– Церковь Милосердной Девы Марии, – сказала она и потянулась к ручке. – Чем могу помочь?
Послышался веселый смешок, и детский голос пропищал:
– Твой холодильник как? Еще прыгает? Решив, что с ней шутят, Лорен усмехнулась:
– Пока да.
Последовал новый взрыв смеха.
– Беги лови, а то опоздаешь!
Лорен, покачивая головой, повесила трубку. Ник вопросительно поднял брови.
– Детишки забавляются, – пояснила она. Снова звонок. Лорен послушно выждала.
– Не стоило их поощрять, – шепнула она Нику, перед тем как взять трубку. – На этот раз буду строже… Церковь Милосердной Девы Марии. Чем могу помочь?
– Лорен? – То ли вздох, то ли шепот.
– Да…
На другом конце принялись фальшиво напевать «Девушку из Буффало»:
Эй, зеленые глазки, поиграем вдвоем.
Эй, зеленые глазки, поиграем вдвоем.
– Нравится мое исполнение, Лорен?
– Кто это?
Лорен повернулась и поискала глазами Ника.
– Профессионал. Занимаюсь тем, что разбиваю сердца. Наверное, и твое миленькое маленькое сердечко придется разбить. Ну как, боишься?
– Ничуть, – солгала она и съежилась, услышав его хохот. Смех стих так же неожиданно, как начался.
– Хочешь послушать еще одну песню? – прошептал он.
Лорен не ответила. Ник метнулся к ней, она слышала доносившиеся сверху шаги, краем глаза заметила Пита, наблюдавшего за ней из столовой, и все же не могла шевельнуться, оглушенная бесплотным телефонным голосом. Побелевшие от напряжения пальцы с такой силой сжали трубку, что Нику пришлось силой выдирать ее, чтобы тоже послушать. Только сейчас до Лорен дошло, что все звонки, по-видимому, записываются, иначе ее не просили бы ждать, прежде чем ответить. Ей, наверное, нужно было бы потянуть время, вызвать его на разговор, но, Господи, от этого омерзительно вкрадчивого голоса ее затошнило!
– А вторая песня так же глупа, как та, что вы сейчас пели? – бросила она.
– О нет, эта вам точно понравится. Оригинальная и такая искренняя.
В трубке щелкнуло, и воздух сотрясли душераздирающие женские крики, от которых кровь стыла в жилах. Ничего ужаснее Лорен не слышала. Если бы Ник не удержал ее, она рухнула бы на пол. Нечеловеческие вопли все продолжались, минуту, другую, вечность! Она не сознавала, сколько прошло времени, прежде чем раздался второй щелчок и все смолкло.
– Ну что? Собираетесь умолять меня оставить ее в покое? Поздно. Я уже ее оставил. В могиле. И даже положил сверху небольшой камень, чтобы точно знать, где она похоронена, на случай, если придет в голову снова ее вырыть. Иногда мне это нравится, знаете ли. Интересно проверить, что с ними стало. Но эта… эта была всего лишь жалкой заменой тебе, Лорен. Надеюсь, ты готова поиграть со мной?
Желчь подступила к горлу. Во рту разлилась горечь.
– Поиграть? Во что? – выдавила она, пытаясь изобразить скучающую снисходительность. Пусть думает, что ей до смерти надоели и он и его разговоры.
– Прятки. Ты прячешься, я ищу. Согласна?
– Не желаю иметь с вами ничего общего.
– О, конечно, желаешь!
– Нет, – твердо объявила Лорен. – Я еду домой. Он пронзительно завизжал, непонятно, от злости или восторга. Вырвав трубку у Ника, Лорен презрительно выкрикнула:
– Давай попробуй меня достать, болван!
Бывают в жизни вещи, от которых просто невозможно отказаться, вроде стакана ледяного лимонада в душный, нестерпимо жаркий денек или растерянной леди на обочине шоссе, явно умоляющей о помощи. Жаль только, что это такая же леди, как он – рыцарь на белом коне. Позже он даже пожалел, что потратил на нее столько драгоценного времени.
Правда, нечего зря терзаться, ведь запись пригодилась, да еще как! Возможно, драгоценное время вовсе не было потрачено даром. Черт побери, наконец-то они поняли, на что он способен. Ничего не скажешь, он настоящий профессионал, человек слова!
Интересно, сколько им потребуется, чтобы ее найти? Идиоты, ведь он только что адреса не сообщил! Бедняжка Тиффани!
Он торжествующе расхохотался. Просто не смог сдержаться. Сучонке так и не пришлось воспользоваться своим новым телефоном, которым она хвастливо размахивала перед его носом. Что же, мобильник пригодился ему, чтобы связаться со своей милашкой. Он даже постарался остаться на линии достаточно долго, чтобы легавые вынюхали, на чье имя зарегистрирован телефон.
Он удостоил Тиффани приличных, по его мнению, похорон. Оставил в мелкой яме у обочины дороги, среди пыльных кустов, скрывших могилку от посторонних глаз. Рано или поздно полицейские, эти тупые ослы, отыщут ее и с первого взгляда поймут, что перед ними девка.
Он сначала разбил, а после украл ее сердце. Столь неожиданный порыв беспокоил его пару минут, пока он не сообразил, что по своей обычной осторожности наверняка не оставил в фургоне ни капли крови. Эти новые мешки на молниях – просто чудо. Реклама на этот раз не врала. Нужно не забыть послать компании благодарственное письмо.
Грязь, вот кто она такая. Грязь и мерзость. Именно поэтому он не взял ничего в память о ней. Хотел поскорее забыть.
Обычно, когда объект был достаточно достойным, он некоторое время лелеял мысль сохранить его и выдрессировать. Но эта… с первого взгляда видно, что ею пользовался всякий кому не лень, и он немедленно вычеркнул ее из списка живых. Замена должна быть чистой, невинной, юной и обожающей. О да, именно обожающей, или о длительных отношениях не может быть и речи, ни в коем случае!
Он уже проделывал это раньше и сумеет добиться снова.
Взрыв дикой ярости застал его врасплох, вал злобы накатил с такой силой, что он едва не врезался в идущую навстречу машину. Он скрипнул зубами, опустил глаза и, увидев, что чуть не раздавил рулевое колесо, вынудил себя расслабиться. Столько времени и усилий выброшено на ветер! Потрачено зря! Он создал идеальную подружку, и когда она умерла, его скорби не было предела.
Ему совсем не улыбалась мысль снова искать и дрессировать ее достойную преемницу, но больше откладывать невозможно. Скоро придется начать все заново, даже если это означает тщательную и бесконечно долгую подготовку. Придется позаботиться о каждой мелочи, каждой крошечной детали. И расследование. Скрупулезное расследование. Прежде всего необходимо узнать о ней все, буквально все. Кто ее родные и друзья, кто ее хватится, кому она до лампочки. Потом следует создать вокруг нее мертвое пространство, поссорить со всеми близкими людьми. И только когда он наконец увезет ее, начнется настоящая работа. Ей предстоит сидеть под замком и подвергаться медленному, мучительному процессу тренировки. День и ночь. Ночь и день. Он будет жесток и неумолим, пока она не станет той, которая ему нужна. Да. Тут не избежать боли, мучительной боли, но она поймет и простит его, как только он ее укротит и превратит в идеальную союзницу. Ту, которая будет боготворить его. Ноги целовать.