Вздохнув, я вернулся к двурвам.
— Наконечник растворился, значит, враг там на самом деле был, и я его зацепил.
— Да что за враг-то?! — Похоже, Драуном движет уже не страх оказаться рядом с чудовищем — перерожденным Стражем, — а обычное и привычное любопытство.
Я вздохнул:
— Как называется мой Орден?
— Орден Стражей. Стражей Грани…
— Эх… Какой Грани? Помните ее название?
— Грани Сотворенных Миров, — это Гролин.
— Правильно. Миров, а не Мира. То есть их много. И обитатели в них разные. В том числе и эльфы. Они и выглядят по-разному, и ведут себя тоже. Вот местные эльфы — высокие, тонкокостные, голубовато-жемчужная кожа, немного светящаяся ночью. Большие лиловые или фиолетовые глаза без белков, синие или зеленые волосы, очень длинная и узкая кисть, пальцы с четырьмя суставами… Правильно?
— Да…
— Есть эльфы совсем другие. Снежно-белая кожа, золотые волосы, зеленые миндалевидные глаза, немного раскосые. Длинные заостренные уши. Есть миры, где эльфы сравнительно невелики ростом — примерно как двурвы. А бывают и на голову выше меня. Единственное общее — всегда изящны, всегда выступают на стороне Света. — Тут я старательно проигнорировал некоторые земные тексты, нечего берглингов смущать свыше меры.
— Хм… Всегда светлые, а ты говорил о темных…
— Это очень отдельная история. Давайте уходить отсюда, я вам по дороге все расскажу. Кстати, мы сейчас где?
— Ну, мы старались идти на юго-запад…
— И сколько времени я был грузом?
— Три дня…
— Угу… Значит, так и пойдем, на запад-юго-запад. Пока на тракт не выйдем.
Мы быстро подобрали пожитки и быстро тронулись в путь.
— Так вот, о темных эльфах. К счастью, в первую очередь — вашему, в этом Мире они не водятся. Когда-то одно из племен эльфов в одном из миров сотворило что-то эдакое, рассорившись с сородичами. Деталей никто, кроме них, точно не знает, домыслов и вариантов много. Так или иначе, на них обрушилось не то проклятие своих, не то внимание темных богов. Есть даже версия, что они и темным богам тоже нахамили, и те их также прокляли. Короче, версий много, а толку чуть. В итоге они изменились и внешне, и внутренне. Во-первых, они с тех пор ведут ночной образ жизни, во многих мирах предпочитают жить в пещерах и подземельях. Во-вторых, внешность. Высокие, стройные, очень ловкие, быстрые и сильные. Равномерно черная кожа, красные глаза без зрачков, которые отлично видят в темноте, белые волосы, длинные и острые когти на руках. В-третьих, нравы и характер. Что вам сказать? Культы темных богов, да и вообще — по сравнению с ними местные орки и гоблины — просто милашки. Очень воинственные и коварные существа, воюют со всеми соседями разом. Вроде бы и каннибализма не чураются.
— И все это счастье — в пещерах?
— Ага. Отличные рудознатцы, металлурги и механики.
— Ну, до нас-то им в этом далеко!
— Многие исследователи согласны с тобой, Драун. С одной поправкой — они считают, что трау ушли далеко вперед по сравнению с вами…
— И сколько таких существ ходит по Миру? — это уже Гролин.
— Не знаю. Но как минимум один точно есть.
— Надо срочно сообщить старейшинам.
— Согласен. Так что выходим на тракт и ищем самый быстрый транспорт.
* * *
Как же надоела бесконечная беготня по лесу в компании с этими недалекими помощничками! Толку от них… Есть, конечно, но гораздо меньше, чем проблем и забот. Часто руки так и чешутся прибить парочку, чтобы вразумить остальных. И хорошо, что иногда они достаточно тупы, чтобы дать повод поразвлечься таким образом!
Квирт Луоррентан зло сплюнул на слой опавшей хвои под ногами. В неведомо какой раз глянув на артефакт-поглотитель, врученный ему загадочным покровителем, дарко вновь констатировал, что тот заполнен едва ли на пятую часть. Это сколько же еще мотаться по чужому миру, отыскивая и утилизируя следы светлых сородичей! Ну, жизнь темного эльфа длинна, а подлежащий отработке долг велик — как раз величиною в жизнь…
Эх, как обидно! Так глупо вляпаться, это же надо уметь! Самое обидное — ничего не сделал «светлякам», только вошел в их долбаный лес и попал в сторожевую паутину. Срезал уголок по поверхности, называется. Сэкономил полдня и потерял жизнь. Не жалкий огрызок в пятьдесят лет, отведенный людям Киннеара, даже не считаные сотни лет человеческих магов, а долгую, почти бесконечную при определенных условиях жизнь темного эльфа. Обидно и больно.
Больно не только в переносном смысле, но и в самом прямом. У светлых эльфов на случай поимки темных оказался в наличии целый свод ритуальных пыток с на редкость красивыми и поэтичными названиями. «Аметистовый лотос рассвета», вот как красиво называется то, что вот-вот убьет его. В ходе двухсуточного подготовительного ритуала ушастые блондины и блондинки покрыли все его тело тысячами мелких шрамов, втирая в них какую-то гадость. Вместе с тем они аккуратно перерезали все основные сухожилия и часть нервов. Дым курительниц, стоявших вокруг алтаря, не давал Квирту ни умереть, ни потерять сознание, одновременно обостряя чувствительность. После начальной обработки эльфийская жрица уронила на ногу дарко небольшое перышко — и только заранее перехваченное эльфийскими жрецами управление голосом (очень уж заковыристо Квирт выражал свое мнение о родословной и образе жизни окружающих) не позволило пленнику заорать от боли. Казалось, пещерный тролль шарахнул своей дубиной. А потом начался ад…
И вот сейчас он ждал последний в своей жизни рассвет. Снадобья, втертые в разрезы на коже дарко, должны были не просто усилить чувствительность организма к свету. Солнце должно было медленно и мучительно убить темного эльфа, постепенно расплавив его плоть на алтаре, подобно воску на сковороде. При этом умереть он должен был только тогда, когда распадутся кости и распад затронет существенную часть внутренностей. И все это время он будет оставаться в сознании. Уже сейчас, за четверть стражи до восхода, сумеречный свет вызывал зуд и жжение по всему телу.
Внезапно на лицо дарко упала тень. Кто-то стоял около алтаря. Веки, движения глаз и кое-какие мимические мышцы — вот и все, что оставалось в распоряжении Квирта. Он мог открыть глаза, но не хотел этого делать. Кто, кроме жреца бывших сородичей, мог прийти к пленнику, пусть это и было бы нарушением канона? А смотреть на одного из палачей он не хотел.
— Надо же, даже глаза открыть не соизволит, — раздался вдруг какой-то неестественно жизнерадостный голос, не имеющий ничего общего с голосами эльфов. Квирт Луоррентан открыл глаза и увидел плохо различимый на фоне начинающего светлеть неба силуэт… человека? Вряд ли, учитывая место и время, но не эльфа, не гнома и не орка — точно.
— Ты жить как, хочешь? — продолжал между тем незнакомец. — Можешь ответить мысленно, я услышу. Нет, я не издеваюсь. Я могу тебя отсюда вытащить и вылечить, а ты сделаешь для меня кое-какую работенку. Закончишь — и мы в расчете. Заодно и со светлыми эльфами посчитаешься…