— Знаешь, мне гораздо приятнее обсуждать твою грудь, чем мои волосы.
— Сегодня у тебя хорошее настроение.
— Ты зажгла во мне свет.
— Льстец. — Она взяла прядь его волос. — Чик, чик. И будешь другим человеком.
— Кажется, я тебе нравлюсь и таким.
Улыбнувшись, Гленна приподнялась, затем снова опустилась, приняв в себя его плоть. Потухшие свечи вспыхнули.
— Чуть-чуть подровняю, — прошептала она, касаясь губами его губ. — Потом.
Он узнал, какое это наслаждение: принимать душ вместе с женщиной. А затем его ждало еще одно удовольствие — наблюдать, как она одевается.
Она втирала в свою кожу разные мази — одни для тела, другие для лица.
Бюстгальтер и то, что она называла трусиками, сегодня были голубыми. Как яйцо дрозда. Поверх она надела грубые штаны и короткую мешковатую тунику, которая называлась фуфайкой. На ней были написаны следующие слова: ВИККАНСКАЯ СТРАНА ЧУДЕС.
Верхняя одежда превращает то, что Гленна носит под ней, в чарующую тайну.
Он расслабился и был очень доволен собой. И запротестовал, когда Гленна попросила его сесть на сиденье унитаза. Она взяла ножницы и щелкнула ими в воздухе.
— Ни один разумный мужчина не позволит женщине приблизиться к нему с таким орудием.
— Такой большой и сильный волшебник, как ты, не должен бояться маленькой стрижки. Кроме того, если тебе не понравится, вернешь все на место.
— Почему женщины всегда хотят переделать мужчин?
— Такова наша природа. Сделай мне одолжение.
Вздохнув, он сел. И поежился.
— Сиди спокойно. Глазом не успеешь моргнуть, как я закончу. Интересно, как Киан ухитряется следить за собой?
Хойт закатил глаза вверх, потом скосил вбок, пытаясь увидеть, что она делает.
— Не знаю.
— Без отражения в зеркале — это задача непростая. А выглядит он всегда превосходно.
Теперь Хойт пытался посмотреть ей в глаза.
— Тебе нравится, как он выглядит?
— Вы похожи — настоящие близнецы. Так что это вполне естественно. Но у него слегка раздвоенный подбородок, а у тебя нет.
— Там его ущипнула фея. Так говорила наша мать.
— У тебя лицо более худое, а брови изогнуты сильнее. Но глаза, рот и скулы — все одинаковое.
Срезанная прядь волос упала на колени Хойта, и могучий волшебник почувствовал, как внутри у него все задрожало.
— Господи, женщина, ты стрижешь меня наголо?
Тебе еще повезло, что мне нравятся длинные волосы у мужчин. По крайней мере у тебя. — Она поцеловала его в макушку. — Твои волосы как черный шелк и чуть-чуть вьются. Знаешь, в некоторых культурах есть такой обряд: если женщина срезает волосы мужчине, это считается бракосочетанием.
Голова Хойта дернулась, но Гленна предвидела его реакцию и успела вовремя убрать ножницы. Ее смех, веселый и дразнящий, гулко прозвучал в кафельном пространстве ванной.
— Шучу. Расслабься, парень. Я почти закончила.
Она расставила ноги пошире и приблизилась к нему вплотную, так что ее грудь оказалась у его лица. Хойт подумал, что стрижка — не такая уж неприятная процедура.
— Мне нравится, когда рядом со мной женщина.
— Да, кажется, припоминаю.
— Нет, я хотел сказать, когда это моя женщина. Я мужчина, и у меня такие же потребности, как и у остальных. Но ты полностью овладела моими мыслями. Такого со мной никогда не случалось.
Она отложила ножницы и пальцами расчесала его влажные волосы.
— Мне нравится, что ты обо мне думаешь. Ну вот, взгляни.
Хойт встал и посмотрел на свое отражение в зеркале. Волосы стали короче, но не намного. Ему показалось, что теперь они лежат аккуратнее — хотя и раньше его все устраивало.
Гленна не обкорнала его, словно овцу, и это ему понравилось.
— Неплохо. Спасибо.
— Пожалуйста.
Хойт оделся, и они спустились на кухню, где уже собрались все, за исключением Киана. Ларкин накладывал себе в тарелку омлет.
— Доброго вам утра. Человек, который тут разводит кур, просто волшебник.
— Мое дежурство у плиты закончилось, — объявил Кинг. — Так что готовьте себе завтрак сами.
— Именно об этом я хотела поговорить. — Гленна открыла холодильник. — О дежурстве. Стряпня, стирка, уборка. Нужно распределить обязанности.
— Я с удовольствием помогу, — подала голос Мойра. — Если покажешь, что нужно делать и как.
— Ладно. Смотри и учись. Сегодня у нас яичница с ветчиной. — Под пристальным взглядом Мойры она принялась за дело.
— Теперь я спокоен — ты знаешь свое дело.
Мойра покосилась на Ларкина.
— Он ест, как две лошади.
— Ага. Нужно организовать доставку продуктов. — Теперь Гленна обращалась к Кингу. — Судя по всему, это станет нашей с тобой обязанностью, поскольку остальные не умеют водить машину. Ларкину и Мойре нужна подходящая одежда. Если ты нарисуешь мне карту, я съезжу в магазин.
— Сегодня пасмурно.
— У меня есть защита. — Гленна кивнула в сторону Хойта. — Он может разогнать тучи.
— Так или иначе, хозяйством, конечно, нужно заниматься. Ладно, можешь распределять обязанности — мы подчинимся. В остальном все остается по-прежнему. Не выходить поодиночке из дома, и тем более в деревню. Не покидать дом без оружия.
— Значит, мы в осаде, и дождь не дает нам и шагу ступить? — Ларкин взмахнул вилкой. — А не пора ли доказать, что мы не позволим диктовать нам свои условия?
— Он прав, — поддержала Ларкина Гленна. — Осторожность, но не страх.
— За лошадью в конюшне тоже нужно ухаживать, — прибавила Мойра.
Хойт собирался сам отправиться на конюшню, предоставив остальным заниматься другими делами. Но теперь задумался: может, то, что он считал ответственностью и обязанностью лидера, на самом деле просто недоверие к другим?
— Мы с Ларкином займемся лошадью. — Он сел, увидев, что Гленна поставила тарелки на стол. — Нам с Гленной нужны травы, так что заодно и их соберем. Осторожность, — повторил он и, принимаясь за еду, стал обдумывать план действий.
Хойт пристегнул к поясу меч. Дождь превратился в мелкую морось, которая — он знал это по опыту — могла не прекращаться несколько дней. Вместе с Гленной они могли очистить небо, чтобы на нем засияло солнце. Но земля нуждалась в дожде.
Кивнув Ларкину, он открыл дверь.
Они вышли из дома вместе, спина к спине, распределив между собой сектора обзора.
— Не завидую я им, если в такую погоду они сидят и ждут, когда мы выйдем, — заметил Ларкин.