Эжени стремительно вышла и через минуту вернулась. В руках она держала корзинку, а Саша смотрела на нее со все возрастающим недоумением. Ну, конечно же! Это был тот самый щенок, с которым они с Лайамом вчера играли в зоомагазине на набережной. Малыш был до смерти напуган, и Эжени – не меньше. Она боялась Сашиной реакции. Но, к ее большому облегчению, на ошеломленном лице хозяйки медленно расплывалась улыбка.
– О господи… И что мне с ним делать? – Сашу переполняли эмоции.
– Посыльный из зоомагазина сказал, ты догадаешься, от кого подарок, – неуверенно проговорила Эжени.
– Да, догадываюсь. От Лайама Эллисона, нашего нового художника. – Какой смысл скрывать это от Эжени? Рано или поздно она все равно прознает. Главное, чтобы не догадалась об остальном. Эжени подошла к Саше и вручила ей щенка. Тот сразу же принялся энергично облизывать Сашу, как вчера – Лайама. – Господи… Даже не верится… – Она подержала щенка, потом аккуратно спустила на пол. Через минуту пес оставил на ковре лужицу. – Ерунда какая, – сказала Саша, счастливо улыбаясь, а Эжени облегченно вздохнула, видя, что хозяйка в хорошем настроении.
– Какой симпатяга! – тоже улыбнулась она, а щенок стал бегать по кабинету и с интересом все обнюхивать. И каждые несколько секунд подбегал к Саше. Саша внимательно изучала его черные лапы с белыми «носочками» – как его зовут?
Саша немного подумала и улыбнулась.
– Назовем его Соке [2] . – Она помнила, в какой восторг привели Лайама эти белые «носочки». – А еду для него не привезли? – Она понятия не имела, чем кормить щенка.
– Посыльный сказал, он привез все, что может вам понадобиться. Даже корзинка, если захотите взять его с собой в Нью-Йорк. Даже попонка и ошейник с поводком в тон.
Саша была изумлена. Вот тебе и шалопай Лайам! Он, оказывается, все продумал. Саша знала, как у него туго с деньгами, и была особенно тронута этой расточительностью. Щенок был не из дешевых, не говоря уже об аксессуарах и корме. Какой же он щедрый! Подарить ей щенка! Это был жест от чистого сердца. Сумасброд, мальчишка! Но он неотразим! Дождавшись, когда Эжени удалится, Саша сняла трубку. Лайама она застала в студии, он ответил по мобильному.
– Поверить не могу, что ты это сделал. Сумасшедший! И потом, Лайам, ты же потратил кучу денег! И что мне теперь с ним делать?
– Должен же кто-то составить тебе компанию. По крайней мере, пока я в Лондоне. Он себя хорошо ведет? – Замечание про деньги он оставил без ответа. Это ее не касается. Ему хочется ее баловать, она это заслужила.
– Он прелесть. Лайам, меня никто никогда так не радовал.
– Приятно слышать. – Он был доволен. Он опасался, что она станет сердиться, и теперь был рад услышать обратное. Но Саша еще не пришла в себя от потрясения. – Как назовешь малыша? – спросил Лайам.
– Соке, – торжественно объявила Саша, и Лайам расхохотался.
– Отлично. Пусть носит носки за нас двоих. Теперь я буду от них навсегда избавлен! – Он хорошо помнил, как выглядит щенок.
– Ты сумасшедший! И поступки твои безумные. Ну вот, что ты опять выкинул? Кто так поступает?
– Вот и хорошо, что безумные. Тебя надо чуточку встряхнуть. Тебе нужны сюрпризы. И поменьше правил.
Соке с интересом оглядывал хозяйку, потом задрал лапку и снова налил на ковер. Саше стало ясно, что отныне все правила отменяются вовсе. Для Лайама, для щенка, для нее самой. Псу всего два месяца от роду, и его не скоро приучишь проситься. Все ковры в доме придется убрать.
– Лайам, твой сюрприз удался на славу. Во всяком случае, тебе удалось меня поразить. Никак не приду в себя. Но щенок такой трогательный! Как бы то ни было, спасибо тебе!
– Я тут подумал… Что, если я его в выходные навещу? Только не надо нервничать. Я не тебя навещать собрался. Только щенка.
Саша молчала. Она понимала, что Лайам, конечно, прислал щенка не для того, чтобы ею манипулировать. Он слышал тишину ее дома, он чувствовал ее грусть и хотел как-то расшевелить ее, полагая, что щенок может скрасить ее жизнь. А если она ему позволит, он готов сделать то же самое.
– Не знаю, – наконец ответила Саша. – Лайам, мне страшно. Если у нас что-то завяжется, ничем хорошим это не кончится. Я абсолютно уверена, что в конечном счете мы оба пожалеем. – Особенно она, если Лайам очень скоро найдет себе кого-то помоложе, а она будет без памяти в него влюблена. Она так и видела его в обществе двадцатилетней, тридцатилетней, но уж никак не пятидесятилетней женщины.
– Совершенно необязательно. Саша, ну что тебе дался мой возраст?!
– Дело не только в возрасте. Дело во всем. Я представляю твои коммерческие интересы. Если наши личные отношения сложатся неудачно, это неизбежно отразится и на деловых. Ты не разведен. В любой момент можешь вернуться к своей жене. Я тебя на девять лет старше, ты должен общаться с женщинами вдвое меня моложе. Ты хочешь быть «шальным художником», а моя жизнь консервативна и упорядочена, ты от нее с ума сойдешь. – В последнее время она и сама все больше скучала. Кроме того, где бы она с ним ни появилась, она не будет чувствовать себя спокойно, опасаясь, что он выкинет какой-нибудь номер. Но этого она ему не сказала. – Нет ни одного разумного довода в пользу наших отношений.
– А разве для любви нужны разумные доводы? – В его голосе слышалось отчаяние. Саша перечислила все свои сомнения, как пункты контракта, побуждающие воздержаться от его заключения. Но так была устроена ее жизнь, она к этому привыкла.
– Нужны. Отношения между мужчиной и женщиной сложны и без того, чтобы в них участвовали двое абсолютно разных людей. У нас различный круг общения, мы живем в разных городах… А, кроме того, никакая это не любовь, это физическое влечение. Стоит тебе появиться – и на меня что-то накатывает, я просто теряю голову.
– В эти выходные ты не теряла голову, – напомнил он. – А жаль! Мне показалось, что мы вели себя очень прилично.
– И как долго, ты считаешь, это может продолжаться?
– Надеюсь, что совсем недолго, – рассмеялся он, и Саша улыбнулась. Щенок продолжал резвиться у ее ног. – Я, как вернулся в Лондон, всю ночь под холодным душем простоял. Остужал страсти.
– Именно об этом я и говорю. Если мы будем общаться, рано или поздно один из нас, а скорее – мы оба потеряем голову и сделаем то, о чем потом будем жалеть. – Саша чувствовала к нем такое влечение, что достаточно было поднести спичку, чтобы любовный пожар сжег ее.
– Что же нам теперь делать? – Лайам был обескуражен. Ее невозможно убедить! Она такая же упрямая, как он.
– Я стану твоим дилером, заметь, я успешный и опытный специалист. А ты будешь себя хорошо вести.
– Ненавижу, когда мне диктуют, что делать. И ты прекрасно это знаешь! Я не маленький! – возмутился он.