Адорна присела в реверансе так же грациозно, как и в начале вечера, и маленькая компания быстро ушла. Фиц заметил, что бывшая мисс Хиггенботем печально наблюдала за ними, а Блэкберн чересчур внимательно смотрел на мисс Морант. Чтобы отогнать эти необычные наблюдения, Фиц встряхнул головой и направил свое внимание на стоящих перед ним.
Подойдя к Блэкберну, он протянул ему руку.
– Брак изменил тебя.
Они крепко пожали руки друг другу.
– Надеюсь, в лучшую сторону.
– Ты можешь меняться только к лучшему, – насмешливо заметил Фиц и сильнее стиснул руку Блэкберна.
Маркиз забрал руку, с болью разгибая пальцы. – Я уступаю тебе в силе и остроумии.
– Нет. – Фиц поклонился леди Блэкберн, подошедшей к мужу. Взяв пальцы Джейн, он слегка дотронулся до них губами и своим самым бархатным голосом, грубым от ирландского акцента, сказал: – Ты выигрываешь во всем, что действительно имеет значение, потому что ты взял в жены самую красивую женщину на свете.
Джейн, как заметил Фиц, нисколько не тронула его галиматья. Несмотря на то, что от удивления ее глаза чуть не вылезли из орбит, она вежливо ответила:
– Благодарю вас, мистер Фицджеральд. Это восхитительный комплимент.
– Я ими знаменит, – сказал Фиц. – Но для вас я могу подобрать самый лучший. Как насчет такого: только Блэкберн заслуживает вас, потому что, хотя это и заняло у него десятилетие, он оказался единственным умным мужчиной, чтобы по достоинству оценить ваш талант и остроумие.
Несомненно, этот комплимент ей тоже не понравился. И, если уж быть до конца откровенным, Фицу показалось, что она сейчас грубо выругается или закричит. Но она взяла себя в руки и повернулась к своей новой золовке. К леди Гудридж, с ее прямолинейностью, высоким мнением о себе и своем внушительном состоянии, ведь ей приходится придумывать, как потратить свое богатство.
– Я теперь понимаю, почему вам нравится мистер Фицджеральд, – сказала Джейн. – Он очень умело питает женское тщеславие.
– Да. Это относится к любой женщине, – не осталась в долгу леди Гудридж. – С вашего позволения, я удалюсь, так как мне нужно выполнять обязанности хозяйки дома.
Она уверенно зашагала прочь, и, против своей воли, Фиц с восхищением наблюдал за ней. Это потрясающая женщина, даже если и старше и менее цветущая, чем... скажем... Адорна. Или Джейн. Но в ней есть что-то особенное.
– Несносное самодовольство, – сказал Фиц скорее себе, чем Блэкберну. – Всем Квинси присуще отвратительное мнение о своем превосходстве над окружающими.
– Превосходство – это не мнение. Это факт, – вторил сестре Блэкберн.
Восхищенный такой откровенной надменностью своего друга, Фиц спросил Джейн:
– Как вы его терпите?
– Его очень легко терпеть. – Это было правдой, но Джейн произнесла эти слова с необычайной для влюбленной женщины сдержанностью.
Тем не менее Фицу было известно, как долго она лелеяла в себе нежность к Блэкберну. Без сомнений, сейчас между влюбленными нет никакого разлада, – но Фиц заметил, как Блэкберн сжал руку в перчатке в кулак.
Фиц тотчас же понял причину этого.
– О черт. А вот и опоздавшие. Атоу и Фредерика. Блэкберн посмотрел на верх лестницы, где стоял граф с супругой, ожидая, пока их объявят.
– Какая радость, – заметил он с сарказмом.
Он сейчас говорил как хорошо знакомый ему Блэкберн, и Фиц был рад. По его мнению, война глубже задела его друга, чем тот был готов признать. Но женитьба все вернула на свои места.
– Можно, я пойду и тепло поприветствую твоих друзей? – Фиц предвкушал возможность подразнить Атоу и Фредерику.
Блэкберн сжал его запястье.
– На твой страх и риск.
– Лорд и леди Атоу. – Джейн вела себя как настоящая светская львица, приветствуя пару. – Как мило с вашей стороны прийти к нам.
– Мы не могли пропустить такого случая, – искренне сказал Атоу и горячо поцеловал руку Джейн. – Невероятный поворот. Сенсация сезона, мисс Хиггенботем.
– Леди Блэкберн, – Рэнсом забрал ее руку у Атоу и положил в свою. – Она теперь леди Блэкберн.
– Он едва ли может признать это, – кисло заметила Фредерика. – Он все еще преклоняется перед ней.
Настала неловкая пауза, поспешно прерванная Фицем:
– Как и все мы.
– Но это так трогательно, – Фредерика положила руку на плечо Джейн. – Все эти годы я только и слышала: «Если бы ты была как мисс Хиггенботем, Фредерика, то мы бы не испытывали финансовых затруднений» и «Мисс Хиггенботем не растранжирила бы свое состояние, Фредерика».
– Фредерика, – Атоу запротестовал, но так неуверенно, что у Фица зачесались кулаки. – Довольно.
– Вам бы не понравилось быть его женой, – Фредерика окинула мужа ядовитым взглядом, – он такой скряга.
– Нелепый разговор, – резко оборвал ее Блэкберн.
– Атоу раньше ухаживал за ней, – сказала Фредерика. – Разве вы не помните, Блэкберн?
В сознании Фица всплыло давнее воспоминание. Ей-богу, Атоу вовсю увивался за мисс Хиггенботем и вызвал большую шумиху, когда оставил ради нее Фредерику. Потом, после скандала, Фредерика благородно вернулась к нему, вылечила его раненные чувства, и они поженились. Это был просто анекдот.
И по выражению лица Блэкберна Фиц понял, что тот тоже хорошо помнит те давние события.
С замечательным самообладанием Джейн ответила:
– Никогда и речи не было о том, чтобы я вышла за лорда Атоу.
Восхищение Фица этой женщиной росло с каждой минутой.
– Атоу рассказывал мне несколько иначе, – съязвила Фредерика. – Не так ли, Атоу? Он постоянно вспоминал о том моменте в отдаленном уголке. Почему бы вам не поведать нам об этом, Джейн? Я слышала только версию Атоу, повторяемую снова и снова.
Джейн перевела взгляд с Фредерики на Атоу, ошеломленная, но не напуганная.
– Боюсь, что я не помню.
И она в самом деле не помнила. Фиц был готов поклясться в этом своей мятежной душой. Ее лицо не поморщилось от сознания вины, не покраснело, она просто спокойно стояла и была готова отразить новую атаку.
Блэкберн все еще держал ее за руку, и Фиц заметил, как его пальцы крепче сжались.
– Это так и есть. Больше обсуждать мы это не будем. Фредерика казалась крайне смущенной, а Атоу был, похоже, на грани припадка. Потом лицо Фредерики расплылось в медленной кошачьей улыбке.
– Вы что, действительно не помните? – спросила она у Джейн. Затем повернулась к мужу. – Она не помнит. Самый святой, яркий момент в твоей бледной жизни эта леди не помнит! – Она откинула волосы с лица и пронзительно засмеялась. – Это слишком забавно.