, потом развернулся и швырнул портфель вдоль коридора, отчего доктор впал в бешенство.
Портфель упал у стены, шагах в десяти от них. Сердце у Свенсона сжалось — черт бы драл этого Граббе! Будь у доктора хоть одна пуля, он бы вышиб мозги Гаральду Граббе.
— Это переходит все границы, — невнятно забормотал Граббе, голос его перехватывало от страха. — Как вам удалось выжить в карьере? Кто вам помог? Кто вас прятал в дирижабле? Каким образом вы до сих пор препятствуете моим планам?
Голос заместителя министра возвысился до пронзительного крика. Свенсон еще отступил назад, таща за собой Вандаариффа. Баскомб, хотя и испуганный, продемонстрировал наличие у него мужества — снова шагнул вперед. Свенсон приставил пистолет к уху Вандаариффа.
— Оставайтесь на месте! Отвечайте: где Карл-Хорст? Я требую…
Голос его ослабел. Откуда-то снизу донесся высокий, резкий вой, напоминающий звук тормозов несущегося на всех парах поезда, а в нем, словно серебряная нить в королевской мантии, отчаянный визг женщины. Что говорил Граббе о замыслах графа? Все трое замерли, слушая этот крик, достигший невыносимой высоты, а потом резко оборвавшийся. Свенсон оттащил лорда еще на шаг назад.
— Отпустите его! — прошипел Граббе. — Вы только себе делаете хуже!
— Хуже? — Какая наглая самоуверенность — эх, была бы у него хоть одна пуля! Свенсон показал вниз, откуда доносился этот жуткий звук. — А это что за ужасы? И какие ужасы я уже видел? — Он потащил за собой Вандаариффа. — Вы его не получите!
— Он уже наш, — ухмыльнулся Граббе.
— Я знаю, что с ним, — пробормотал Свенсон. — И смогу его вылечить! Его словам поверят, а для вас это будет конец!
— Вы ничего не знаете.
Граббе, несмотря на страх, проявлял неуступчивость, что, несомненно, было ценным дипломатическим качеством, но на Свенсона действовало как красная тряпка на быка.
— Может быть, ваш сатанинский Процесс и необратим, — сказал доктор, — у меня не было времени заняться его изучением, но я знаю, что лорд Вандаарифф не подвергся его воздействию. На нем нет шрамов. Два дня назад он был совершенно адекватен и в своем уме, а за такой срок шрамы не успели бы пройти. Но и это не все. Судя по тому, что я только что видел в вашем театре, я знаю: если бы он подвергся воздействию, то теперь ни за что не дался бы мне. Нет, господа, я уверен, это лишь временные изменения под воздействием какого-то снадобья, но я найду к нему противоядие…
— Ничего подобного вы не сделаете, — воскликнул Граббе, потом обратился к Вандаариффу резким, внятным голосом, каким отдают приказы собаке: — Роберт! Немедленно заберите у него пистолет!
К смятению Свенсона, лорд Вандаарифф развернулся и обеими руками попытался выхватить у него пистолет. Доктор шагнул назад, но настойчивые руки лорда не отпускали его, и сразу же стало ясно, что действующий, как автомат, лорд гораздо энергичнее измотанного, обессилевшего доктора. Свенсон посмотрел на Граббе — на лице дипломата появилась злорадная улыбка.
Это новое проявление самоуверенности переполнило чашу терпения доктора и придало ему новые силы. Хотя Вандаарифф и навалился на него — одной рукой держал за горло, а другой пытался вырвать у него оружие, — Свенсон высвободил руку с пистолетом и, наведя его в лицо министра, взвел боек.
— Прикажите ему прекратить, или вы умрете! — прокричал он.
Вместо этого к руке Свенсона прыгнул Баскомб, но доктор ударил его в лицо пистолетом — мушка на конце ствола разорвала кожу на щеке, и молодой человек, потеряв равновесие, свалился с ног. В этот момент Вандаарифф ухватил руку Свенсона, сжал ее, палец Свенсона нажал на спусковой крючок; боек щелкнул. Отчаяние охватило Свенсона, он встретился взглядом с Баскомбом. Пистолет не выстрелил.