Открыв присланный из отдела ксерокопирования сценарий, она попыталась сосредоточиться, но думала о том, почему Куин не проявил настойчивости и не заставил ее лечь с ним в постель. Ведь он шантажировал ее, вынуждая делать то, что ему нужно: этот обед после приема в «Райдер-Джем», затем ленч, поездка в Монкс Нортон и наконец вчерашний вечер.
Но верила ли она тому, что он на самом деле осуществит свои угрозы? Покраснев, она отодвинула в сторону бумаги и уронила голову на руки. Нет, конечно, не верила. Не станет он идти напролом и губить чью-либо карьеру только из мести.
Интуитивно она догадывалась об этом все время, но только теперь заставила себя честно признаться. А что это значило? Он играл с ней, и, несмотря на все свои протесты, она подыгрывала ему, притворяясь жертвой, но зная, что это не так. Выходит, она трусиха: и в чувствах своих, и в морали. Глупая старая дева двадцати шести лет, она настолько боится удовлетворить собственные желания, что притворяется, будто ее принуждают к этому!
А он ни разу ни к чему ее не принуждал. Возможно, подталкивал, но не заставлял. Скрупулезная честность вынуждала ее признать, что влечет ее к нему с тех пор, как они впервые встретились в бассейне спортивного комплекса в их доме. А когда она увидела его на приеме, то именно это чувство побудило ее попросить его притвориться женихом. Получилась ситуация в духе Фрейда!
Сердце подсказывало ей, что, если бы она решительно отказалась подчиниться его требованиям, он улыбнулся бы небрежно и попробовал другой ход. Он ни за что не погубил бы ее карьеру, но она, не желая прислушаться к внутреннему голосу, трусливо предпочитала притворяться, что он якобы вынуждает ее делать то, чего ей самой хотелось!
Вся во власти своих мучительных мыслей, она застонала и не услышала, как открылась дверь.
— Вам плохо? — спросила Молли. Челси с трудом улыбнулась.
— Спасибо, все в порядке. Хотя совсем не в порядке, а она лишь изнуряет себя этими неприглядными откровениями!
— Бедняжка, вы нервничаете из-за этого интервью! — посочувствовала Молли и положила перед ней стопку писем на подпись. — Не стоит. Не станут же они искать кого-нибудь со стороны на эту должность! Вы подолгу руководили отделом без посторонней помощи и справлялись с огромным объемом работы — все это знают. Даже сэр Леонард в конце концов высунет нос из викторианской эпохи и увидит, что к чему! Так что встряхнитесь. Принести вам чашку крепкого чая?
— Конечно. — Челси глубоко вздохнула. Ей необходимо собраться — она совершенно забыла о сегодняшней неофициальной встрече с сэром Леонардом и другими директорами! Если бы Молли не напомнила, она так и сидела бы, погруженная в отчаяние, пока не придут ночные уборщицы!
Челси придвинула к себе документы и немедленно принялась за работу, но почему-то все эти дела вдруг утратили для нее свое былое значение.
— Челси? Это я, Джоанни.
Челси в изнеможении опустилась на диван, едва удерживая в руке телефонную трубку. Она подумала, что это звонит Куин сказать, что сегодня не сможет вернуться вовремя и пойти с ней на бал. Неужели это ее так испугало?
— Ты про маму ничего не знаешь? — спросила сестра.
— С ней что-нибудь случилось? — отозвалась Челси.
— Нет. Она позвонила мне две недели назад. Они с Вито женятся. Я так рада за нее.
Джоанни была совершенно спокойна, а ведь в последний раз, когда Челси разговаривала с ней, она сквозь рыдания едва могла вымолвить слово. Тогда она собиралась провести пару недель во Франции у дальней родственницы, чтобы прийти в себя после развода. Что ж, значит, ей это удалось, отметила про себя Челси, а Джоанни продолжала:
— Она так натерпелась с отцом и столько для нас сделала, что заслуживает хоть немножко счастья. Она всегда мечтала устроиться получше.
— Она и была устроена, когда жила с нами в Степни, — не удержалась Челси. Конечно, она была рада за мать, но все еще с болью вспоминала о том, как та их оставила.
— Но это совсем другое, — не согласилась Джоанни. — Я точно знаю, что, если бы не мы, она могла бы и раньше выйти замуж. Не многие мужчины согласятся взвалить на себя заботы о двух подростках! Мы их отпугивали! А она ушла только тогда, когда мы стали взрослыми. Я работала, ты заканчивала колледж, готовилась делать карьеру. И она не взяла ни пенни от продажи дома.
— Ты совершенно права, — согласилась Челси. Задним числом она признала разумность сестринских доводов и со слезами на глазах добавила:
— Надеюсь, она даст мне знать. Я пожелаю ей большого счастья.
Джоанни засмеялась:
— Конечно, она позвонит тебе, дурочка! Она уже пыталась, но не дозвонилась. Ты, должно быть, уезжала или у тебя за неуплату отключали телефон. А вообще… — она перевела дух, — у меня еще одна новость, и хорошая. Мы с Томом снова сходимся.
— Джоанни! Разве это разумно? — Челси даже вздрогнула, уловив визгливые нотки в собственном голосе. Но возвращаться к Тому после всех страданий…
— Здравый смысл ни при чем, когда дело касается любви! — ответила Джоанни. — После развода я была совершенно разбита. Казалось, для нас обоих жизнь кончена, и это кое о чем говорит. Он приехал ко мне во Францию, и мы решили снова попробовать. Когда веришь, несмотря ни на что, все решит сила любви.
Поговорив с сестрой, Челси долго сидела, уставившись в пространство. Джоанни говорила о силе любви и доверии, когда отдаешь свое счастье в руки одному-единственному человеку. Это ее пугало, словно дверь в будущее распахнулась и вошел он, этот человек. И теперь он будет с ней всегда; даже если разлюбит ее, он останется у нее в сердце и мыслях, непостижимый и загадочный, впрочем, может, лишь для нее.
Ее беспорядочные мысли вновь вернулись к прошлому. Почему она сдалась без борьбы? Он ведь шутил, угрожая сказать правду Робартесу, но ни за что не сделал бы этого. Неужели ее сопротивление, так легко сломленное, было только игрой? Да, разумеется. Хотела ли она уже тогда отдаться в его полную власть? И не влюбилась ли в него уже тогда?
Челси встала — пора принять ванну, прихорошиться для него, надеть его кольцо.
Все утро она выбирала самое лучшее платье, и теперь оно лежало на кровати — ярко-лиловое, узкое, на тоненьких лямках, с глубоким вырезом, оно стоило намного больше, чем она могла себе позволить. Но она наденет его для Куина и будет красивой для него, потому что случилось немыслимое — она была влюблена.
Кольцо доставили, как он и сказал, с посыльным. Такого большого, потрясающего бриллианта она никогда не видела. Она наденет кольцо для него, и не потому, что оно, сверкая у нее на пальце, прекратит сплетни, а потому, что на несколько незабываемых часов она сможет притвориться, что действительно помолвлена с ним.
Она любит его всем своим существом, а это значит, что она пойдет с ним хоть на край света и будет его возлюбленной столько времени, сколько он захочет. Но хватит ли у нее мужества перенести боль потери и одиночество, когда все кончится? Он обещал ей оставаться верным, только пока они будут вместе. Достаточно ли этого? Сможет ли она снова стать прежней после того, как узнала и полюбила его? На все эти вопросы у Челси ответа не было.