— И вы готовы ради этого рисковать жизнями?
— Командир…
— Нет, — перебила Еву Пибоди, — он спросил меня, мне и отвечать. Я рискнула бы своей, полагаясь на суждение лейтенанта. Мне особенно легко об этом говорить в данном случае, потому что мое собственное суждение совпадает с суждением лейтенанта. Я не стала бы рисковать жизнями, даже своей собственной, чтобы спасти лицо Департамента. Именно это мы и сделаем, если сейчас опубликуем фоторобот Паули. Рискнем жизнями, чтобы спасти лицо. Таково мое суждение, сэр.
— Джек, опять-таки, если мое слово хоть что-то значит, это и мое суждение тоже, — добавил Макмастерс.
Уитни бросил взгляд на друга.
— Я и сам так думаю, но мне все еще предстоит убедить комиссара. В самом скором времени я переговорю с офицерами Харрисоном и Каннингемом. Это твои люди, Джона, но факт остается фактом: операцию подготовила Даллас, и за результаты отвечать тоже ей.
— Да, сэр, так и есть, — согласилась Ева.
— Даю вам тридцать часов. Я могу задержать информацию на тридцать часов. Если к тому времени подозреваемый не окажется за решеткой, мы выйдем с информацией на публику. Забудьте об утечке, лейтенант, и действуйте.
— Слушаюсь, сэр. Капитан, примите мои искренние соболезнования.
— Я хочу участвовать. — Макмастерс вскочил на ноги. — Из-за утечки вам придется отстранить по крайней мере одного из ваших людей. Я хочу занять его место.
«Бывают случаи, — подумала Ева, — когда надо доверять интуиции».
— С разрешения командира, капитан, нам бы не помешала ваша помощь.
— Я поведу, — объявил Рорк, когда они подошли к машине, чтобы ехать в Управление.
Пожав плечами, Ева села в машину и позволила себе закрыть глаза.
Пришлось тут же их открыть, когда что-то упало ей на колени. Открыла и увидела шоколадку.
— Сначала был торт, теперь шоколадка…
— Похоже, тебе не помешает немного взбодриться.
— Могло быть хуже. — У нее ломило виски, лицо пульсировало болью. — А Дэррин Паули небось сидит где-нибудь в баре, попивает холодненькое пивко. И посмеивается. И все-таки могло быть хуже. Правда, я в данную минуту представить себе не могу, куда уж хуже, но… мало ли, что на свете случается? Могла саранча напасть, — предположила Ева и развернула шоколадку. — Это было бы куда хуже.
— Давай я подброшу тебе положительных эмоций. Вряд ли похоронная компания будет подавать в суд на Департамент.
Ева вонзила зубы в шоколад.
— А что ты сделал? Купил эту контору?
— Любопытное решение, но… нет. Просто напомнил им, что компания несет львиную долю ответственности за случившееся, поскольку именно их охрана пропустила постороннего. Я решил, что это звучит лучше, чем «подозреваемый».
Ева откусила еще кусочек шоколада и улыбнулась.
— Это ты верно подметил.
— Они не просто пропустили постороннего в здание, они дали ему доступ на панихиду, где было много несовершеннолетних и где несколько человек, включая офицеров полиции, пострадали. Насколько я мог судить, до их начальства дошло, какими последствиями, какими… гм… осложнениями может грозить им обращение в суд.
— Ну, ты у нас известный ловкач и проныра.
— Это правда. Как мое любимое лицо?
Ева повернулась и окинула его пытливым взглядом.
— Ты выглядишь нормально.
— Я и впрямь привязан к тому, что вижу в зеркале, но твое лицо нравится мне гораздо больше.
— Болит. — Ева нахмурилась. — Я даже рада, что оно болит. Напоминает, что я облажалась.
— Настало время пожалеть себя? Валяй, ни в чем себе не отказывай, ты среди друзей.
— Мне следовало догадаться, что он просочится под видом служащего.
— С какой стати? — Рорк бросил на нее взгляд, изо всех сил стараясь сдержать улыбку, когда Ева грозно нахмурилась над очередной долькой шоколада. — С того места, где я сижу, мне кажется, он пошел на совершенно ненужные хлопоты и риск. Дело того не стоило.
— Нет, не скажи. Он осторожен. Этот маскарад дает ему отличное прикрытие. Кто обращает внимание на все эти черные пиджаки? Посмотришь на него и видишь еще один черный пиджак. Это дает ему свободный доступ, позволяет выбрать удобное время… в самый разгар панихиды.
— И усиливает риск, что в самый неподходящий момент его окликнет кто-то из начальства. Уж они-то знают, кого в какой зал послать. Но я тебе скажу, зачем он прибег к маскараду, зачем пошел на неоправданный риск, если хочешь знать мое мнение.
— Валяй. Выслушаю твое мнение, — мрачно кивнула Ева.
— Он хотел полюбоваться своей работой с близкого расстояния, еще раз мысленно хлопнуть себя по плечу: вот, мол, какой я молодец. — Увеличив скорость, Рорк проскочил перекресток на желтый свет. — Он приносит цветочки, рассматривает ее. Держу пари, он хотел сделать пару снимков, чтобы дома полюбоваться.
— Черт. Черт, черт, черт, именно этого он и добивался! — Ева свирепо взлохматила волосы. — Я это пропустила.
— Ну, сейчас-то нетрудно все это рассмотреть, когда все уже случилось. Тут все дело в его молодости — он осторожен, но импульсивен, — и наверняка для него это первое убийство. Для него это миссия, он старается не рисковать понапрасну. А теперь у него есть симпатичные фотки, они положат начало памятному альбому.
— Давай эту информацию пока придержим. Я разрешила Макмастерсу участвовать в операции. Не надо ему это слышать.
— А это разумно — включать его в команду? — спросил Рорк.
— А вот посмотрим.
Ева не стала торопиться в конференц-зал. Пусть все соберутся к ее приходу. Она вошла энергичным шагом, остановилась посреди комнаты и дождалась, пока Рорк займет свое место за столом.
— Капитан Макмастерс участвует в операции с этой минуты. Я хочу выслушать личные отчеты каждого и анализ действий. Но сначала я требую, чтобы человек, показавший фоторобот офицеру Каннингему, а возможно, и другим, назвал себя.
Ей не нужно было признание, поднятая рука, она все поняла в ту самую минуту, как офицер Флэнг воровато отвел взгляд.
— Флэнг, объяснитесь.
— Лейтенант, я только хотел помочь. Там собралось столько народу, я подумал, чем больше у нас будет глаз…
— Разве я не отдала точного распоряжения на сей счет, офицер, когда вы подняли разговор об этом на брифинге перед операцией?
— Да, лейтенант, но…
— Должна ли я предположить, офицер, что вы считаете себя более подходящей кандидатурой для руководства сегодняшней операцией, чем я? Вы полагаете, что ваши суждения разумнее моих?
— Нет, я только подумал…
— Вы подумали, что это можно, что это приемлемо — нарушить прямой приказ старшего по званию? Что ж, вы ошиблись. Вам выносится дисциплинарное взыскание, офицер Флэнг, вы отстранены.