Примерно с такими мыслями я проснулся на следующее утро, хотя утром эту вечную полумглу можно было назвать с очень большой натяжкой и от ночи она отличалась только тем, что окружающий мир хоть как-то было видно. Ночь же здесь – это вообще нечто, такое впечатление, что воздух превращается в густой черный кисель, в котором теряются даже очертания ладони вытянутой руки. Да что там руки, фонари, горящие в саду, что расположен под моим балконом, видны как туманные пятна – освещать не освещают, но направление, чтобы не сбиться с пути, дают. А уж звуки, раздававшиеся ночью из приоткрытого окна, – это вообще нечто, можно смело брать какой-нибудь рекордер, записывать и тут же вставлять в фильм ужасов без обработки, гарантирую леденящий душу успех.
Однако утро было вполне ничего, даже светлее, чем вчера днем, а за окном даже зачирикала какая-то птичка, радуя мой слух, правда, тут же смолкла, зато до нас долетел громкий звук почавкивания и утробного рычания с последующей отрыжкой. Батон выглянул в окно, однако тут же отошел в сторонку, сделав скорбную мину и стерев невидимую, но очень скупую кошачью слезу.
Уладив свои утренние дела и сбегав к «лучшему белому другу всех людей после пятой кружки пива», мы с котом решительно направились к отцу Эрнесты, дабы приступить к выполнению поставленной нам задачи. В принципе, за ночь кое-какая идея у меня в голове созрела, но надо было посмотреть лично на то, что собой представляла на данный момент дружина отца юной вампирши. Времени на все про все у нас было чуть меньше недели, этого, конечно, мало, но если подойти с умом, то пыль в глаза пустить получится, а, как я понимаю, большего и не надо. Ко всему прочему, после того что рассказала мне Эрнеста о поезде, от души как-то отлегло, ибо мой отпуск в результате всех этих задержек-злоключений не страдал, а даже несколько увеличивался, ну а помочь своим ученикам… что ж, тут это сам бог – покровитель учителей – велел, если, конечно, оный существует.
Отец Эрнесты уже давно ожидал нас и очень обрадовался моему согласию помочь, заодно сообщив, что дети уже встали и отправились с дочкой на утреннюю рыбалку. Батон тут же заинтересовался данным фактом, и господин Гадриан сказал, что если тот хочет присоединиться, то слуги его проводят. Кот, естественно, хотел, а я, в принципе, не возражал, а посему вскоре мой хвостатый помощник умчался вприпрыжку вслед за юным служкой, в предвкушении любимого занятия в незнакомых местах. Мы же с отцом Эрнесты отправились в казармы, что были расположены на холме недалеко от замка, за небольшой рощицей скелетообразных деревьев, болтая по дороге о всяких пустяках. Нас, естественно, сопровождала личная охрана графа в количестве пяти штук мрачных типов в плащах и ковбойских шляпах. Идти было недалеко, так что через полчаса я уже шагал вдоль строя местных вояк, стараясь не делать слишком прискорбного выражения лица. Картина была весьма печальная, единственным плюсом было то, что ребята хоть строились на плацу быстро и по росту, а так… Ну, представьте себе воина-вампира, наряженного в оранжево-белую куртку, поверх которой напялена блестящая кираса, в оранжевых же шароварах и сапогах зеленого цвета. Блин, картина «Клоуны в армии», особенно меня умилил шлем, очень похожий на цветочный горшок с пышным плюмажем. Мдя… хотя, с другой стороны, может, здесь все так свои войска наряжают, чтобы противник, значит, помер от смеха или еще чего, а может, в их мрачном мире подобное буйство красок действует особо устрашающе. Хотя, если судить по перекошенному лицу хозяина этой разноцветной гвардии, тот явно придерживался близких мне взглядов на этот карнавальный беспредел.
– Слушайте, господин Гадриан, вы же вроде говорили, что нанимали старого вояку, а не клоуна из цирка, и где он взял такие наряды? Ограбил местное шапито? – спросил я вампира, отведя его в сторонку.
