— Что-то я не понимаю. Если она понравилась и Клеймору, и Лэнгфорду, ничего хорошего из этого не получится! Надо как следует подумать, прежде чем принять приглашение, дорогая.
Она уже хотела произнести гневную тираду о его тупости, но в это время в холле послышались оживленные голоса, и с криком «дети!» леди Скефингтон поспешила в холл и заключила в объятия шедшего впереди мальчика.
— Мисс Бромлей! — От избытка чувств леди бросилась обнимать гувернантку. — Придется день и ночь готовиться к поездке. Даже не представляю, сколько всего понадобится для такого блестящего торжества.
— Джулиана, где ты, дорогая? — вдруг спохватилась она, только сейчас обнаружив, что дочери в холле нет, а перед ней стоят два краснощеких темноволосых мальчугана четырех и семи лет и мисс Бромлей, их гувернантка.
— Джулиана поднялась к себе, леди Скефингтон, — объяснила Шеридан, пряча усталую улыбку при виде возбужденной госпожи, пытаясь представить себе, какая еще работа свалится на нее в связи с подготовкой к «такому блестящему торжеству».
Пока у нее был всего один свободный вечер в неделю, и это при том, что ежедневно ей приходилось работать с самого раннего утра до позднего вечера, выполняя не только обязанности гувернантки, но еще и горничной, и швеи. Воспользовавшись всеобщей суматохой, связанной с предстоящей поездкой, Шерри пошла в свою комнату в мезонине, умылась над тазиком, сливая себе из кувшина, посмотрела в зеркало и, убедившись, что волосы аккуратно завязаны в пучок, села к окошку и занялась шитьем. Теперь прибавится починки, глажки и еще много другой работы, но Шеридан это не пугало. Днем ей некогда было думать о Стивене Уэстморленде и тех волшебных днях, когда она была неотъемлемой частью его жизни. А вот по ночам, в тишине, занимаясь шитьем при свече, Шерри могла полностью отдаваться воспоминаниям и несбывшимся мечтам, которые, она опасалась, в конце концов сведут ее с ума. Перебирая в памяти их встречи и беседы, она расцвечивала их необычайно яркими красками и придумывала все новые и новые — фантазия ее не знала границ.
Постепенно она изменила в своем воображении ужасный конец их помолвки. Начало оставалось неизменным: в тот самый момент, когда Чариз Ланкастер врывается в ее спальню с руганью и страшными обвинениями, появляется Стивен. Зато вариантов развития событий было несколько.
…Выслушав лживые обвинения Чариз, Стивен выгоняет ее из дома, Шерри рассказывает ему правду, и в тот же день они венчаются.
…Стивен не желает выслушать Чариз и сразу выгоняет ее из дома, Шерри рассказывает ему правду, и они венчаются в тот же день.
…Чариз появляется после венчания, но Стивен верит не ей, а Шерри.
Лишь одному ужасному факту Шерри не могла придумать объяснения. Николае Дю Билль сказал, что Стивен решил жениться на ней из чувства вины. Ей оставалось только примириться с этим и утешать себя мыслью о том, что С??ивен ее любит. Для такого финала она сочинила много вариантов.
…Он всегда любил ее, но не осознавал этого до тех пор, пока она не сбежала; он стал искать ее, нашел, и они поженились.
…Они поженились, и он любит ее, несмотря ни на что.
Шерри больше нравился первый финал, более реальный, она поверила в него и иногда, сама того не замечая, смотрела в окно, словно надеясь, что прямо сейчас Стивен придет за ней. Эти фантазии скрашивали жизнь Шерри, но каким наслаждением и в то же время мукой было видеть его в театре!
Ей не следовало там бывать и мучить себя. Ведь настанет момент, когда он улыбнется своей спутнице ему одному присущей завораживающей улыбкой, и после этого Шерри никогда больше не придет в Ковент-Гарден. Это было бы выше ее сил.
Иногда ей даже казалось, что он страдает из-за того, что потерял ее. Он выглядел таким несчастным и мрачным, когда сидел в своей ложе с очередной спутницей.
Был еще день, не время для сладких мечтаний, и Шерри тряхнула головой, чтобы прогнать нахлынувшие воспоминания, и тут с улыбкой заметила, как Джулиана Скефингтон проскользнула к ней в комнату.
— Мисс Бромлей, можно я у вас спрячусь? — спросила семнадцатилетняя девушка с презрительной миной на миловидном лице, тихонько закрыв дверь и направляясь к кровати. Осторожно, чтобы не измять покрывало, девушка села, очень похожая в этот момент на сникшего ангела. Временами, когда ей бывало особенно плохо, Шерри задавалась вопросом, как могла эта ужасная парочка, сэр Джон и леди Скефингтон, произвести на свет такую нежную, умную, тонкую, прямо-таки золотую девушку.
— Случилось самое худшее! — с отвращением произнесла Джулиана.
— Самое худшее? — пошутила Шеридан. — Не страшное, не ужасное, а самое худшее?
Шерри улыбнулась, но улыбка тут же исчезла, когда Джулиана со вздохом сказала:
— Мама вбила себе в голову, что мною заинтересовался какой-то аристократ, в то время как он едва взглянул в мою сторону и не проронил ни слова.
— Понятно, — мрачно сказала Шерри. Она знала, что происходит в семье, и очень сочувствовала девушке. Но не успела она ответить, как в комнату, дико вращая глазами, ворвалась леди Скефингтон.
— Даже представить себе не могу, в каком наряде следует появиться в столь блестящем обществе! Может, вы посоветуете, мисс Бромлей, ведь вас порекомендовала сестра герцога! Мы сейчас же отправимся на Бонд-стрит, Джулиана! Не сутулься. Мужчинам это не нравится! Что будем делать, мисс Бромлей? Наймем карету? Ведь придется ехать с целой свитой слуг, включая, конечно, и вас.
Шерри никак не отреагировала на такое определение ее статуса. Впрочем, леди не ошиблась. Гувернантка и есть прислуга, особенно в этом доме. Ей еще повезло с работой.
— Я не очень-то хорошо разбираюсь в шикарных нарядах, мэм, — осторожно сказала она, — но буду счастлива, если смогу вам помочь. Где состоится торжество?
Леди Скефингтон выпятила свою необъятную грудь. «Словно герольд, объявляющий о прибытии королевской четы», — подумала Шерри.
— В загородном доме герцога и герцогини Клей-мор!
Шерри показалось, что комната покачнулась. Она наверняка ослышалась.
— Герцог и герцогиня Клеймор приглашают нас к себе на торжество в узком кругу.
Чтобы не упасть, Шерри ухватилась за столбик кровати. Судя по тому, что она видела в доме Стивена, Уэстморленды находились на самом верху иерархической лестницы светского общества, а Скефингтоны — в самом низу, таких, как они, Уэстморленды просто не замечали. И дело даже не в богатстве и престиже, а в высоком происхождении. Уэстморленды, как и все их друзья, были аристократами, чего не скажешь о сэре Джоне и его супруге. Как же их могли пригласить в дом Клейморов, недоумевала Шерри.