В дороге их застал дождь, превратившийся в ливень.
Море штормило.
Отец Николай пытался созвониться с Сергеем, но связь оказалась отвратительной. Перебрасывались эсэмэсками. Решили заночевать в поселке. Идти по берегу не было никакой возможности, Сергей предупредил об оползнях.
Оставив отца Николая с семейством отдыхать в снятой на ночь комнате, Игорь отправился побродить по берегу.
На пляже никого не было, люди попрятались по домам и кафе. Никому не было дела до одинокого человека у моря.
Море било в берег, швырялось в ярости галькой, обдавало его солеными брызгами, шипело, откатываясь, и снова наступало. Взбаламученное, пенное, седое, грозное. И вся эта мощь, безбрежность и сила, казалось, сердились сейчас именно на него — на Игоря. Маленького и слабого человека на берегу.
Завибрировал мобильник. Пришло сразу два сообщения: от жены и от Вики. Игорь не стал их читать, просто отключил телефон. Он знал, что в этих сообщениях. Жена спрашивала «Как ты?» Вика: «Солнце, отзовись, я скучаю». Он терпеть не мог этих Викиных «солнц» и «зай». Даже как-то в раздражении сказал ей об этом. Но она, видимо, забыла…
Как хорошо, что сейчас никого нет рядом, не надо разговаривать, не надо отвечать на вопросы, не надо врать!
А что, если послать все к черту, уйти ото всех, поселиться в каком-нибудь поселке, вот хоть в этом, одному, ходить каждый день к морю, подниматься в горы и просто жить, просто дышать, быть самим собой. Может, ему пора в монастырь?
Нет, какой там! От себя не убежишь. Игорь прекрасно понимал, что не спрячется от проблем за стенами монастыря, а пожив в таком поселке, с ума сойдет от скуки. Надо смотреть правде в глаза. Надо решать свои проблемы.
Он достал мобильник, включил, ответил на сообщения. Жене: «Все в порядке, мы на месте. Шторм, плохая связь, привет от о. Николая. Целую». Вике: «Шторм. Стою на берегу. Думаю о тебе». Отправил и тут же подумал: зачем? Зачем он снова врет себе и ей?
А море все било и било в берег…
Он вернулся весь мокрый от дождя и брызг. Долго не мог уснуть, ворочался на узкой кровати, думал.
Утром море немного улеглось. И им удалось нанять лодку.
Семь километров по бурлящему морю, лодку бросало на высокой волне, Катя испуганно прижимала к себе сынишку. Игорь вцепился руками в скамейку, временами казалось, что их просто выкинет из лодки, приходилось еще и вещи придерживать. Их заливало водой. Отец Николай невозмутимо улыбался в мокрую бороду. Игорь, взглянув на него, невольно улыбнулся в ответ.
— Стихия! — стараясь перекричать рев моря и мотора, одобрил батюшка.
— Мощь! — согласился Игорь.
Лодка благополучно вошла в бухту.
На берегу их ждали Сергей и еще какой-то мужчина. При разгрузке выяснилось, что его зовут Валерием и что он-то как раз директор турбазы.
Директор показался Игорю забавным мужиком, суетливым и как будто испуганным. Увидев вновь прибывших, он сразу же распорядился:
— Все в домик!
— Как скажете, — отец Николай не стал спорить.
У директора, по-видимому, отлегло от сердца. Потом уже Сергей объяснил, что Валера панически боится маленьких детей.
Итак, они поселились в домике, в смежных комнатах.
К Кате сразу же пришли женщины, заговорили о чем-то своем. Сергей предложил батюшке и Игорю пройтись, осмотреться.
Игоря потрясла дикая красота этого места.
После обеда поднялся ветер и скоро разогнал свинцовые тучи. Солнце сразу же принялось за просушку раскисшей земли. Капли воды на траве и листьях ослепительно сверкали, на все голоса пели птицы, пахло водорослями, нагретой землей, свежестью, запахи травы и цветов мешались с хвойными и морскими.
Пока компания шла по тропинке к столовой, ноги еще разъезжались в грязи, река еще бурлила и пенилась. Сергей повел их вброд, вода достигала коленей, была мутной, стремительной, норовила сбить с ног.
В столовой на полу еще не высохли лужи. На печке уже стояли кастрюли, парень в тельняшке и шортах деловито помешивал кашу. Поздоровались, парня звали Михаилом, он оказался здешним поваром.
— На ужин придете? — спросил Миша.
— Нет, сегодня мы у себя, заходи, — пригласил Сергей.
— Загляну, — пообещал Миша.
— Ну, а теперь пойдем поздороваемся с «дикарями», — сказал Сергей. Игорь уже знал, что на турбазе собралось некоторое количество знакомых ему людей, что жили они обособленным палаточным лагерем. Он даже сначала хотел было поселиться с ними, но не стал: вдруг начнутся разговоры, ненужные вопросы…
Когда он увидел сырую, закрытую от солнца деревьями поляну, то подумал, что жить здесь ему не понравилось бы.
Кроме светловолосой девчонки, уныло чистящей большой котел, на поляне никого не оказалось.
— Это Оля, дочка Сашиного начальника, — представил ее Сергей. — Они здесь всем семейством, включая тещу.
Девчонка медленно поднялась с корточек, провела ладонями по бедрам, расправляя короткую юбчонку, глянула на Игоря искоса и пошла к палатке, покачивая задом.
«Лет шестнадцать, не больше, а повадки женские», — подумал Игорь, провожая ее взглядом.
— А где все? — спросил Сергей.
— Папа с Сашей за дровами пошли, — помедлив, ответила девчонка. Она нагнулась, откидывая полог палатки, мелькнули трусики. Игорь отвернулся.
— А остальные? — снова спросил Сергей.
— Гуляют, — неопределенно ответила девчонка.
— Ну, ладно, потом зайдем, — сказал Сергей.
Они уже хотели уйти, но в кустах послышался шорох, голоса, шаги. На поляне появились Саша Локтев, хорошо знакомый Игорю, и с ним другой, незнакомый, тонконогий, но с пузцом. Оба были нагружены вязанками дров. Саша, увидев гостей, мгновенно сбросил свою вязанку, обрадовался:
— О, нашего полку прибыло!
Он по очереди пожал всем руки.
— Отлично, отлично, — заговорил он, — значит, так, ребятушки, настилы для палаток возле столовой, я покажу. Места много, вот сюда можно поставить и сюда…
— Саш, ребят уже в домик поселили, — сообщил Сергей.
Саша почему-то сразу нахмурился:
— Ну, раз так, ваше дело, конечно…
— Что, новые буржуи прибыли? — усмехнулся другой мужчина, подойдя к Игорю: — Георгий, — и протянул руку.
Игорь пожал, назвал себя.
— Нежные, не хотят работать, — все еще усмехался Георгий, здороваясь с Сергеем и батюшкой.
— Ну, ты, Коля, и мамон себе отрастил, — заметил он.
— С тебя пример беру, — отшутился батюшка.
Георгий похлопал себя по животу, вздохнул: