— Спасибо, доктор… Блик.
— Рад помочь вам. И перестаньте волноваться.
— Легко сказать, — озабоченно ответила Диана.
— Вы поженились недавно, верно?
— Совсем недавно. — «И разведемся сразу же по прибытии на остров Святого Фомы».
— Нужно раздеть вашего мужа: так ему будет удобнее. А вот и Ролло, он, наверное, пришел за своими вещами.
— Спасибо вам за каюту, — сказала Диана первому помощнику капитана, который вытащил из шкафа аккуратную стопку одежды.
— Мне это совсем нетрудно, миледи, — ответил Ролло. — Вдвоем с Недди нам будет веселее и удобнее.
Диана обернулась и увидела, что Блик снимает с Лайонела сюртук. «О Боже», — с ужасом подумала она о последствиях своей лжи, и тут же произнесла совершенно спокойно:
— Вы правы, доктор. Давайте я помогу вам.
Она помогла врачу снять с Лайонела сюртук и рубашку и поймала себя на том, что с восхищением смотрит на его грудь. «Мужественная грудь», — вспомнила она одну из фраз, которые неоднократно встречались в любовных романах, прочитанных ею. Когда Блик начал расстегивать панталоны графа, выдержка изменила Диане.
— Мне что-то дурно. Не возражаете, если я присяду?
— Конечно, нет, — не глядя на нее, отозвался Блик. Раздев Лайонела и накрыв его простыней, Блик выпрямился.
— Ну вот, а ночную рубашку мы наденем утром, когда ему будет полегче. Вам сейчас лучше?
— Да, намного, — ответила Диана, глядя на одежду Лайонела, аккуратно сложенную на краю постели, и на его длинное тело, прикрытое лишь тонкой простыней.
— А теперь отдыхайте, миледи.
— Пожалуйста, зовите меня Дианой.
— Хорошо, Диана. Постарайтесь отдохнуть. Я подвинул вашего мужа, чтобы и вы смогли прилечь, если будет желание.
Она кивнула, не в силах больше произнести ни слова. Блик подхватил остальные вещи Ролло, и они оба вышли. Диана, оставшись у постели Лайонела, стояла и смотрела на его бледное лицо, обнаженную грудь — красивую, твердую, покрытую темно-каштановыми волосами, которые были чуть темнее, чем волосы на голове.
«Вот теперь ты все окончательно запутала, девочка моя», — сказала она сама себе.
Лайонел застонал, и Диана присела рядом с ним. Он открыл глаза и очень внимательно посмотрел на девушку.
— С вами все в порядке, — проговорила она, едва коснувшись пальцами его плеча. — Вы очень горячий, вам нужно отдохнуть.
Диана не знала, понял ли он ее. Граф снова закрыл глаза. Она приложила руку к его груди. Ощутив редкие, ровные удары его сердца, она успокоилась.
* * *
— Погода хорошая, Ролло. Возьми штурвал, а я пойду проведаю нашего больного.
— Ладно, капитан, — отозвался Ролло, внимательно всматриваясь в горизонт.
Рафаэл любил раннее утро — это безмолвие, нарушаемое только голосами его матросов да криками чаек, пролетавших над головой, и бодрящий морской бриз, обдувающий лицо. Капитан подошел к бывшей каюте Ролло и осторожно постучал в закрытую дверь.
Диана открыла.
— Как себя чувствует ваш муж, Диана?
— Блик сказал, что еще в течение нескольких часов его сознание будет то возвращаться к нему, то пропадать. Ночь он провел спокойно и отдохнул.
— А вот вы нет, — сказал Рафаэл.
— Наверное, вы правы. Знаете, это так тяжело…
«Он даже наполовину не представляет, как это тяжело», — подумала она, пропуская капитана в каюту. Кастьерс был крупным мужчиной, примерно одного с Лайонелом роста, с широкими плечами. Его приятное лицо можно было бы назвать красивым, если бы не упрямый подбородок и слегка сбитый в сторону нос. Ветер играл его блестящими черными волосами. Его сверкающие светло-голубые глаза были обрамлены такими густыми и темными ресницами, что им позавидовала бы любая женщина. Диана молилась про себя, ей хотелось, чтобы капитан действительно оказался таким же умным и добрым человеком, каким он показался ей при первой встрече. Капитан бесшумно приблизился к койке, на которой лежал Лайонел. Диане стало интересно, сознает ли сам Кастьерс, что он — живое воплощение образа отчаянного капитана-флибустьера, одного из тех, кто плавал у берегов Вест-Индии в прошлом веке и о ком рассказывалось в ее любимых романах. Может, ей стоит упасть в обморок, как это бывало с героинями авантюрных романов? Эта мысль заставила девушку усмехнуться.
Рафаэл положил жесткую ладонь на лоб Лайонела. Прохладный. Вдруг больной с криком «Диана!» попытался вскочить.
Рафаэл схватил его за голые плечи и прижал к постели.
— Успокойтесь, милорд. Она здесь, вы оба теперь в полной безопасности.
— Диана, колючка вы эдакая, я еще задам вам трепку! Рафаэл усмехнулся, затем пробормотал что-то успокаивающее, и Лайонел затих.
— У вас восхитительный брак, миледи, как я вижу, — вставая, проговорил капитан.
У Дианы больше не было сил врать: слова просто не шли у нее с языка. Поэтому она только кивнула и, чувствуя себя донельзя несчастной, опустила голову.
Капитан ошибочно истолковал этот жест и сразу перестал улыбаться.
— Простите. Я знаю, как вы взволнованы. Когда Блик в последний раз осматривал его?
— Час назад. Капитан кивнул.
— Блик сказал мне, что вы дочь Люсьсна Саварола с острова Саварол. Я знаком с вашим отцом. Он очень любезный джентльмен. — «И к тому же человек, который в гробу видел всех этих французов с их недомерком-императором», — прибавил он про себя.
— Да. А Лайонел унаследовал от Оливера Менденхолла плантацию на Тортоле.
— От Оливера Менденхолла? — Она кивнула, и капитан слегка поджал губы. — Старик был… Да ладно, это уже не имеет значения. А теперь, Диана, вам пора позавтракать. Недди принесет вам сюда что-нибудь поесть.
— Можно мне еще воды? Я хотела бы вымыться и переодеться.
— Разумеется. Хотя, конечно, воду нам приходится экономить, по крайней мере пока не пойдет сильный дождь.
— Я знаю. Спасибо, капитан.
— Зовите меня, пожалуйста, Рафаэлом.
— Рафаэл, Ролло и Блик… Интересное сочетание.
— Интересное, — отозвался он. — Мы вместе с давних пор.
— С давних пор — в вашем-то возрасте?
— Перед вами человек, которому почти тридцать. Если точнее, то двадцать восемь. Мы с Бликом и Ролло знаем друг друга уже восемь лет. Это долгий срок, особенно для тех, кто на море. Но я вижу, вы потеряли обручальное кольцо. Это те мерзавцы отняли его у вас? Жаль, что я не знал. Они взяли у вас еще что-нибудь?
Диана была рада, что капитан продолжает говорить один, так как у нее язык словно отнялся и она не могла ничего сказать. Ее ложь из маленького облачка превратилась в огромную тучу, которая грозилась каждую минуту пролиться на голову девушки тропическим ливнем. Наконец Диане удалось выговорить: