– А теперь подробнее! – велел рыцарь.
Но подробнее Санчо говорить было вроде как нечего. Он не дружил с Викой. Даже не помнил, откуда узнал, как ее зовут. Она выделялась разве что манерой одеваться, как готы, но готом, кажется, не была. Вроде бы кто-то из учителей обсуждал друг с другом Викин экстравагантный наряд при Санчо, тогда-то он сложил два и два и понял, что вон та девчонка в черном одеянии и есть та самая Петрова, которая учится в 11 «А»…
Кукушкин вдруг остановился.
– Я же видел ее! Ну, когда на меня этот Мордред напал. Утром, перед школой видел.
– И что она тебе сказала?
– Да ничего не сказала. Мы с ней раньше вообще ни разу не разговаривали. Она на меня даже не посмотрела. Вылезла из крутой тачки и пошла в школу.
– Опиши тачку.
Но Кукушкин и здесь не знал, что ответить. Помнил только, что автомобиль был очень большой, красивый и серебристый. Ни марку, ни тем более модель Кукушкин определить не смог бы.
– Есть у меня подозрение, кто это такой, – произнес Ланселот, словно для самого себя, а не для оруженосца.
– Кто? – не понял Санчо.
– Тот, кто в машине сидел. Он же на тебя Мордреда наслал, скорее всего. Думал, испугаешься. Помнишь, как дралась эта Моргана?
Уж чего-чего, а схватку ученик Ланселота помнил отлично. До сих пор все болело. Особенно запомнился коронный «шассе-круазе» подошвой в грудь.
Ланселот не стал дожидаться боевых впечатлений Санчо.
– Когда она тебя обезоружила, то применила бартитсу. Этому ее мог научить только один… человек.
– Кто? – опять не понял Санчо.
– Тот же, кто учил меня.
В этот раз, отправляясь в Броселиандский Лес, рыцарь не взял с собой оруженосца.
Он далеко не все показывал Санчо. И кое-что собирался показывать нескоро.
Перед Ланселотом расстилалась гладь все того же озера, на берегах которого они с Кукушкиным проводили время в занятиях. Только сейчас рыцарь пришел на тот берег, куда еще не приводил Санчо.
Окрестности затягивала привычная легкая дымка. Ветви окунались в воды озера, как будто здешний художник-великан мыл свои кисти. Гладкая вода напоминала старинное мутное зеркало.
Ланселот не сводил глаз с этого жидкого серебра, когда сзади послышался женский голос:
– Ждешь, когда всплыву?
Ланселот обернулся.
– Всплывает рыба. А ты – восходишь из глубин.
– Ты все такой же дамский угодник, сэр Ланселот Озерный!
Ланселот с удовольствием смотрел на ее ладную маленькую фигурку. Когда прозвучало о дамском угоднике, не отказал себе подойти к руке.
– Владычица озера удостоит вниманием бедного рыцаря? Или я прервал вашу прогулку по берегу?
– Я же узнаю, когда ты приходишь, еще до того, как ступаешь на берег. Хотела посмотреть со стороны, как ты ждешь. Пережитки земного прошлого, извини.
– Мне нравится все земное, что в тебе есть.
– Не так уж много его остается…
– По мне достаточно.
Они прошли по берегу, нашли подходящее место под деревом, у большого мшистого камня. Ланселот расстелил свой плащ. Хозяйка Озера подобрала длинный подол платья и села рядом, хотя сырости она, живущая в воде, нисколько не боялась.
Для встречи с ним она всегда, казалось, надевала свой лучший наряд.
– Увы, я по делу… – сказал Ланселот.
– Я поняла, – Дева Озера чуть улыбнулась. Она едва доходила рыцарю до плеча, даже теперь, когда они просто сидели рядом. Наверно, такие, как она, в стародавние времена, если решались жить в мире людей, играли роли фей или дриад. По крайней мере, встречи с ними порождали слухи о феях и эльфах.
Но она не согласна была жить среди людей.
– У меня ученик.
– Я видела. Каждый раз, когда вы приходите сюда, я смотрю. Иногда из-под воды, иногда нет. Из тебя хороший наставник, – она мягко коснулась руки Ланселота.
– Сегодня ночью я устроил ему испытание. Он еще не готов, но времени уже нет. Но мы встретили что-то не то. Там была девочка. Почти что ровесница моего Санчо. Она его чуть не убила. Хотя не думаю, что она стала бы добивать, не почувствовал я этого в ней. Она ведьма. Когда-то я слышал о племени Ночных Всадниц. Они иногда забираются и в этот лес. С ними сталкивался Персиваль. Она похожа на них.
– Ведьма с большими задатками… – Хозяйка Озера отвела взгляд от Ланселота и задумалась.
– Очень хорошо сражается. Я думаю, ее учил Артур. Только не в этом дело. Что-то сломалось в мире… Как будто он больше не закрыт.
Ланселот не говорил об этом Санчо. Но оживление статуй для него было куда важнее, чем поражение двух последних рыцарей в схватке с ведьмой.
Это противоречило всему, что узнал Ланселот за десять лет в Ордене.
Разве что продажа меча Артуром и всеми остальными впечатлила его больше.
– Все еще закрыт, – сказала Дева Озера. – Иначе я бы узнала. Мы здесь чувствуем… когда что-то случается.
…Ланселот не все рассказывал Санчо, далеко не все.
Например, что в детском саду мечтал быть космонавтом. Когда в детский сад ходил Кукушкин, – если он туда вообще ходил, а не сидел с бабушкой, – дети уже мечтали о другом. А еще школьник Гена собирал разные газетные вырезки про НЛО и пришельцев древности, которые построили огромные сооружения в разных концах света. Студент Рогов к этому остыл, но как-то продолжал в глубине души верить в инопланетян. Он покупал на лотках сначала кооперативные книжки в мягкой обложке с переводной фантастикой, потом начал собирать первые отечественные серии. Он почти не читал фэнтези и не осилил «Властелин Колец» дальше второго тома.
Пока к нему не пришел Экскалибур…
Даже не бремя меча оказалось вынести труднее всего, нет. А то, что Марс необитаем. Что никто не наблюдает за землянами из космоса, ни с мирными, ни с военными целями. Что вместо этого существуют маги, драконы и гоблины. Что все развитие Земли с ее научно-техническим прогрессом – не более, чем тупиковая веточка на Мировом Древе, которое оказалось более реальным, чем джунгли планеты Пандора.
Земля не была центром мироздания, вокруг которой вертятся небесные тела. И даже уникальной планетой, что сама вращается вокруг желтого карлика и, может быть, единственная во Вселенной обладает жизнью на основе углерода. Нет, всего лишь заштатный мирок, отрезанный от главного ресурса для всех остальных. Словно булыжник в золотоносной долине. Не интересный никому, кроме горстки магов-отщепенцев и одного бывшего отщепенца, что давно уже умер.
Может, и хорошо, что Гена Рогов не поступил на физмат, как хотели его родители.
Ланселот потерял все то, во что раньше верил. Но только встреча с Нимуэ, хозяйкой лесного озера, отчасти его с этим примирила.