Семен сразу сел за телефон и стал обзванивать всех, кого мог вспомнить и на кого мог рассчитывать. А Рашид Касимов снова прошел в ванную комнату и принялся снимать небольшой итальянский электронагреватель, установленный в нише. Сняв нагреватель, он осторожно вытащил две кафельные плитки, находившиеся за ним. За плитками обнаружилась дверца сейфа. Набрав комбинацию цифр, он открыл сейф, достал из него несколько паспортов и пистолет. Тут же лежало несколько пачек денег. Он сгреб их все, рассовал по карманам.
Выйдя из ванной комнаты, прошел в свою спальню. В гостиной, на нижнем этаже, уже находились несколько охранников. Испуганная супруга и дети не понимали, в чем причина такой суеты. Все ждали появления хозяина дома. Он надел пиджак, поправил галстук. Пачки денег и пистолет аккуратно переложил в небольшой «дипломат». Туда же положил паспорта. И только затем вышел в коридор, где уже находился Семен и еще два охранника. Увидев мужа, супруга бросилась к нему. Рядом с детьми стояла теща, которую Касимов всегда недолюбливал.
— Все в порядке, — успокоил их глава семейства, — у нас просто важная встреча.
Лица охранников не обещали ничего хорошего. Да и столь ранний выезд самого хозяина внушал опасение. Но, привыкшие не вмешиваться в дела своего мужа и отца, домочадцы хранили молчание. Только теща попыталась было что-то сказать, но под грозным взглядом зятя тут же умолкла.
— Сегодня не приеду, — сказал на прощание Рашид, обращаясь к жене. Он еще не знал, насколько пророческими будут его слова.
Конечно, такого переводчика мне прислали только из-за самой крайней необходимости. Наверное, можно уговорить кого-нибудь в швейцарском посольстве оформить мне визу за два дня. Но найти нужного человека за столь короткое время почти невозможно. Тем более что у этого человека должна быть швейцарская виза и ему необходимо знать как минимум два языка — английский и немецкий. Или французский и немецкий, хотя второй вариант несколько ограничивает мои возможности.
И вот они прислали переводчика. Я глазам своим не верю, когда вижу у дома, где должна произойти встреча, эту девочку. Тоненькая, худая, ноги как палки. Одета в черные вельветовые джинсы, на ногах сапожки. И кожаная куртка. Из-за одежды, короткой стрижки и мальчишеских черт лица она скорее похожа на подростка, чем на женщину. Тем более что бюст почти отсутствует. Может, он и есть, но под курткой это как-то незаметно, словом, девочка плоская и спереди, и сзади. Ну почему мне так не везет с женщинами?
В душе я еще надеялся, что ошибаюсь. Хотя она терпеливо ждала меня именно в этом месте, где я назначил встречу переводчику. Сколько ей лет? Пятнадцать или двадцать? Нет, наверное, побольше. Может, двадцать пять. Ведь она наверняка какой-нибудь институт кончала. Да еще и хорошо училась, раз два языка знает. Подхожу ближе, встаю прямо у нее за спиной и негромко говорю:
— Добрый вечер.
Она оборачивается, и я сразу понимаю, что ошибся. Лет ей гораздо больше. Просто есть такие мужчины и женщины, которые, как болонки, умудряются не стареть. С такими вечно детскими лицами. А у нее фигура мальчиковая, но лицо и особенно глаза как у взрослой женщины.
— Добрый вечер, — негромким густым голосом отвечает она, с любопытством меня осматривая. Перевела взгляд на мою левую руку. Наверное, ей подробно рассказали, кто придет на встречу. А я очень не люблю, когда смотрят на мою руку, вместо того чтобы смотреть мне в глаза.
— Это вы переводчик? — спрашиваю я, стараясь, чтобы она почувствовала в моем голосе презрение.
— Я, — кивает она, наконец глядя мне в глаза. — А что, не устраиваю?
— Пока не знаю, — я выдерживаю ее взгляд. У нее действительно глаза взрослой женщины. И мне это совсем не нравится. В них какой-то надрыв, а я не люблю женских истерик. Достаточно того, что у меня уже была жена-истеричка. На всю жизнь насмотрелся и наслушался.
— Что вы умеете? — спрашиваю я, нахмурившись. Если она так начинает, то наша совместная поездка обещает мало приятного.
— Умею переводить, — говорит она точно сквозь зубы. И губы у нее какие-то мальчишеские, ненакрашенные. Может, она вообще не женщина? — Знаю английский, немецкий языки. Немного французский.
Это даже лучше, чем я предполагал.
— А виза у вас есть?
— Показать паспорт? — деловито осведомляется переводчица.
— Не надо. — Я уже примирился с мыслью, что мне придется лететь с ней. — Завтра утром будешь в аэропорту, время ты знаешь, — грубо говорю я и, уже не обращая на нее внимания, поворачиваюсь, чтобы уйти.
— Подождите, — просит она громко. Мне приходится обернуться: что еще надумала?
— Вы ничего не забыли? — спрашивает девушка так же презрительно, словно это я ее переводчик, а не она мой.
— Что именно?
— Во-первых, попрощаться, — говорит эта нахалка, — а во-вторых, ваш паспорт. Он уже готов, и меня просили передать его вам.
И протягивает мне паспорт. Я мог бы выругаться, но только поставил бы себя в еще более дурацкое положение. Поэтому я беру паспорт и, не раскрывая его, кладу в карман. Делаю два шага и все-таки произношу:
— До свидания.
Быстро они оформили мне паспорт, очень быстро. Просматривая его чуть позже, обнаруживаю в нем и свой билет. Как они все-таки оперативно работают. Такую визу швейцарцы могли выдать срочно только в одном случае: если это было не просто приглашение, а письмо, подкрепленное просьбой министерства иностранных дел либо посольства той страны, откуда приехал мой заказчик. Постепенно у меня накапливается все больше фактов не в пользу этого заказчика. Но об этом потом. Сейчас главное — сделать дело.
Поздно ночью я звоню незнакомцу, конечно, из телефона-автомата, находящегося совсем не в том месте, где я собираюсь ночевать. Кажется, заказчик это понимает и не дергает по пустякам, окончательно смирившись с тем, что сегодня я весь день был вне их контроля.
— Вам передали документы? — спрашивает он.
— Спасибо. — Я смотрю на часы. Главное — не задерживаться с разговором более полминуты, тогда трудно меня засечь. — Завтра я буду в аэропорту. Документы получил. Досье верну утром, перед вылетом.
— Договорились. — Он и сам не хочет тянуть время. Все равно искать меня в городе бесполезно.
И мы прекращаем разговор. Завтра утром я улетаю в Цюрих, в Швейцарию. Интересно, какое расстояние от маленького сибирского города Леньки до этого Цюриха? Нужно будет проверить по карте. Хотя какая разница? Все равно это где-то рядом и где-то далеко, смотря с какой стороны нашего шарика смотреть. С годами я замечаю, что становлюсь философом. Наверное, в этом есть свой закономерный парадокс. Как правило, бывшие проститутки в старости становятся непримиримыми моралистками, а бывшие убийцы — философами. Я как раз отношусь ко второй категории.