Просьба была более чем странной, особенно учитывая то, что оруженосец стоял прямо перед ним. Юный воин собрался уж было сам исполнить поручение лаэрда, но стоило ему лишь открыть рот, чтобы предложить свои услуги, как Йан предостерегающе поднял руку.
— С удовольствием схожу за ними, — ответила Джудит. Она была так довольна тем, в каких выражениях отдал Йан этот приказ, что не могла сдержать улыбку.
Лаэрд проводил ее взглядом, и в ту секунду, когда за Джудит закрылась дверь, он повернулся к Фрэнсис Кэтрин.
— Я нарочно придумал для нее это поручение, — шепотом объяснил он. — Мне хотелось у вас кое-что спросить. — И Йан махнул рукой в сторону стоящего в углу стула, на котором еще минуту назад сидела Джудит. — Почему?
Он хотел знать, почему Джудит постоянно отодвигалась от стола.
— Вино, — таким же тихим шепотом ответила ему Фрэнсис Кэтрин.
Йан покачал головой. Он все еще ничего не понимал. Фрэнсис Кэтрин глубоко вздохнула.
— Она всегда так делала, еще с тех пор, когда была совсем маленькой… и не умела защищаться. Моего отца это сводило с ума, и в конце концов он решил совсем не пить в присутствии Джудит. Я сомневаюсь, что сейчас она это делает сознательно… вы не должны на нее обижаться.
— Я хотел бы просто понять, — пояснил Йан. — И совсем не собираюсь обижаться, — пообещал он. — А теперь объясните, почему она двигала стул каждый раз, когда я делал глоток. Что за урок она получила в детстве?
— Джудит отодвигалась, чтобы… — Йан терпеливо ждал. Фрэнсис Кэтрин не смогла выдержать его взгляда и опустила глаза на скатерть. — … чтобы вы не смогли ее ударить.
Такого ответа Йан не ожидал. Он откинулся на спинку стула, размышляя над словами Фрэнсис Кэтрин.
В молчании прошла целая минута.
— А были случаи, когда она не успевала отодвинуться? — спросил наконец Йан.
— О да, — закивала головой Фрэнсис Кэтрин. — Много-много раз.
Старейшины, конечно же, слышали каждое ее слово. Джелфрид тяжело вздохнул. Грэхем покачал головой.
— Почему она решила, что ты ее ударишь? — спросил Оуэн.
И только в этот миг Йан осознал, насколько он ненавидит свою жизнь на виду у всех.
— Это дело семейное, — заявил он старейшинам.
Ему хотелось прекратить это обсуждение, пока оно не зашло слишком далеко. Но Фрэнсис Кэтрин не поняла его намерения. Она повернулась к Оуэну и сама ответила на его вопрос.
— Она не думала, что Йан ударит ее, — объяснила девушка. — Она бы просто не вышла за него замуж, если бы чувствовала, что он способен ее обидеть.
— Тогда почему… — снова начал Оуэн.
— Если Джудит захочет, чтобы вы знали о ее прошлом, она вам сама о нем расскажет, — перебил его Йан. Голос его звучал твердо и решительно. Затем он встал. — Совещание состоится завтра, — объявил он и, прежде чем кто-либо успел возразить, повернулся и вышел из зала.
Джудит стояла посреди двора. Услышав, как за спиной хлопнула дверь, она обернулась и улыбнулась мужу.
— Их все еще нет, Йан, — крикнула она. — Как только они приедут, я тотчас же пришлю их в зал.
Йан спустился по лестнице и направился к ней. Джудит попятилась, хотя и видела, что муж не пошатывается и не хмурится. Однако, по ее подсчетам, он выпил три полных кубка вина… Или же он только пригубливал напиток? Но как бы там ни было, Йан не выглядел пьяным. И все же Джудит не собиралась рисковать. Она отступила еще на один шаг.
Йан остановился.
— Джудит?
—Да?
— Когда мне было шестнадцать лет, я напился до чертиков. Подробности того вечера я помню так же хорошо, как если бы это случилось вчера.
Сказав это, он приблизился к ней еще на шаг.
— Это был болезненный урок, — прибавил он. — Никогда не забуду, как я чувствовал себя на следующее утро.
— Ты чувствовал себя больным? — участливо спросила девушка.
— Очень больным, — рассмеялся Йан. Теперь он уже стоял на расстоянии всего лишь нескольких футов от нее. Он мог протянуть руку и схватить Джудит, но не сделал этого. Ему хотелось, чтобы она сама подошла к нему. Йан заложил руки за спину и пристально посмотрел ей в глаза.
— Грэхем тогда отпаивал меня элем и присматривал за мной на протяжении всего следующего дня. Он преподал мне важный урок, но в то время я был слишком самонадеянным, чтобы понять его.
Любопытство победило в ней страх, и она не стала пятиться, когда Йан сделал еще один шаг вперед.
— А что это был за урок? — спросила она.
— Воин, который позволяет вину управлять собой, — чертов дурак. Вино делает его не только уязвимым, но и опасным для окружающих.
Джудит кивнула в знак согласия.
— Это правда, — сказала она. — Некоторые даже совершают такие поступки, о которых сильно сожалеют на следующий день. Они могут ударить кого-нибудь или оскорбить. Поэтому, общаясь с ними, нужно быть постоянно начеку, ожидая нападения. Пьяницам нельзя доверять.
Йану больно было слышать то, что она с такой наивностью ему сейчас рассказывала. Однако он сумел удержать на лице спокойное выражение.
— Ну, а кто преподал этот урок? — спросил он мягким и успокаивающим голосом.
— Дядя Текел, — ответила Джудит. Обхватив себя за плечи и потирая предплечья, она рассказала Йану о дядиных ранах и о том, как он прибегал к помощи вина, чтобы заглушить боль. — Через какое-то время… вино превращало его разум в кашу. И уж тогда ему никак нельзя было доверять.
— А мне ты доверяешь?
— Ода.
— Тогда иди ко мне.
И он распахнул перед ней свои объятия. Поколебавшись секунду, Джудит бросилась к нему. Йан нежно обнял жену и крепко прижал к себе.
— Джудит, я же обещал тебе никогда не напиваться, ты меня просто оскорбляешь, думая, что я нарушу свою клятву.
— Я не хотела тебя оскорбить, — прошептала девушка, уткнувшись ему в грудь. — Я знаю, что ты бы не нарушил клятву умышленно. Но будут случаи, как сегодня, когда тебе придется пить вино вместе со всеми, если, например, будет какой-нибудь праздник…
— Не имеет значения, — перебил Йан. Он потерся подбородком о ее макушку, наслаждаясь прикосновением к нежным шелковистым волосам. Вдохнув легкий аромат женской свежести, он прищурился от удовольствия.
— Муж мой, ты пропустишь свое важное совещание, — прошептала Джудит.
— Да, — согласился Йан. Разжав руки, он подождал, пока Джудит поднимет на него глаза, и, наклонившись, поцеловал ее сладкие губы, после чего взял за руку и повел обратно в дом, но не повернул к Большому Залу, а начал подниматься вверх по лестнице, увлекая за собой жену.