Мастер протянул Тиму руку и с наслаждением принял крепкое и теплое пожатие.
– Мне и в голову не пришло бы звать тебя с собой, – улыбнулся он. – Это наше дело, земное. Нормальное русское Плохо Дело. Дерьмо лопатой грести. Ты и так сделал для нас очень много. Спасибо тебе!
– Не за что. Ладно, беги. А то Карма совсем приуныла.
– Да. – Мастер поднялся на ноги. – Слушай! – сказал он вдруг. – Я все хотел спросить, да как-то не получалось. Ты зачем вообще сюда прилетаешь? Чего ты у нас забыл?
– Есть такое слово «Родина», сынок, – процитировал Тим анекдот про червяков в навозной куче. – Я иногда заряжаю батарейки от Матери-Земли. Тут для меня – курорт. Санаторий.
– А-а… – Мастер сдвинул кепку на глаза и почесал лохматый затылок. – Ну, ладно. Я пошел. До связи!
– Счастливо, – сказал Тим, снова запрокидывая голову и закрывая глаза. Поворачиваясь, Мастер заметил в воздухе между корпусами, на высоте метров в десять, странный невесомый сгусток мягкой серой мглы. Легкая полупрозрачная тучка. Мастер потер рукой глаза, и тучка исчезла. Показалось? Но именно в эту сторону повернул лицо Тим.
* * *
– Молодой человек! – раздалось сзади. Рэмбо, привычно разворачивая плечи, чтобы выглядеть массивнее, оглянулся. Черная машина у обочины, и некто в дорогом пальто машет ему, улыбаясь, из окна. Что ж, мы не гордые, можем и подойти.
– Добрый день! – не переставая улыбаться от уха до уха, сказал человек в машине. – Вы ведь Алексей Неверов, точно? Садитесь, пожалуйста! Садитесь, а то холодно очень.
Рэмбо все понял. Распахнул дверцу и сел на заднее сиденье. Вот он, шанс. Я-то думал, как мне вывернуться, а тут сами приглашают. И мы еще поторгуемся. Не хочу тридцать сребреников. Хочу целый мешок. Тогда и не стыдно будет. Это же сам Мастер сказал: «Продаваться нужно за максимально возможную цену». Про себя ведь сказал. А мне что, нельзя?
Мужчина впереди закрыл окно и обернулся к Рэмбо.
– Я референт начальника сектора «А», – представился он. У Рэмбо отчаянно зачесался нос. Ничего себе! Это не прикрытие вшивое, это управление. – У нас к вам, Алексей Сергеевич, есть деловое предложение. На очень серьезном уровне. Даже я не уполномочен с вами его обсуждать. Вы не откажетесь сейчас на полчаса заехать в э-э… – штабной явно не привык к охотничьему жаргону и покрутил в воздухе ладонью, помогая голове, – в Штаб? Как у вас со временем, Алексей Сергеевич?
– Почему бы нет? – сказал Рэмбо со всей возможной небрежностью.
– Чудесно! – снова расплылся в улыбке референт. – Вас потом отвезут куда скажете. Разумеется, – референт заговорщически подмигнул, – в пределах «зоны сорок пять»…
Ого! Кое-что они знают. Или это проверка? Рэмбо вдруг стало немножко стыдно. Такого он от себя не ожидал и мысленно увеличил долю сребреников до полутора мешков. Секунду подумал, округлил до двух и нагло спросил:
– А если вызов? Я ведь в резерве. И собака у меня дома живет, это тоже лишний крюк.
– Вызова не будет, Алексей Сергеевич, – сказал референт, трогая машину. И Рэмбо понял: действительно не будет. Стыд прошел, появился страх. Ну куда Школе против них… Сумасшедший этот Мастер. Всех угробит. Нет, мне, кажется, здорово повезло. Выбирать нужно ту сторону, которая сильнее. Конечно, если ты не задолжал слабой. Но что мне Школа? Подумаешь, охотники…
– А шофер вам по штату не положен? – поинтересовался он.
