Раск покачал головой, будто выражая молчаливое неодобрение ее невероятной алчности.
– И еще: она наняла в Джексоне какого-то адвоката.
Эндрю подался вперед, услышав о новой неприятности.
– Кого конкретно?
– Дэвида Блисса.
– Что ж, Карсон, это плохая новость. У Дэвида Блисса есть хорошие специалисты в разных областях бизнеса. В последнее время он увлекся медициной. Берет в клиенты докторских жен, а потом по кусочку растаскивает все, что есть у их супругов. Когда на бракоразводных бумагах высыхает последняя подпись, выясняется, что бедный муженек еще лет двадцать вынужден работать на свою супругу.
– Слава Богу, я не доктор.
– Боюсь, у вас положение сложнее, Карсон. В ваших активах числятся ценные бумаги с четко прописанным уровнем доходов. Считайте, что половины из них уже не существует.
Барнет шумно сглотнул.
– Хуже всего то, что при расчете суммы алиментов суд будет опираться на текущую прибыльность этих бумаг. А она со временем может меняться, верно?
Нефтяник побледнел.
– Вам придется являться в суд каждый раз, когда стоимость барреля нефти упадет ниже сегодняшнего уровня. Иначе вы станете платить слишком много. Половина вашей жизни пройдет в суде. Вас это устраивает?
Барнет начал расхаживать по комнате.
– Вы в курсе, что в последнее время случалось с ценами на нефть? Даже мои старые скважины утроили свою доходность. За один год я заработал больше, чем за пять лет. Если судья будет рассчитывать по текущим ценам… Господи, мне придется отвалить ей миллионов двадцать, не меньше. Я уже не говорю про буровые установки, дома, яхту, чертов ресторан…
Раск отвернулся, чтобы скрыть волнение. Именно такого клиента он ждал – человека, который сможет оплатить его будущую отставку. Да и появился он как раз вовремя. Бизнес с Элдоном Тарвером не продлится долго…
– Прошу вас, садитесь, Карсон, – мягко произнес он. – Вы пришли ко мне не просто так, правда?
Бизнесмен остановился посреди комнаты, с трудом очнувшись от своих мыслей. Потом сел и уставился на Раска с видом кающегося грешника, ожидающего, когда священник отпустит ему грехи.
– Другой адвокат посоветовал бы вам навсегда забыть о разводе.
– Что?
Взгляд настороженного зверя.
– Потому что вам это не по карману.
– Вы о чем? Я стою пятьдесят миллионов баксов.
– Уже двадцать пять. Если повезет.
– Все равно это большие деньги!
– Пожалуй. – Раск откинулся в кресле и скрестил руки на груди. – Поговорим о ваших детях. Кажется, ваш сын играет в футбол за Джексоновскую академию?
На губах Барнета появилась широкая улыбка.
– Ну да. Джейк чертовски хорош. Лучше, чем я в его возрасте.
– Сколько ему?
– Тринадцать.
– Хорошо. По крайней мере, его мнение будет учитываться в деле об опеке. А другие дети?
Улыбка Барнета погасла.
– Есть еще две девочки, близняшки.
– Сколько им?
– Шесть. Одна на восемь минут старше.
Мрачный кивок.
– Пройдет еще шесть лет, прежде чем они получат право что-либо говорить. Вы понимаете, к чему я клоню, Карсон?
Великан издал глубокий вздох.
– Развод обойдется вам в двадцать пять миллионов долларов… плюс девяносто процентов времени на общение с детьми.
– Девяносто процентов?
– Если Лави будет представлять Дэвид Блисс и она займет ту позицию, о которой вы упоминали, – да, именно столько. Вам позволят видеться с ними раз в две недели, не считая праздников. Это еще несколько дополнительных часов. Я могу почти гарантировать вам День отца.
– День отца? Господи, я собирался свозить Джейка на гонки «Нэскар». Это… это несправедливо!
– Чисто по-человечески я с вами согласен. Но юридически… закон есть закон. Вы же знаете, что в штате Миссисипи не бывает разводов без вины супругов.
– Черт побери, я готов взять вину на себя! Лишь бы поскорее закончить дело и разойтись миром.
Раск сокрушенно покачал головой:
– Ничего не выйдет, Карсон. Позвольте задать вам вопрос. Вы и ваша новая возлюбленная были достаточно осторожны?
Барнет чуть не подскочил в кресле.
– Да, мы были осторожны!
– Вы делали ей подарки?
– Естественно.
– И пользовались при этом кредитной карточкой?
– Господи, да без карточки сейчас ничего не купишь. Разве вы сами не знаете?
– Знаю. Как насчет телефонов? Вы звонили ей на мобильник?
Барнет уныло кивнул.
– Можете не сомневаться: Блисс подаст в суд на вашу подругу за раскол семьи.
– Что?!
– К сожалению, это так. Они протащат ее по всем инстанциям и взыщут кругленькую сумму.
– Но у нее ничего нет!
– Будет, когда она выйдет за вас замуж. Суд учтет будущие доходы.
– Ладно, мне плевать на деньги. Но заставлять бедняжку проходить через весь этот ад…
– Кстати, когда вы собираетесь пожениться?
– Не сразу, конечно… Придется выждать какое-то время. Хотя, если честно, нам не терпится.
Раск отлично представлял, как девчонке «не терпится» связать своего суженого узами брака, пока тот не успел положить глаз на какую-нибудь смазливую штучку в другой закусочной.
– Кроме того, вы должны быть готовы к тому, как ситуация подействует на ваших детей.
Барнет насторожился.
– Они очень расстроятся, что вы бросили их мать ради женщины моложе ее.
Бизнесмен насупился.
– Как вы думаете, Лави согласится, чтобы ваша новая супруга как-то участвовала в жизни вашей семьи?
– Она начнет орать «блудница» или «Иезавель», когда ее увидит. И вы правы еще в одном. Лави сделает все, чтобы настроить против меня детей. Она уже заявила, что лучше бы я умер от сердечного приступа. Говорит, что молится об этом каждый вечер!
– Вы шутите?
– Клянусь Библией. Мол, пусть детишки считают, что их папа скончался, а не бросил семью.
– Но вы же не бросаете детей, Карсон.
– Скажите об этом моей сучке! – завопил Барнет, вскочив с места. – Боже, простите меня, Энди. Иногда я впадаю в бешенство и готов…
– Что?
– Не знаю.
Раск постарался подольше растянуть паузу. Теперь, когда ярость Барнета дошла до белого каления, можно было переходить к делу.