Люсинда остановила Айсис – так звали ее любимую лошадь – между двумя высокими развесистыми кустами и неожиданно положила ладонь на руку Роберта. Он в ответ наклонился к ней и прильнул губами к ее губам, после чего сразу же выпрямился.
– Я знаю, – признался Роберт, переведя дыхание, – что вы не думали обо мне, составляя список своих будущих учеников.
Люсинда была ошеломлена. Она легонько хлестнула Айсис по крупу, и та двинулась вперед так резво, что Люсинда с трудом удержалась в седле.
Удостоверившись, что с ней все в порядке, Роберт пришпорил Толли, бросив при этом взгляд на дом и заметив, как заколыхались шторы в окне второго этажа.
Итак, за ними наблюдали. Но кто?
Домой Роберт возвращался длинной кружной дорогой. Нет, он не намеревался этого делать – у него и мысли не было целовать Люсинду! Он просто надеялся стать ее другом и не имел никаких скрытых мотивов. Правда, Роберт очень хотел дотронуться до Люсинды, оправдывая это желание тем, что уже на протяжении многих лет не дотрагивался ни до одной женщины, но это вряд ли послужило бы оправданием в ее глазах.
– Идиот! – прошипел Роберт, довольно громко, потому что уши Толли мгновенно настороженно поднялись.
Нет, после этого он не может продолжать участвовать в их общем деле. Хотя… хотя Люсинда Баррет отнюдь не дура. Стоило ли в таком случае столь глупо, из-за какого-то случайного поцелуя, терять надежду возвратиться с ее помощью в высшее светское общество?
Из конюшни появился Джон – старший конюх и помог Роберту спешиться.
В это время дня все члены его семейства обычно разбредались по своим делам, а Эдвард с наставником Тростом, верно, сейчас рассматривали зверей в лондонском зоопарке.
– Мастер Роберт, – сказал Доукинс, запирая ворота конюшни, – не прикажете ли передать миссис Халлер, чтобы она приготовила что-нибудь для вас к ленчу?
– Сандвич и ничего больше! – ответил Роберт. – Я буду в библиотеке.
Однако между прихожей и библиотекой находился еще кабинет Тристана. Роберт остановился у его двери, поколебался несколько мгновений и проскользнул внутрь.
Все приглашения на всякого рода обеды, ужины, дни рождения, танцевальные вечера стопкой лежали на секретере.
Порвал ли Роберт свои отношения с Люсиндой или нет, но он не мог отрицать, что хотел бы ее снова видеть. В другом случае он заслужил бы пощечину за свою выходку, а теперь…
А теперь его ожидал второй урок, для чего надо было обязательно посетить какой-нибудь светский раут или танцевальный вечер.
Итак, ему предстоит танцевать. Это было для Роберта немалой проблемой, и не только потому, что у него после падения с лошади в армии постоянно болело левое колено. Дело осложнялось еще и тем, что Роберт основательно забыл простейшие па даже самого несложного танца.
Он с ужасом представил себе, как с мучительной гримасой от невыносимой боли в колене пытается что-то выделывать ногами на танцевальном кругу большого зала и вдруг падает лицом вниз к ногам леди Баррет под общий хохот остальных гостей.
Роберт дважды просмотрел все лежавшие перед ним приглашения Они были адресованы Тристану и Джорджиане. Это, скорее всего, означало, что на каждом таком событии будет непременно присутствовать и Люсинда. Среди приглашений оказалось несколько не очень почетных. Роберт представил себе презрительную мину на лице Люсинды, если она узнает о том, что он принял хоть одно из таковых…
Неожиданно хлопнула входная парадная дверь. Роберт инстинктивно отодвинул от себя стопку карточек с приглашениями и хотел было выйти в холл, но остановился, услышав голос дворецкого Доукинса:
– Мастер Эндрю! Мы ждали вас только к вечеру…
– Видите ли, я катался верхом вместе со своим другом и, очутившись недалеко от вашего дома, решил прийти пораньше. А кто успел появиться до меня?
– Пока только мастер Роберт. Вы найдете его в библиотеке.
– Спасибо, Доукинс! И если миссис Халлер уже приготовила ленч, то это избавит меня от необходимости поедать мебель.
– Ленч ждет, ваша милость.
Эндрю кивнул и направился в дальнюю половину холла, где вдоль стены выстроились уютные мягкие кресла. Роберт, наблюдавший за ним через полуоткрытую дверь, сердито посмотрел ему вслед.
Эндрю опустился в кресло прямо напротив кабинета Тристана, лишив тем самым Роберта возможности даже крадучись перебраться в библиотеку. Уже в следующий момент он увидел Роберта, нерасчетливо выглянувшего из-за двери, и бросился к нему.
– О, вот и ты! – воскликнул Эндрю.
Он поднял было руки, чтобы обнять Роберта, но тут же опустил их, видимо, не сразу поняв, кто из братьев стоит перед ним.
– Эндрю, ты что, не узнаешь меня? Вглядись-ка получше, ведь для этого даже не потребуется становиться на цыпочки – в свои восемнадцать лет ты уже стал заметно выше меня!
– Если и так, то всего на пару сантиметров. Но вот Шоу я точно перерос намного!
Он украдкой посмотрел через плечо на кабинет Тристана, но тут же смешался и отвел взгляд.
Роберт заметил смущение Эндрю, хотя, по сути, скрывать ему было нечего.
– Я зашел в кабинет, чтобы просмотреть присланные приглашения, – улыбнулся он. – А теперь пройдем в библиотеку – там нам удобнее будет разговаривать.
Эндрю утвердительно кивнул, и они, войдя в библиотеку, уселись за столом друг против друга.
– Ты не знаешь, что за саженцы сложены у ворот конюшни? – поинтересовался Эндрю.
– Знаю. Я решил устроить в саду розарий – вот и приобрел их.
– Ах вот оно что! – Эндрю наконец заметил, что Роберт одет в костюм для верховой езды. – Насколько я понимаю, ты только что вернулся с верховой прогулки?
– Я очень неплохо прокатился в обществе одного из своих хороших друзей.
– Твоего хорошего друга зовут женским именем Люси? – хмыкнул Эндрю, обняв Роберта за плечи.
Первым неосознанным движением Роберта была попытка освободиться от братских объятий.
«Спокойно! – сказал он себе, глубоко вздохнув. – Ведь это всего лишь Эндрю!» – И похлопал брата ладонью по спине.
– Извини! – смущенно произнес тот. – У тебя все в порядке?
– Ты меня удивляешь! Разве я дал тебе повод в этом сомневаться?
После этого Эндрю на протяжении полутора часов истязал Роберта рассказами о своих студенческих годах. Тот слушал с видимым вниманием, хотя после утренней прогулки с Люсиндой и своей идиотской выходки он больше всего на свете хотел бы побыть в одиночестве…
«Проклятие! – подумал Роберт. – Еще немного, и мое настроение будет окончательно испорчено!»
Он медленно поднялся из-за стола и, проворчав: «Прости, мне надо идти!» – направился к двери.
– Тебя что-то расстроило? – растерянно спросил Эндрю.