Сжав зубы, Артур ухватился за лезвие и вытащил из себя грань Экскалибура.
Ему не мешали уже никто и ничто. Сознание не мутилось, напротив, оставалось кристально ясным. Артур подбросил шпагу Ланселота и поймал ее за рукоять. Потом медленно свел обе руки с клинками.
Экскалибур в правой, чуть вспыхнув, принял в себя последнюю недостающую грань, словно впитал ее. Артур почувствовал себя так, будто сквозь него шел электрический разряд, но не причинял боли, а, напротив, убирал ее и переполнял энергией. Меч обрел свою исконную форму – прямой и длинный обоюдоострый клинок с простой крестовой гардой и круглым навершием. Руны и непонятные символы задвигались по лезвию. Артур подумал, что это похоже на земное электронное табло с каким-нибудь предупреждением.
Но прочесть это предупреждение он не мог.
Артур перешагнул через тело Ланселота и без усилий забрался на Круглый стол. Экскалибур вошел в Камень даже не как нож в масло, а так, будто Грааль был всего лишь голограммой. Тем не менее, когда Артур попробовал его шевельнуть, меч уже не поддался. Нашел свое место. Он был дома.
Артур держал обе руки на эфесе, как на рычаге управления. Замок Камелот плыл в небе Авалона, и Артур с Граалем были в самом его центре, однако в то же время они были сейчас в любой точке Сферы Миров. Артуру казалось, что он может увидеть теперь движение каждой элементарной частицы, независимо от того, есть ли в ней магия или же нет. Проследить весь ее путь от момента зарождения до распада, разглядеть все вероятности, сквозь которые та пролетела. Распознать любые сбывшиеся и несбывшиеся возможности. И он увидел свои. Каждую, за полторы тысячи лет жизни, до встречи с Мерлином и после, до убийства Ланселота и после. Он узнал, что такое на самом деле Грааль, Экскалибур и Хаос, узнал, что было, что будет и что лишь могло быть. Он стал Королем Былого и Грядущего.
Артур снял руки с меча.
Усталость обрушилась на него тяжестью всех миров Сферы. Артур пошатнулся и упал на Круглый стол. Кровь из раны потекла, заполняя красным резной узор столешницы. Артур перевернулся на бок. Он мог бы собрать всю волю, снова встать на ноги, коснуться Экскалибура и затянуть свои раны так, чтобы даже шрама не осталось, и все клетки опять стали бы молодыми. Мог, но не хотел, помня каждый свой поступок, мысль и образ, которыми привел себя на этот стол, так похожий теперь на жертвенный алтарь. Грааль в краткий миг единения со всей Великой Сферой словно выпил из него силы через Экскалибур, как через соломинку для коктейлей. А еще выпил все его самооправдания и оставил душу голой, без прикрас.
Лорд Камелота мог бы исцелить себя и стать еще сильнее, чем прежде. Но не мог оживить Ланселота, поднять Борса, Ивэйна, Мордреда, Саграмора… Артур сейчас знал, кто умер и кто умрет, но и с этим ничего уже не мог поделать.
Грааль был только камнем, твердым застывшим обломком изменчивого Хаоса. Мерлин нашел, как подключить к нему волшебные силы Упорядоченного через свой меч и увеличить мощь стократно. Однако даровать отнятую жизнь обратно не умел даже он.
В зале раздались шаги.
Артур поднял голову и увидел Гаррета. Тот остановился, бросил взгляд на Ланселота, на Артура и на Грааль с мечом.
– Все кончено, – сказал он. – Долги уплачены.
Артур с усилием приподнялся.
– Ты прав… – Он сполз со стола, привалился к ножке и понял, что больше не может двинуться.
Мертвый Ланселот лежал в нескольких шагах. Красный ручеек бежал от его виска.
– Все кончено, – Артур чувствовал затылком край стола. – Вытащи меч из камня. Я уже не могу…
– Ты что? – Гаррет сделал шаг к нему. – Мы победили. Мы! Сейчас еще этих псов Одина…
– Нет, – сказал Артур. – Я видел. Все, что будет и чего не будет. Мы не должны.
– Ты бредишь. Я подниму тебя к мечу, он исцелит, – Гаррет поспешил к Артуру.
– Нет, – качнул головой Артур. – Я заслужил. Уничтожил самое лучшее из всего, что создал…
Он смотрел мимо Гаррета на тело Ланселота.
– Заговариваешься.
– Вытащи меч. А потом убей меня. Я не хочу, как Ивэйн или Мордред… Может, Ланс еще недалеко, и я его догоню.
– Ты бредишь, – повторил Гаррет.
– Это приказ, – Артур посмотрел на него снизу вверх. – Отнеси меч Одину. Они пощадят всех, кто еще выжил. Они Охотники, а не убийцы.
– Нет, Артур, – Гаррет давно уже не называл его полным именем. – Я не выполняю твоих приказов.
– Это ты… бредишь.
– Вернее, так – выполняю не твои приказы, – Гаррет сделал паузу. – Думаешь, ты один учился у Хаоса? Или думаешь, что тебе дадут такие силы и откроют источники, а потом безнаказанно позволят творить все, что захочешь? Нет, они не такие наивные. Все это время я за тобой присматривал. Был хранителем и делал всю черную работу.
Словно в доказательство, Гаррет вытащил из ножен свой палаш, хотя клинок был тщательно очищен от крови Мэтра.
– Ты тоже… слуга, – с трудом выговорил Артур.
– По твоей милости, – ответил Гаррет. – Ты велел мне продать меч, отправлял меня выполнять поручения, и я решил сам дойти до сути. Тебе позволяли не чувствовать себя на привязи, пока ты делал то, что нужно. А главное – без тебя никто не смог бы вставить меч в Грааль.
– А как же ты?
– Я все время хотел что-то изменить. Сначала решил, это может только террор, потом – что это может Экскалибур. Но Хаос – вот самое большое изменение. Если мы чего-то и заслуживаем, то именно его. Первичный бульон мироздания. Я никогда себе не изменял, сэр гроссмейстер. Я – не ты.
– Это правда, – Артур смотрел не на Гаррета, а на мертвого Ланселота.
– Меч останется в камне. А я всего лишь сниму твои магические защиты. Да, это будет посильнее нитроглицерина… Но тебе не обязательно видеть. Твои муки тоже закончились, их облегчение вполне заслуженно. Хаос отпускает тебя.
Гаррет вплотную приблизился к Артуру и занес над ним клинок, как жертвенный нож.
– Догони его, если сможешь.
На этот раз Гаррет ударил не снизу вверх, как обычно, а сверху вниз. Лезвие вошло в сердце.
Артур больше не удостоил Гаррета ни единым словом или взглядом. Он смотрел только на Ланселота. Только на него. Как будто опасался, что потеряет из виду и больше не найдет в тумане.
Он не услышал, как закричала Моргана, которая стояла у входа вместе с Санчо.
Моргану совершенно не заботило, как Санчо, что она бьет в спину. Но в спину она и не попала. Гаррет успел обернуться и отразить удар девушки. Тогда Моргана обрушила на слугу Хаоса все свое отчаяние, помноженное на искусство, переданное Артуром. И даже больше – в каждый выпад она вкладывала детские комплексы, недополученную любовь, боль от ощущения себя ненормальной, все то, что, как ей казалось, навсегда закончилось с появлением Артура в ее жизни.