— Тише, Керо, — спокойно сказала Филиппа и протянула ей яблоко, обнаруженное в одной из многочисленных емкостей.

Обезьянка замолчала на «полуслове», перепрыгнула на плечо Филиппы, взяла яблоко, залезла на одну из полок и приступила к трапезе.

— Хорошая работа, — усмехнулся Беннет и бросил Филиппе платье. — А ты выглядишь обворожительно — голая, с яблоком и обезьяной на плече. Ева в раю.

Филиппа улыбнулась:

— А ты тогда кто?

Беннет наклонился, взял свои смятые панталоны и стал их поспешно натягивать.

— Нам лучше поторопиться. Думаю, она подняла своим визгом на ноги весь дом.

— Она не ревнует ко мне, — радостно сообщила Филиппа и стала натягивать платье, энергично виляя бедрами для ускорения процесса.

Это зрелище произвело сильное впечатление на Беннета. Он почувствовал, что панталоны ему явно тесны. Казалось, он утолил свой чувственный голод. И вместе с тем снова хотел ее. Еще. И еще.

— Что с ней? — спросила Филиппа.

Беннет пожал плечами. Она уже обрела способность мыслить здраво, и ему тоже следовало встряхнуться.

— Не знаю. Я не ее подружка, — наконец ответил он. — Я ее мать. Она еще очень молода. Но не думаю, что с возрастом она начнет воспринимать меня иначе. Надеюсь, что нет.

— Я тоже.

Беннет повернул Филиппу спиной к себе, чтобы застегнуть пуговицы на платье. Зарывшись лицом в ее волосы, он почувствовал аромат лимона.

— Это значит, что мы опять увидим, друг друга обнаженными? — прошептал он, целуя ее шею.

— Ну, возможно, если, конечно, ты принесешь мне лилии, — лукаво улыбнулась она, бросив взгляд через плечо.

Лилии. И никаких заверений в неумирающей любви. С другой стороны, он ведь даже не сделал ей предложение. Пока. Беннет как раз натягивал сапоги, когда кто-то дернул ручку двери. Кто-то пытался открыть дверь, но ящик мешал. Беннет поспешно схватил рубашку.

— Подождите минуту! Керо устроила здесь беспорядок.

Он сделал знак Филиппе, и та аккуратно перевернула несколько бутылок на ближайшей полке, пока он застегивал жилет и пытался попасть в рукава сюртука. Потом он разбросал по полу яблоки и бесшумно отодвинул ящик.

На пороге стояли Джеффри и Хейлинг, изумленно переводившие глаза с Беннета на Филиппу.

— Леди Филиппа и я, — пустился в объяснения Беннет, — болтали в саду, когда услышали крики Керо. Мы нашли ее здесь, но, очевидно, она любит яблоки больше, чем я предполагал.

Филиппа наклонилась и подняла яблоко, которое только что бросил на пол Беннет.

— Хорошо еще, она не успела разорвать мешки с мукой.

— Я обо всем позабочусь, миледи, — сказал дворецкий и посторонился, чтобы все могли покинуть кладовую.

— Мы играли в прятки, — чуть не плача, начал Джеффри, глядя на Керо. — Я спрятался под одеялом. Вероятно, выскочив, я ее напугал. Она больше не будет со мной дружить?

— Через час она все забудет, и вы снова будете друзьями, — ответил Беннет, и, после короткого колебания, взъерошил мальчику волосы. Конечно, Джеффри не был сиротой, но Беннет хорошо помнил, как много для него в этом возрасте значило доброе слово взрослого человека. — Леди Филиппа, мы должны найти вашу горничную, — сказал он и предложил девушке руку.

Затаив дыхание, он следил, как ее пальцы легли на рукав его сюртука.

— Да, мы, должно быть, напугали Мэри до полусмерти, когда побежали в дом.

В саду Филиппа замедлила шаг и высвободила руку.

— Моя семья получила приглашение на вечер к лорду и леди Трашелл. Они устраивают праздник в честь возвращения капитана Лэнгли из поездки по стране. Родители приняли его, не посоветовавшись со мной.

Глаза Беннета сузились.

— Меня они не пригласили.

— Полагаю, Лэнгли сделает все возможное, чтобы держаться от тебя подальше.

— Если у него есть мозги, он именно к этому и будет стремиться. Но я не собираюсь ждать. — Беннет встряхнулся. Мысли о правосудии и справедливости могут подождать. Он не станет забивать ими голову, находясь в компании, прелестной Филиппы. — Спасибо, что рассказала мне о празднике.

— Я сказала маме, что не пойду, — проговорила она, — но теперь думаю, что смогу поработать для тебя шпионкой.

— Ты вовсе не обязана шпионить для меня, Филиппа. Она улыбнулась.

— Принеси мне лилии, и я буду считать это подходящей платой.

Глава 14

Передо мной вскипела вода. Я отшатнулся. Из воды возникло гигантское чудовище — голодный крокодил длиной более шести метров — и устремилось вперед. У меня не было времени прицелиться, поэтому я метнулся в сторону и нанес сильнейший удар прикладом винтовки по глазам животного. Хищник не ожидал нападения и отступил, дав мне время, выбраться на берег. Только там я обнаружил, что у моей рубашки отсутствует рукав. Вот какова грань между жизнью и смертью на реке Конго — она имеет толщину хлопковой ткани.

Из дневников капитана Беннета Вулфа

— Мне не нравится, что ты за моей спиной пытаешься подружиться с Джеффри.

Беннет, чистивший Ареса, вздрогнул и поднял голову. Феннингтон, одетый в дорогой синий сюртук, серый жилет и панталоны, стоял у входа в конюшню. Нахмурившись, он заметил, что на улице уже совсем стемнело. Он опять потерял счет времени. Он отлично покатался и теперь с удовольствием обихаживал коня. Все же интересно, почему так называемое высшее общество ведет столь малоподвижный образ жизни.

— Он мой кузен, — сказал Беннет, бросив щетку в корзину, и выпрямился. — Я должен всякий раз спрашивать вашего разрешения, чтобы с ним поговорить?

— Я не желаю, чтобы ты настраивал его против меня.

— Если я буду иметь что-нибудь против вас, то скажу это прямо в лицо. Не имею привычки использовать детей как тайное оружие. — Беннет подхватил дремлющую мартышку из стога сена и направился к родственнику. — Вы собираетесь на вечер к Лэнгли?

Маркиз сердито нахмурился.

— Да, но в этом нет ничего направленного против тебя, Беннет. Мы с капитаном партнеры.

— А мы с капитаном бывшие партнеры. Не поворачивайтесь к нему спиной.

— Беннет…

— Я бы хотел присоединиться к вам, — перебил дядю Беннет. — Вы дадите мне несколько минут, чтобы переодеться?

— Но ты же не приглашен, — возразил Феннингтон, вышел вслед за племянником из конюшни и направился к дому.

— Совершенно верно. А почему? Я его бывший компаньон, он считал меня мертвым. После возвращения я не сказал против него ни одного слова. — По крайней мере, на публике.

Он слышал тяжелое дыхание маркиза.

— Возможно, это чувство вины. А как насчет твоего друга? Может быть, лорд Джон Клэнси позволит тебе воспользоваться его приглашением?