– Ну, – тот тяжело вздохнул, – дело в том, что бывший мой командующий служил очень давно, лет четыреста назад, при дворе тогдашнего Верховного, и именно тогда гвардия носила подобные одежды. Вот он…
– Интересное было, видимо, время, – пробормотал я, вновь с унынием оглядывая топтавшихся на месте солдат, которым явно не было знакомо понятие «стоять по стойке «смирно». – Ладно, тут мне все понятно. Значит, теперь о деле. Первое: я хочу узнать, как выглядят солдаты в нынешнее время, ну, там, военные журналы или, может, кто на побывку прибыл…
– Так определенной формы нет, – сказал граф. – Каждый делает свою, только у государственной армии общая форма, впрочем, графство регулярно отправляет около полусотни солдат на службу в столицу, и у вернувшихся должна быть форма.
– Это же замечательно, – улыбнулся я. – Кстати, граф, а почему вам не набрать свою гвардию из отслуживших? Думаю, это было бы идеальным решением всех проблем, да и форму можно…
– Увы, ни первое, ни второе невозможно, – развел руками старый вампир. – Отслужившие имеют на руках бумагу, запрещающую их призыв в местное ополчение, как отдавших долг Верховному, и призвать я их могу только в случае войны, да и то если это не сделает центр. Нет, они, конечно, могут пойти добровольно… но как-то никто пока не захотел. – Гадриан вздохнул. – Общую форму тоже использовать нельзя, «ибо армия каждого графа должна отличаться на поле боя, дабы отчетливо было видно, какой из вассалов проявляет наибольшую доблесть в сражении», это повелел еще Эркан Семнадцатый, что правил семьсот лет назад, с тех пор данный закон не менялся.
Бог ты мой. Я на миг представил себе разношерстную армию и только покачал головой. Хотя с какой-то стороны я этого властителя понимаю, одно дело – когда ты весь такой отважный и великий сидишь на скакуне и, наблюдая за полем боя, говоришь своему генералу:
– Батенька, а кто это у нас на правом фланге так отважно драпает?
А тот в ответ:
– Не знаю, ваше высокоблагородие, вижу, что наши, но разобрать никак, все ведь одинаковы.
А тут глянул; о, бегут в синих штанах, значит, граф Тум-Тутум, а вот если драпают те, что в зеленых с рюшечками и кольчугах в горошек, то это уже граф Та-Татам. Ну и все, соответственно, понятно и ясно, хотя бред, конечно, зачетный. Однако про чужой монастырь я где-то уже упоминал.
– Ладно, с этим разобрались, – кивнул я. – Значит, второе: предположим, форму я придумаю, а кто ее изготовит-то?
– О, об этом не беспокойтесь, – расплылся в улыбке хозяин, показав мне два ряда белоснежных зубов с превосходными клыками. – Ваших распоряжений ожидают три сотни швей и около сотни различных дел мастеров, готовых работать круглосуточно.
Я еще раз оглядел строй. В принципе, всего человек триста, для армии, конечно, маловато, но на три полные роты наберется, и если быстро воплотить свои ночные задумки в жизнь, то, думаю, все получится. Что ж, приступим…
Для работ мне выделили двухэтажную пристройку к замку, где на первом этаже развернулся самый настоящий цех с рядами швейных машинок с педально-ножным приводом, а на втором разместился мой штаб по подготовке и управлению парадом. В данный момент состав штаба насчитывал несколько должностей, в частности: главный дизайнер формы – Я, главнокомандующий парадом – Я, очень главный фиг знает кто – опять же Я, прочее – Батон. Последний, кстати, отсутствовал, буквально внаглую отлынивая от своей должности, а посему я выписал ему строгий выговор с взысканием из будущей зарплаты и пришпилил эту бумагу булавкой к стоявшему около стены манекену. И вот только не говорите мне, пожалуйста, что это я его сам отпустил на рыбалку, работа она, знаете ли, работа, даже если будущий сотрудник о ней не знает, однако порядок должен быть строгий, и вообще, кто тут начальник?