— Не скажешь, что живут богато, — усмехнулась Анька, поднимаясь на второй этаж.
Я шла за ней, намечая примерный перечень вопросов, которые собиралась задать Разину. Разумеется, если он не погонит нас с порога и захочет на них ответить.
Анька надавила кнопку звонка рядом с дверью пятнадцатой квартиры, а я вздохнула.
— Сделай умное лицо, — зашептала Анька — И ни о чем не беспокойся!
Тут дверь открылась, и лицо подруги непроизвольно вытянулось. На пороге стояла дама бальзаковского возраста с рыжей копной волос и таким выражением на физиономии, что казалось, неминуемо пустит в ход ногти, даже не удосужившись спросить, зачем мы пожаловали.
— Здравствуйте, — с трудом выжала из себя Анька, а я, потрясенная не меньше ее, только кивнула. Мой личный опыт подсказывал — с такой теткой нечего и думать договориться. Выставит в три счета, еще и милицию вызовет, и вопросами замучает «что вам нужно» и «с какой стати явились». «Надо было перехватить Разина на работе», — с тоской подумала я.
Женщина взглянула на Аньку, сурово нахмурилась, а потом едва не выронила чашку, которую манерно держала в левой руке. Вообще повадками она здорово напоминала герцогиню в изгнании, намекая широкой общественности в нашем лице, что знавала времена и получше.
— Это вы? — прохрипела вдруг тетка, буравя Аньку взглядом. Та насторожилась, ожидая худшего: сейчас последуют обвинения в грехах, о которых она знать не знает, но уже готова была поверить, что они, без сомнения, есть. Однако в то же мгновение выяснилось, что теткин хрип был вовсе не воплем возмущения, а проявлением бурной радости. — Невероятно! — ахнула все так же придушенно рыжая и широко распахнула дверь. — Проходите. Надо же… — проквакала тетка, но мысль из-за переполнявших ее чувств не закончила.
Мы вошли в узкую прихожую, больше напоминавшую шкаф, и я рискнула подать голос:
— Простите, мы бы хотели поговорить с Сергеем Петровичем.
— Он еще на работе. А в чем дело?
Я взглянула на Аньку, и та принялась вдохновенно врать:
— Мы делаем цикл передач на историческую тему и хотели бы получить у Сергея Петровича консультацию. Простите, вы его супруга?
— Да, да. Изабелла Юрьевна, — представилась дама, приосанившись.
— Очень приятно, — заверили мы и тоже представились.
— Сергей Петрович должен вот-вот прийти, а мы пока чаю выпьем.
От чая мы пытались отказаться, но Изабелла Юрьевна настаивала. В крохотной кухне, где мы оказались, царил образцовый беспорядок, но хозяйка среди грязной посуды и разнообразного мусора, среди штор на окнах, повешенных задолго до нашего рождения и с той поры ни разу не стиранных, и чашек с отбитыми ручками чувствовала себя вполне комфортно. Только вскользь заметила, что хорошую домработницу сейчас днем с огнем не найти. Разумеется, нам и в голову не пришло, что такая женщина, как она, способна сама вымыть посуду, пусть лучше тараканы вовсю резвятся. Кстати, один из них нахально прошмыгнул по столу, хозяйка покосилась на него с неодобрением и широко нам улыбнулась, но таракан успел-таки отбить охоту к спитому чаю и нескольким кусочкам печенья, которое, как и шторы, безусловно, помнили эпоху развитого социализма.
— Расскажите о вашем проекте, — молитвенно сложив руки на груди, простонала Изабелла Юрьевна.
Анька продолжила врать, но уже без вдохновения. Надолго ее не хватило, и она кивнула на меня и сказала:
— Ярослава у нас редактор программы, она все лучше расскажет.
Я послала Аньке «благодарную» улыбку и приняла эстафету:
— Нас интересуют кражи из музеев, «черная археология» и прочее. Вряд ли ваш муж в этих вопросах особенно сведущ, но кое-какие интересные факты у него, должно быть, есть. Второй аспект — исторические загадки. И здесь, я думаю, его помощь будет особенно ценна.
— А его покажут по телевизору? — спросила дама.
— Конечно, он сам должен рассказать о загадках истории.
— Прекрасно. У него этих загадок… Можете мне поверить, никто не знает историю лучше моего мужа. И если бы не враги и завистники, он бы давно уже был профессором.
— В научных кругах не терпят конкурентов? — подлила масла в огонь Анька.
— Если бы вы знали, какие мерзавцы эти ученые! Не все, конечно, но… Взять хотя бы Богомолова. Вы наверняка о нем слышали. Жулик и полное ничтожество. Из-за его происков Сергей Петрович вынужден был покинуть кафедру и уйти в музей, где получал жалкие копейки. В музее вообще работать было невозможно, сплошные интриги, подсиживание и злословие. И вот результат: человек выдающегося ума, таланта и знаний вынужден из-за куска хлеба работать у какого-то скудоумца с тремя классами образования.
— Это вы кого имеете в виду? — робко поинтересовалась я.
— Мухина, хозяина дурацкой фирмы, где трудится Сергей Петрович. А какое он ей название придумал — «Счастливый путь»! Слышали что-нибудь подобное?
Разумеется, я слышала подобное, и не раз. Например, «Светлый путь». Или еще ядренее: «Путь к коммунизму». Названия, как видно, прочно утвердились в сознании, вот предпринимателей по непонятной причине на них и тянуло, но высказываться на данную тему я поостереглась, дабы не волновать хозяйку.
— И на такое ничтожество мой муж вынужден тратить свое драгоценное время!
— А кем он работает у господина Мухина?
— Заместителем по связям с общественностью, хотя на самом деле вынужден заниматься буквально всем, потому что Мухин…
Договорить дама не успела — хлопнула входная дверь, и кто-то громко произнес:
— Черт-те что! Где мои тапки?
Изабелла Юрьевна ходко поднялась и выпорхнула в прихожую со словами:
— Милый, у нас гости…
Далее последовало нервное шушуканье, а вслед за тем в кухне возник мужчина, в котором весьма трудно было распознать несчастную жертву научных интриганов. Выглядел он гораздо моложе своей супруги — высокий, подтянутый, одетый в хороший костюм, светлую рубашку и галстук с золотой булавкой. Спина прямая, взгляд открытый. В общем, мне он понравился. Мужчина улыбнулся, разглядывая нас, и сказал:
— Чем могу быть полезен?
И тут вмешалась его супруга:
— Тебя покажут по телевизору.
Он взглянул на нее и непроизвольно поморщился. Чувствовалось, что их любовная лодка разбилась о быт давно и основательно.