— Привет, капитан! — дружески улыбаясь, Кратчин подошел, протягивая руку так, словно они расстались только вчера и договорились сегодня встретиться вновь. — Ну что, отдохнул? Поправил здоровье?
— Майор Кратчин, — растеряно констатировал Штык, машинально отвечая на рукопожатие.
Еще трое военсталов непринужденно пожали Штыку руку и, как ни в чем ни бывало, расселись вокруг костерка.
— Ну ладно, зачем нам весь этот официоз, — Кратчин широко улыбался, но глаза его смотрели холодно и цепко. — Да и не стоит в Зоне по фамилии-то. Зови меня Серым.
— Ты чего здесь делаешь, майор… Серый? — Штык все еще не верил своим глазам. — А как же досрочная пенсия и теплые страны? Мне Крот сказал, сколько вы тогда утащили, если в монетах считать. Очень удивил, очень.
— Не сложилось с деньгами, — неопределенно сказал Серый и взгляд его на какую-то секунду затуманился. — Ты не поверишь, но я опять к вам.
— Ну, это уже несерьезно, — нейтральным голосом сказал Штык, осторожно кладя руку на автомат. Правда, судя по внимательным взглядам военсталов, воспользоваться оружием ему вряд ли бы дали. — Так дела не делаются. Ты деньги получил? Или военсталы пытаются теперь отобрать дурную славу у мародеров?
— Не кипятись, — успокаивающе поднял руку Серый. — Все гораздо проще и лучше, чем ты воображаешь. Мне не нужны генералы Соколенко и Решетников, о судьбе которых ты так печешься. Я пришел именно за тобой. Олег Павлович очень расстроился, узнав, что ты пропал где-то в Зоне. Второй месяц рвет и мечет, посылает команду за командой, чтобы тебя найти. Думаю, все сделает, что ты только пожелаешь, чтобы загладить вину. Так что не тормози, парень, такой шанс сделать карьеру бывает в жизни только раз.
— Карьера меня не волнует. Но если Олег Павлович и правда хочет мне помочь… Нужны хорошие врачи и ученые.
— Мутация? — мгновенно сориентировался Серый. — Нет проблем! До Периметра с тобой наш врач понянькается, а потом сразу попадешь в новейший госпиталь при нашей базе. Специально сделали для изучения проблем мутаций человека. И для лечения, конечно! Абсолютно родное, военное заведение, гражданским тебя не сдадим.
Штык в замешательстве уставился в землю. Еще сегодня утром он размышлял о том, как ему выбраться за Периметр и сдаться в руки врачей, избежав очередных объяснений с Булем, Хомяком и Кротом, и вот, словно в ответ на его тайные желания, прямо возле озера появляются сталкеры, прибывшие сюда специально за этим.
— И давно вы меня пасете? — спросил Штык, чтобы немного потянуть время и окончательно решиться на выбор дальнейшего варианта своей жизни. — Специально ждали, пока Крот уйдет из дома надолго?
— Ничего мы не ждали, — искренне ответил Серый. — Прибыли сюда час назад. Вдруг видим — ты плывешь. Так что неспроста это все. Такие вещи случайно в Зоне не происходят. Делай выводы.
— Я бы может и согласился, — внезапно решившись, сказал Штык. — Но мне надо своих предупредить.
— Боюсь, — сказал Серый, которому вовсе не улыбалось по-новой объясняться с Кротом, — что у нас нет на это времени. К тому же, что ты им скажешь? Что они тебе надоели и вообще надо подлечиться? Так они будут возражать. Зачем тебе все это?
— Ну дайте хотя бы Хомяка предупредить… Он здесь, недалеко.
— А что, если генерал Решетников будет против? Мне бы не хотелось, чтобы твой товарищ пострадал в бессмысленном выяснении отношений.
— То есть ты предлагаешь вот так просто встать и уйти? — хмуро спросил Штык.
— Поверь, это будет наилучший вариант для всех, — голосом, полным участия, отозвался Серый, поднимаясь о своего места и делая знак остальным военсталам. — Люди постоянно пропадают в Зоне. Это печально, но скорее правило, чем исключение. Зато когда вылечишься и утешишь терзания совести Олега Павловича, сможешь сюда вернуться, и порадовать своих друзей.
— Хоть бумаги дайте — я записку напишу, — сквозь зубы процедил Штык.
— Держи блокнот, только времени на письмо у тебя — минута. И не забудь, что если твой приятель за нами в погоню двинет, у него могут случиться осложнения со здоровьем. А руку с автомата убери. Чтобы ты не сильно устал, мы твой автомат поможем нести.
— Так это что же, — криво улыбаясь сказал Штык, — если бы я отказался, вы б меня отсюда силой повели?
— Не обижайся, капитан, — добродушно ответил Серый. — Ты сам человек военный — должен нас понять. Если я не выполню приказ генерала Иволгина, мне сделают так неприятно, что всю оставшуюся жизнь я проведу в непрерывных печалях о своей нелегкой судьбе. У тебя каприз, а у меня вся будущая жизнь на карту поставлена. Плюс жизни тех парней, которых Иволгин будет и дальше гнать в Зону, чтобы тебя отыскать.
— Лук и автомат не трожь, — угрюмо сказал Штык Брому. — Здесь они людям еще пригодятся. А мне, как понимаю, в дороге не понадобятся. Раз вы специально за мной через всю Зону приперлись, значит, защитите уж как-нибудь.
— Вот и отлично! — обрадовался Серый. — Выступаем немедленно. Так что первую ночевку сможем провести уже на Черной Яме.
— У меня минута на письмо, — напомнил ему Штык.
На обдумывание записки ушло всего несколько секунд. Вытащив из специального зажима маленький карандаш, Штык быстро написал несколько слов, вырвал листок из блокнота и придавил его автоматом. Ветер, внезапно задувший с озера, принялся трепать уголок записки, словно Зона решила помахать вслед уходящему человеку белым платком.
И как ни было Штыку грустно в этот момент, в голове неотступно крутилась мысль о том, что в чем-то ему внезапно и очень сильно повезло.
С тех пор, как «ментальное зеркало» внутри Штыка буквально вытащило меня с того света, я успел передумать многое. И как ни горько это было признавать, пришел к выводу, что в своей нелепой смерти виноват сам. Мир, что окружал меня в тот момент, только реагировал на мои действия.
Если бы я не бросил разведчика-Мякиша на произвол судьбы посреди Поля Чудес, ссылаясь на свои личные проблемы, если бы не обещал запереть бандита-Филина до конца жизни в лечебнице, если бы показал своим товарищам, что все понимаю и могу вполне адекватно менять свои решения… Если бы мои соратники мне доверяли, Антон не испугался бы сказать, что половинка артефакта «цепь судьбы» теперь находится у него, а значит и жизнь моего сына крепче пуповины связана с жизнью молодого бизнесмена. А Мякиш не стал бы лгать, будто стал носителем части артефакта. Теперь я понимаю, что он просто пожалел Антона и пытался защитить его от моего назойливого внимания. Веди я себя иначе, они могли сказать мне правду. И тогда я наверняка не стал бы рисковать своей жизнью ради Мякиша.
Но что получилось бы в итоге? Убив Мякиша, хантеры на этом бы не успокоились. И первым, кто пал от их рук, стал бы Антон, спешивший к нам на помощь. А если и нет, если Антон сумел бы выжить, я не смог бы просто так оставить его в покое. И кто знает, до каких низостей я опустился бы, стараясь гарантировать безопасность своего сына. Ведь тогда просто отпустить Антона домой для меня стало бы невозможным.