Он испугался. Очень! Этого просто не может быть!
Юлька стояла у него перед глазами, в этом чертовом черном платьице, — Илья физически чувствовал, как разрывается его душа между желанием и всеми «нельзя», «невозможно», «запретно».
Он обругал всех — в первую очередь себя — за непонятно откуда взявшуюся страсть. Марину с Игорем — за то, что позволяют дочери так одеваться, Юльку — вообще за все: за то, что выросла, за то, что вызвала в нем такое желание. Он подумал: а ведь не в нем одном она может будить такие страсти! Его прошиб холодный пот. Он даже остановился, когда представил кучу мужиков, облизывающихся на его Юльку.
Ну, уж нет!
И тут же одернул себя: «Маразм! Шиза! Нет! Нет! Нет! Не думать, не вспоминать, не анализировать. Просто бежать! Больше никаких встреч и разговоров по телефону. У тебя есть Оксана, вот и радуйся!»
Оксаной звалась та самая барышня, которая обиделась на него за покупку кулона.
«Ничего, — подумал Илья, — как обиделась, так и разобидится. Шампанское, цветы, конфеты, большой трах на всю ночь! Секс, секс и еще раз секс! И все пройдет!»
Он развернулся, не дойдя до дому всего несколько метров, поймал такси и поехал к Оксане мириться.
Как вести себя с женщинами, даже с обиженными, Илья знал хорошо. Поэтому уже через полчаса после своего приезда к девушке он уложил ее в постель и неистовствовал до утра. А когда дама, утомленная его сексуальным буйством, заснула, он курил на кухне и ему было так тошно, как не было никогда.
Он брал девушку сильно, мощно, под ее удивленные возгласы, начинал все снова, шептал всякую ерунду, уговаривал и снова брал. Все это время у него перед глазами стояла Юлька.
Оксана его не спасет! Это он понял, сидя в холодной темной кухне, не зажигая света. С ней у него все перегорело: неинтересно, скучно, не заводит!
Надо найти что-то новое, влюбиться, загореться, выбросить из головы все мысли о девочке Юле!
Через месяц или около того он познакомился с Леной. Они встретились самым банальным образом: на дне рождения одного из сотрудников Ильи. Олег, виновник торжества, накрыл небольшую «поляну» в лаборатории — для коллег. На праздник пришла его девушка с подругой.
Этой подругой была Лена. После коллективной посиделки Илья вызвался проводить ее до дому. Так они и стали встречаться. Затянуть ее сразу в койку Илье не удалось, пришлось пройти весь путь ухаживания, который он постарался свести к минимуму. Она его чем-то зацепила. Леночка была умненькой и симпатичной, младше его на пять лет, работала в другом НИИ лаборанткой. Оказалось, что с ней можно поговорить о его работе, поверхностно, конечно, не вдаваясь в теории и формулы, но и за это большое спасибо, с другими девушками он такого удовольствия не имел, так как все они были далеки от науки.
И в постели у них все происходило замечательно. Илья, как говорится, увлекся и был доволен жизнью.
Это потом он понял, что сам стремился влюбиться, увлечься. Он бежал от Юльки, от мыслей о ней, по традиции вышибая клин клином, поэтому и ухнул с разбегу в новые отношения, иногда искусственно их подхлестывая и что-то додумывая, сочиняя, изгоняя из себя любые воспоминания о Юльке.
А Лена, и близко не догадываясь о его резонах и мыслях, вела их отношения, как ей казалось, к весьма логическому развитию — к женитьбе.
И случилось то, что должно было случиться. Однажды она сообщила ему, что ждет ребенка.
— Ты уверена? — задал традиционный тупой мужской вопрос Илья.
— Да, уже два месяца, — потупившись, пролепетала Леночка.
«Как это меня угораздило?» — удивился Илья.
Он всегда был аккуратен и осторожен в этом вопросе, не собираясь попадать в такую ситуацию.
Но как в таких случаях говорится: «Одно неудачное движение — и ты отец!» Куда теперь было деваться!
Илья в первый момент не понял, куда клонит Лена, и мысли о женитьбе не промелькнуло в его голове. Но родители Ильи, в особенности мама, строго отчитали сына.
— Ты должен немедленно жениться на девушке! Как порядочный мужчина! — сказал отец.
— Илюшенька! — обрадовалась мама. — Это же так замечательно, у тебя будет ребенок! Мы с отцом устали ждать, когда ты женишься и у нас будут внуки!
Разговоры о его женитьбе велись регулярно, в требовательно-просящей форме.
— И жить мы будем здесь, в нашей двухкомнатной квартире, — сопротивлялся Илья.
— Ну и что! Зато мы поможем вам с ребенком и хозяйством! — радовалась будущей перспективе мама. — И не думай увиливать! Мы с тобой разругаемся! Леночка такая хорошая девочка, милая, добрая! Нам с отцом она очень нравится. И тебе уже тридцать один год.
Сопротивлялся он недолго. В самом деле, возраст, да и сам виноват, что ж теперь делать. И если он сейчас не женится, придется снова с кем-то знакомиться, встречаться, влюбляться. И так — до бесконечности?
А ребенок — это действительно замечательно! Значит, решено!
Илья хотел и не хотел, чтобы к нему на свадьбу пришла Юлька.
И оба эти желания были одинаково сильными. Он соскучился по ней и хотел посмотреть на нее, надеясь, что та страсть, которая ударила ему в мозг, была минутным помешательством, что все прошло и осталось, как в былые времена. Но он боялся встречаться с ней, потому что думал: «А вдруг — не прошло? Вдруг это всерьез и надолго?» Что тогда делать? Как с этим жить? Чувствовать себя растлителем малолетних? Человеком, предавшим друзей?
Он представить не мог, что будет, если кто-то догадается о его чувствах. А если эти кто-то будут Расковы? Застрелиться?
Предсвадебная суета и каторжное зарабатывание денег на данное мероприятие отвлекли его от темных, тревожных мыслей. Один бы он не потянул это торжество, помогли родители — его и Ленины.
Илья сразу увидел Юльку, как только семейство Расковых вошло в ЗАГС, в котором будущее семейство Адориных ожидало часа регистрации. Юлька не подошла к нему с Леной, чтобы поздравить, и вообще держалась за спинами гостей, но это было правильно.
Ни фига у него не прошло!! Только стало сильнее, глубже. Он не просто ее хотел как женщину, как прекрасное гибкое тело, он хотел ее всю! Всю, с ее голубыми глазами, рыжими непокорными кудрями, с ее жизнеутверждающей энергией, с картинами, мыслями — со всем на свете, что было Юлькой!
Она смотрела на него через весь зал больными обиженными глазами, и его выворачивало наизнанку от этого взгляда. Он заметил, как Юлька споткнулась взглядом о Ленин животик, стиснул зубы и, не осознавая, что делает, сильно сжал ладошку невесты.
— Ой, Илья, ты что? — вскрикнула Лена. — Мне больно!
— Извини, извини, — пришел он в себя, поцеловал и погладил обиженную ладошку. — Я волнуюсь.
— Не бойся, Адорин, это не страшно, — рассмеялась Леночка и прошептала ему на ухо: — Никто тебя бить не будет.