– Вы участвуете в секретной миссии, Алексей Сергеевич, – мягко сказал референт. – Впрочем, в Штабе вам объяснят.
– А почему именно я? – ляпнул Рэмбо машинально. Его так и распирало от любопытства.
– Понятия не имею, Алексей Сергеевич, – вздохнул референт.
– Меня зовут Рэмбо, – выпалил Алексей Сергеевич и сам удивился тому, что сказал.
– Рэмбо?! – Референт весело сверкнул глазами в зеркале. – Однако!
«А ты будто не знаешь, гнида штабная!» – хмыкнул про себя Рэмбо, а вслух объяснил:
– Это потому, что я очень большой и сильный.
– Понял! – рассмеялся референт.
«Сунуть бы тебе пульсатор в ухо… – подумал Рэмбо и опять себе удивился. – А чего он ржет все время? Нарывается. Твари небось в глаза не видел. А увидит – обосрется».
Остаток пути оба молчали. Референт сосредоточенно продирался сквозь пробки, а Рэмбо прикидывал и тут же отбрасывал возможные сценарии беседы в Штабе. «Только не стукачом. Исключено. Либо я возвращаюсь в Школу, но тогда они от меня ни хрена не получат. Либо я вывалю им все, что знаю и о чем догадываюсь, но они мне обеспечивают место в управлении. Во Вторую Школу не хочу. Там скучно».
Машина причалила к неприметному подъезду в большом здании старой постройки.
– Прошу! – улыбнулся референт.
Изнутри здание выглядело не шикарно, но серьезно. И спланировано так, чтобы любая атака захлебнулась на первом этаже. «Два охранника в просторном холле – расходный материал, черт с ними, а вот в это бутылочное горлышко, ведущее к лифтам, я бы с простым оружием не сунулся. Только пульсатор, только он, волшебная, драгоценная вещь. Да, умно тут все сделано. Интересно, не сюда ли Мастер нацелился? Он-то здесь не раз бывал, планировку назубок выучил. Все равно, даже с пульсаторами страшно. Ох, вовремя мне кость бросают!»
На втором этаже у Рэмбо еще раз проверили документы. Референт, церемонно раскланявшись, передал охотника какому-то нездорово-бледному вялому типчику, который повел его в глубь здания длинными причудливо сплетенными темными коридорами. Наконец они добрались до скудно освещенной приемной. «Почему темень? Вон и окно закрыто тяжелыми шторами». Бледный попросил Рэмбо обождать и скрылся за массивной дверью кабинета. Рэмбо принюхался. «Ничем особенным не пахнет. Но что-то мне не по себе». На секунду он пожалел о том, что согласился отдать пистолет охране. «Почему мне здесь так не нравится? Ощущения просто как у «дырки» – знобит и во рту сухо. Чего я так психую, а?»
Рэмбо огляделся и пришел к выводу, что обстановочка в приемной не ахти. Пыльно. Душно. Он подошел к окну, сдвинул штору и обомлел. На залитом солнцем подоконнике раньше кто-то растил в пластиковых кюветах всякую комнатную зелень. Сейчас из сухой земли торчали жалкие засохшие прутики с безвольно повисшими желтыми тряпочками листьев. Рэмбо ткнул пальцем в землю, подняв облачко пыли.
Бледный все не появлялся. «Может, рвануть отсюда? Нет, это нервы. Я просто очень давно ждал этого разговора, я хотел его, я пытался найти выход на Штаб – и вот Штаб сам позвал меня».
И тут Рэмбо в который раз за последние двадцать минут удивил себя. Четким движением, отточенным многократной тренировкой, он поднял ногу, согнув ее в колене. Рукоятка спрятанной под голенищем сапога финки сама легла в опущенную ладонь. Правая рука убрала нож под рукав на левой. На все – секунда, не больше. «Как хорошо, что у них нет металлодетектора на вахте. Вот теперь я абсолютно спокоен».