– Вы отправитесь в агентство, не говоря никому, что вы уже виделись с мистером Дрейком и со мной, если только вам не зададут этот вопрос прямо. В этом случае, если это будет в полиции, не пытайтесь солгать. Скажите, что я поджидал вас для того, чтобы объявить вам, что полиция хочет опросить вас как можно скорее.
– А о мистере Дрейке ничего не говорить?
– Нет! Если вас не спросят, не был ли он со мной.
– Понятно, мистер Мейсон!
– После того как Даттон выехал из клуба, он остановился, заставив вас проехать мимо него и симулировать неисправность?
– Да. Он остановился неожиданно, проехал несколько метров назад и снова остановился.
– Вы не догадались, что он мог там делать?
– Нет. Я был довольно далеко от него, и фары его машины были зажжены. Но я могу сказать достаточно точно, где именно он остановился, так как посмотрел на свой спидометр в тот момент, когда остановился у двери клуба, а затем еще раз – у того места, где он стоял.
– Серьезно? – спросил Мейсон, и его лицо радостно осветилось.
– Да. Он остановился на Кренморе, проехав полторы мили от клуба.
Мейсон порывисто повернулся к Дрейку.
– Вот это парень!.. Его следует отблагодарить за сообразительность, Дрейк! Все расходы на мой счет!
– О, спасибо, мистер Мейсон! – обрадованно закричал Фултон, сжав руку адвоката. – Это очень великодушно с вашей стороны.
– Мне нравятся люди, которые работают с умом, – сказал Мейсон.
– Идите в агентство, Том, – сказал Дрейк, – и приступайте к составлению отчета, как обычно.
– Мне сказать об остановке Даттона при выезде из клуба?
– Да, да, не пропускайте решительно ничего и не скрывайте ничего от полиции.
– Понятно, мистер Дрейк!
Фултон уехал, а Пол спросил Мейсона:
– А теперь что мы будем делать?
– Найдем машину и отправимся искать трубу.
– Какую трубу?
– Ту, которая должна объяснить остановку Даттона.
– А потом?
– Мы ни до чего не дотронемся, – улыбнулся Мейсон, – а потом позвоним Трэггу. Мы скажем ему, что Фултон сообщил нам, что клиент останавливался в полутора милях от клуба и что мы поехали посмотреть, что заставило его там остановиться. Добравшись до места, мы обнаружили сточную трубу, в которой, по-видимому, что-то спрятано. Вот почему мы и звоним в полицию.
– Трэгг с ума сойдет!
– Ничего, успокоится.
– А если там не окажется никакой трубы? Если он останавливался для того, чтобы рассмотреть вещь, которая его заинтересовала?
– Готов держать пари десять против одного, что мы найдем трубу. Это глупо, но все считают, что труба – самое надежное место, чтобы что-нибудь спрятать. И полиция это знает, я тебя уверяю.
В предполагаемом месте они обнаружили маленькую трубу. Адвокат остановил машину и спустился к ней, чтобы осмотреть все кругом.
– Нашел что-нибудь интересное?
– Нет, только следы ног.
– Что это нам дает?
– Ничего. Попытаюсь спросить своего клиента, что он прятал в этой трубе.
Мейсон внимательно разглядывал через решетку взволнованное лицо своего клиента.
– Что вы им сказали? – спросил он.
– Ничего, – ответил Даттон. – Я им сказал, что процедура, которой они воспользовались, чтобы вывезти меня из Мексики, совершенно недопустима, я крайне возмущен и категорически отказываюсь отвечать на любые вопросы.
– Очень хорошая позиция, – одобрил Мейсон поведение Даттона. – Однако ею нельзя злоупотреблять... Вы знаете, что побудило их вас арестовать?
– Нет!
– Но у них, несомненно, есть какие-то причины!
– У них нет против меня абсолютно ничего. Если бы вы, мой адвокат, не посоветовали мне молчать, я рассказал бы им всю мою историю и был бы уже свободен.
– Вы в этом уверены?
– Вполне.
– Тогда расскажите эту историю мне, и, если она покажется мне убедительной, вы повторите ее полиции и районному прокурору.
– Да здесь нет ничего особенного.
– Вы знали убитого? – прервал его Мейсон.
– Я говорил с ним по телефону, конечно, если речь идет о Роджере Палмере.
– Между вами были какие-нибудь отношения или связи?
– Наши отношения были достаточно щекотливы.
– Шантаж?
– Нет, не совсем так. Палмер начал тайную войну против административного совета компании «Стир Ринд Ойл». Он добивался его отставки, чтобы вместе со своими друзьями возглавить руководство компанией. По крайней мере, так он говорил мне.
– Продолжайте. Чего же он достиг?
– Палмер знал, что Дезире владела значительным пакетом акций этой компании, точнее, что она его унаследовала. Он полагал, что пакет все еще находится в ее руках, и отправился к ней просить ее поддержки как крупного акционера. Она отправила Палмера ко мне, объяснив, что находится под опекой. Тогда он потребовал у нее письма ко мне с распоряжением передать полномочия ему.
– И она его написала?
– Да.
– А потом? – спросил Мейсон с интересом.
– Я почувствовал, что меня загнали в угол. Акций у меня не было, а я не хотел в этом признаться Дезире, так как она могла потребовать у меня отчета.
– Это было тогда, когда курс акций был еще низок?
– Да, это было до сообщения об открытии нового месторождения. Если бы у Палмера были деньги, он мог бы сам приобрести за гроши необходимый пакет акций. Достаточное количество, чтобы обеспечить себе большинство. Но у него не было денег.
– И что вы сделали?
– Я заявил, что мне необходимо лучше знать его намерения, прежде чем я выполню просьбу Эллис. Он просил меня встретиться с ним, но я прибегал к разным предлогам, чтобы отсрочить встречу. Тогда он сыграл с козыря, который держал в резерве. Он мне сказал, что знает нечто такое о Фреде Хедли, что заставит Дезире с ним порвать. Он напомнил, что нуждается в деньгах для своей компании и что за пять тысяч долларов в пятидесятидолларовых купюрах готов разоблачить Хедли.
Мейсон скептически посмотрел на своего клиента.