Я повернулся к ним. Ветерок донес до меня неповторимый запах марихуаны. Брюнет, бренчавший на гитаре, был явно под кайфом. У второго, блондина с цветным платком на голове и в тенниске северокаролинского университета, были живые зеленые глаза. С этим можно поговорить.
– По всем местным рекам проплыли? – спросил я.
Блондин рассмеялся:
– Куда там! Мы не перенапрягаемся. Сегодня вот спустились по Човану. И уже домой, в Тарборо. А по дороге захотелось кинуть взгляд на Кэши.
Я наставил руку козырьком и посмотрел в небо. Из кучевого облака вынырнул самолетик наблюдения. Он как раз пролетал над Кэши, только в стороне от нас.
– Клевая мелодия, – сказал я гитаристу и пошел обратно к «ауди». – Паром скоро будет, – сказал я, садясь рядом с Рейчел.
– Самолет по-прежнему тут?
– Да.
Потом мы сидели молча. Казалось, Рейчел пытается во время первой за весь день паузы внутренне переработать наши сегодняшние приключения. А я просто мрачно таращился на крышу стоящей впереди «новы». И вдруг мне в голову пришла неожиданная мысль.
– Сейчас вернусь, – сказал я. – Не нервничайте.
Я подошел к студентам и присел рядом с ними на корточки.
– У меня есть предложение, – сказал я блондину.
– Что за предложение? – насторожился тот.
– Моя жена давно мечтает о путешествии в каноэ. Теперь вот увидела вашу лодку и хочет спуститься в ней вниз по реке до залива.
Гитарист прекратил перебирать струны.
– Чудак, ты разве не понял? Мы домой намылились.
– Помню. В Тарборо. Но я подумал… а сколько ваше каноэ примерно стоит? Это ведь старушка фирмы «Грумман», да?
– Правильно, – сказал блондин. – Еще мой дядя в молодости плавал. Думаю, тянет на четыре сотни.
С легким стуком к пристани пришвартовался паром, и оба парня встали.
Поднялся и я.
– Двести – более реальная цифра, – сказал я с коротким смешком. – Но чего не сделаешь, чтобы угодить любимой жене. Может, сойдемся на пятистах?
Блондин тяжело сглотнул. Это ж сколько косяков можно купить на пятьсот баксов!
– Только одно условие, – продолжал я. – Не хочу бросать здесь свою машину. Отгоните ее в более надежное место.
– Куда? – спросил блондин.
– Да хотя бы к себе в Тарборо.
У блондина был растерянный вид.
– Но как вы ее оттуда заберете?
– Давайте заезжайте! – крикнул седой тощий паромщик в выцветшей спецовке.
Я вынул бумажник и отсчитал десять стодолларовых бумажек.
– Вот вам тысяча. И хватит вопросов! Как я машину заберу – моя проблема.
– Ну, я тащусь… – пробормотал гитарист, уставившись на «ауди». За бликами солнца на ветровом стекле лицо Рейчел было только темным контуром. – А это точно твоя тачка?
– Точно.
– Так чего сделать-то?
– Отдать мне каноэ и перегнать «ауди» в Тарборо. И получить за это тысячу. Согласны?
Парни переглянулись.
– Наша последняя цена – пятнадцать сотенных, – лукаво усмехнулся блондин. – За полторы тысячи я, ладно уж, доставлю вашу машину в Тарборо. Назовем это платой за риск. А каноэ берите так – дарю.
Я улыбнулся.
– Заметано.
Мы загрузили автомобили на паром, который запыхтел обратно через медленный поток. Как и договорились, во время переправы студенты сидели в «шевроле», а мы с Рейчел оставались в «ауди». Самолет АНБ продолжал кружить над рекой. Ясно, что именно сейчас команды головорезов Гели Бауэр подтягиваются в этот уголок Северной Каролины.
Когда паром достиг противоположного берега, первой с парома съехала «шевроле-нова». Рейчел сначала следовала за ней, затем внезапно резко свернула в лес и понеслась сквозь деревья, срезая путь между двумя поворотами дороги. Почти доехав до дороги, но оставшись под густыми кронами дубов, Рейчел затормозила. Секунд через двадцать появилась старенькая «нова» и свернула к нам, под деревья.
– Шевелись, ребята! – крикнул я студентам, выскакивая из "ауди".
Я бросился развязывать крепежные веревки, но блондин достал из кармана нож и просто перерезал их. Мы втроем схватили лодку и сняли ее с крыши, попутно переворачивая. В последнюю секунду мы не удержали каноэ в руках, и оно со звоном ударилось о землю.
Блондин вытащил из машины два длинных деревянных весла и положил их на дно лодки. Выпрямившись, он вдруг уставился на что-то за моей спиной и покраснел. Я оглянулся. За мной стояла Рейчел в облегающих джинсах и белой свободной рубахе.
– Привет, – сказала она. – Спасибо вам, ребята.
При этом она по-особенному улыбнулась. Такой улыбки я у нее еще ни разу не видел. Оказывается, профессор Вайс и кокетничать умеет!
– Э-э… Рады помочь, – выдавил блондин, продолжая пожирать ее глазами.
Гитарист молча помахал Рейчел, задержав на ней взгляд. Мне было приятно, что Рейчел Вайс, в свои тридцать пять, производила такое впечатление на парней чуть старше двадцати.
– Ну, не будем задерживаться, – сказал я. – Разбегаемся.
И вручил блондину пятнадцать стодолларовых бумажек.
– Не знаю, переплатили вы мне или недоплатили. Но все равно круто. – Он показал на просвет между деревьями. – Несите каноэ туда. Река метрах в пятидесяти отсюда.
– Спасибо.
Парень вприпрыжку понесся обратно к «ауди» и со счастливой улыбкой на лице уселся за руль. Забирая коробку Филдинга с заднего сиденья, я тронул его за плечо.
– Если вас кто остановит – не юлите, говорите правду. Мол, предложили деньги… и так далее.
Блондин понимающе кивнул:
– Без проблем. Работа непотная.
"Ауди" взревела и рванула прочь через туннель из дубов. Гитарист в «шевроле» хохотнул, помотал головой и неторопливо поехал вслед за «ауди». Я бросил коробку Филдинга на дно каноэ, навернул швартов на правую руку и потянул лодку к реке.
– Вам помочь? – спросила Рейчел.
– Не надо. Вы лучше поглядывайте, чтоб я на змею не наступил.
– Ой! – сказала Рейчел и до самой воды не отрывала глаз от земли.
Деревья росли густо – таща длинную лодку, мне приходилось маневрировать между ними, и пот лил с меня рекой. Но блондин был прав: вскоре я ощутил запах водорослей и увидел блики солнца на воде. Еще двадцать метров – и я спихнул каноэ в реку между двумя кипарисами.
– Залезайте, – пригласил я Рейчел. – Садитесь впереди. – Я сел сзади и оттолкнулся веслом от берега. – Постараюсь держаться под деревьями. А вы смотрите, где самолет.
Рейчел закинула голову и, прищурив глаза, стала вглядываться в небо.