— Отдал концы?
Беппе поднял на него непонимающий взгляд и промямлил:
— Что?
Бородач кивком показал на тело:
— Умер?
— Не знаю... Похоже...
— Твоя работа?
— Да, думаю, да.
— Черный?
Беппе кивнул головой.
— А чего ты ждешь? — осведомился бородач таким тоном, будто спрашивал, когда будет следующий автобус.
— То есть?
— Чего ты здесь торчишь?
Социальный работник не знал, что ответить. Он раскрыл рот и снова закрыл, словно невидимое привидение заставило его проглотить ложку дерьма.
Человек почесал бороду.
— Кто-нибудь уже проезжал?
Беппе помотал головой.
— Так сматывай удочки, чего ты ждешь? — Он посмотрел на часы. — Ладно, мне пора. Давай. Удачи.
Стекло поднялось, и "ауди" или что уж там это было, исчезла столь же стремительно, как и появилась.
169.
Кристиано Дзена вышел на середину дороги в смутной надежде, что кто-нибудь проедет.
Ну почему днем эта дорога — нескончаемый поток машин, велосипедистов и бегунов, а ночью вымирает, словно между деревьями засели чудовища?
— Папа! Папа! Ты где? — закричал он в конце концов в сторону леса. — Отзовись! — Звук его голоса затерялся в листве.
"Я в этот лес не сунусь, даже если..."
Но теперь он припоминал, что приглушенная трескотня, которую он слышал в трубке, была как раз очень похожа на шум дождя в лесу.
"А если он там?"
Кристиано подошел к ограждению. Между столбами был просвет, от которого отходила терявшаяся в зарослях травы и терновника тропка. Между поросшими мхом валунами — пакеты, бутылки, презерватив, старое автомобильное сиденье. Он направил фонарик вперед. Черные стволы и переплетение ветвей, с которых капала вода.
Он сделал шаг, остановился, а потом запрыгал, стараясь стряхнуть с себя страх.
— Зачем ты так со мной? Козел! Я спал... Если это розыгрыш... — процедил он сквозь зубы.
Кристиано еще потоптался немного в начале тропинки. Потом сделал глубокий вдох и, подняв над головой молоток, шагнул вперед. Кроссовки тут же увязли, еще шаг — и он оказался в грязи по щиколотку. Он двинул по тропинке, деревья, казалось, так и ждали его, протягивая к нему длинные ветви ("Иди к нам! Иди!"), в темноте мог таиться кто угодно, готовый выскочить из-за дерева и неожиданно напасть на него.
Кристиано прошел всего несколько метров, но ему уже казалось, что он в тысяче километров от дороги. Дождь, катившийся с листьев и ручьями стекавший по стволам. Мокрый мох. Напитанный влагой, запахом земли и гнилой древесины воздух.
Ему представилось, как во тьме возникает стая волков с красными, словно раскаленные кусочки лавы, глазами.
В правой руке он держал поднятый молоток, готовый нанести удар, если перед ним кто-либо появится, а левой лихорадочно вертел фонариком.
Свет дугой скользил по большим шершавым камням, по дереву, по ручейкам, проложившим себе в грязи дорогу, и по паре черных армейских ботинок.
Кристиано вскрикнул, отступил на два шага, споткнулся о ветку и завалился на спину. Поднявшись, он дрожащей рукой направил свет фонаря на заляпанные краской ботинки, на серую куртку с оранжевой светоотражающей полосой, которую отец надевал на работу, на плавающую в грязной жиже бритую голову, на руку и на упавший в лужу сотовый телефон.
170.
Беппе Трекка все еще стоял на коленях под дождем рядом с трупом, спрашивая себя: "Чего ты ждешь?"
Мужик на "ауди" дал ему понять, что на его месте ехал бы себе своей дорогой.
Но он — это не Беппе. Беппе — не бессовестный лихач. Беппе помогает людям и не бросает их в беде.
"Надо вызвать полицию и "скорую помощь" Вот и все"
"Зачем? Зачем губить свою жизнь? Если бы этот бедняга был ранен, при смерти, я бы его, не раздумывая, отвез в больницу. Но так?"
Беппе вытер лицо ладонью, все его тело дрожало, а зубы стучали. Он еще раз потормошил африканца. Никакой реакции.
"Он умер. Хватит. Довольно. Скажи это: умер"
И поэтому... поэтому уже ничего сделать нельзя.
Почему он не может вернуться назад во времени? Ненадолго, всего лишь на полчаса, за секунду до того, как взял в руки диск Рода Стюарта?
Леденящая мысль о том, что нет, случившееся уже не поправить, что нет на свете человека, способного исполнить это простое желание, повергла его в ужас.
"Хватит! Возьми на себя ответственность за содеянное".
"Но что от этого изменится? Ничего. Он же не оживет. А я окажусь по уши в дерьме"
Что ж, угасла одна несчастливая жизнь, а так еще одна будет загублена.
— Нет никакого смысла. Никакого, — жалобно застонал он, закрыв лицо руками. — Это несправедливо. Я этого не заслужил. Я не могу, именно сейчас не могу...
"Хватит. Пошевеливайся. Садись в машину и уматывай, пока никого нету. Вот и тот мужик сказал тебе: Чего ты ждешь?"
Беппе Трекка поднялся и, повесив голову, поплелся к "пуме"
171.
В мрачных фантазиях Кристиано Дзены отец умирал тысячу раз (зарезанный в стычке, смятый в искореженном фургоне, сорвавшийся со строительных лесов...).
И он всегда представлял себе, что ему сообщат об этом в школе. Директор вызовет и скажет: "Случилось несчастье... Мне очень жаль..."
"Да тебе наплевать, сукин сын", — ответит Кристиано, но не заплачет. Потом он подожжет их дом, сядет на торговый корабль и уплывет, чтобы никогда не возвращаться в эту дыру.
Ему ни разу не пришло в голову, что отец может сдохнуть в грязи, как скотина.
И что это случится так скоро.
"Но так и должно было быть"
Все сходится. Он начал с того, что лишил его матери, а теперь вот забирал отца.
"Только слезы лить не надо"
Кристиано хотелось вытащить отца из грязи и обнять его, но его как будто парализовало. Словно кобра укусила. Он разинул рот и попытался выплюнуть то, что мешало ему дышать.
Он все глядел и глядел на него, потому что не мог в это поверить, просто не мог поверить, что лежащий перед ним мертвец — его отец, Рино Дзена.
Наконец, Кристиано шагнул вперед. В пучке света показался кусок погруженного в серую жижу лба, нос, забрызганные землей глаза. Пена у края рта.
Кристиано зажал фонарь в зубах и обеими руками взял отца за руку, пытаясь вытащить его из грязи.