Мистер Д и другие поработают с ним, и не в деловом смысле слова.
Что напомнило Лэшу о времени, проведенном в городе.
Война с вампирами всегда будет протекать в Колдвелле, только если Братья не решат переехать. Но именно Манхэттен являлся одной из драг-столиц мира, и находился он близко, очень близко. Всего в часе езды.
На самом деле, целью поездки на юг был не простой шопинг на Пятой Авеню. Большую часть вечера он провел, путешествуя из клуба в клуб, изучая обстановку, типажи… ведь именно это покажет, какой товар берут покупатели. Рейверы любят экстази. Глянцевые, неугомонные нувориши, предпочитали кокс и экстази. Студенты выбирали траву и грибы, но также им можно толкнуть окситоцин и метамфетамин. Готам и эмо подавай экстази и лезвия. А торчки, шныряющие в переулках около клубов, искали крек, амфетамин и героин.
Если он смог вторгнуться на рынок Колдвелла, то сделает то же самое и в Манхэттене. Нет причин не мыслить масштабно.
Свернув на знакомую ему грунтовую дорогу, Лэш запустил руку под сиденье, доставая блестящий сороковой ЗИГ, который купил прошлой ночью в городе.
Незачем переодеваться в одежду для боя. Профессиональный убийца сделает свою работу, даже не вспотев.
Белый фермерский домик по-прежнему мило смотрелся на фоне покрытого снегом ландшафта, идеальный пейзаж для рождественской открытки. В ночи бледный дым валил из одной из его труб, мягкий лунный свет усиливал клубы, создавая тени, растянувшиеся по крыше дома. По другую сторону окон виднелась золотая иллюминация свечей, которая слегка двигалась, будто по комнатам сквозил легкий ветерок. А может, эти были те проклятые пауки.
Блин, вопреки уютному внешнему виду, от дома веяло ужасом.
Припарковав Мерседес под монастырской вывеской, он вышел из машины, и снег забился в его новенькие Данхилл. С проклятьем стряхнув дерьмо, Лэш задался вопросом, почему, черт возьми, гребаных симпатов не могли изолировать на территории Майами?
Неееет же, пожиратели грехов припарковали свою задницу в дюйме от границы с Канадой.
Но, с другой стороны, их никто не любил, так что все было обоснованно.
Открылась дверь фермерского дома, и появился король, его белая мантия колыхалась, блестящие красные глаза странно сияли.
– Ты опоздал. На несколько дней.
– Да ладно, твои свечи неплохо справляются.
– Мое время не так ценно, как истраченный впустую воск?
– Я этого не говорил.
– За тебя громко говорят твои поступки.
Лэш поднялся по лестнице с пистолетом в руке, и пока король наблюдал за его движениями, ему захотелось перепроверить, застегнута ли ширинка. И все же, когда он встал лицом к лицу с парнем, между ними снова пробежали искры по холодному воздуху.
Гребаный ад. Он так не играл. На самом деле, нет.
– Так мы займемся делами? – пробормотал Лэш, уставившись в кроваво-красные глаза, пытаясь сопротивляться их притяжению.
Король улыбнулся и поднял руку, с тремя костяшками на пальцах, к бриллиантам вокруг шеи.
– Да, думаю да. Пошли, я проведу тебя к твоей цели. Он в постели…
– Я думал, что ты носишь только красное, Принцесса. И какого лешего ты тут делаешь, Лэш?
Когда король напрягся, Лэш обернулся, поднимая пистолет. По лужайке к ним приближался… огромный мужчина с сияющими аметистовыми глазами и характерным ирокезом: Ривендж, сын Ремпуна.
Ублюдок не чувствовал себя на земле симпатов не в своей тарелке. Скорее наоборот, он вел себя как дома. И казался взбешенным.
Принцесса?
Быстрый взгляд через плечо открыл Лэшу… ничего такого, чего он не видел раньше. Тощенький парень, в белой мантии, волосы убраны в прическу… женскую, на самом деле.
В данных обстоятельствах, было хорошо, что ему пудрили мозги. Уж лучше хотеть трахнуть лживую женщину, чем иметь дело с фактом, что он был… ага, нет причин вдаваться в такие мысли, даже в своей голове.
Повернув голову, Лэш знал, что это странное вмешательство произошло как нельзя вовремя. Убрав Рива из драг-гонки, он освободит все возможные места для торговли в Колдвелле.
Когда его палец нажал на курок, король бросился вперед и ухватился за дуло пистолета.
– Не он! Не он!
* * *
Когда в ночи проревел выстрел, и пуля улетела в дерево, Ривендж уставился на борьбу за оружие между Лэшем и принцессой. На каком-то уровне ему было плевать, кто из них победит, пристрелят ли его или кого-то еще в процессе, и почему парень, которого давно убили, все еще дышал. Его жизнь закончится там, где и началась – в колонии. Умрет он сейчас, утром или через сто лет, от руки принцессы или же Лэша, исход был предрешен, а детали несущественны.
Хотя, может это наплевательское отношение лишь вопрос настроения? В конце концов, он был связанным мужчиной без своей пары, так что, говоря жаргоном путешественников, он хорошо упаковал свой багаж, выписался из комнаты отеля под названием «Жизнь», и сейчас спускался на лифте прямо в вестибюль ада.
По крайней мере, так думала его вампирская сторона. Другая же его часть проснулась в хорошем настроении: смертельная драма подстегивала его плохую сторону, и Рив не был удивлен, что симпат в нем выбил остатки дофамина, который он закачал в вены. Его зрение яркой вспышкой сменилось с полноцветного спектра и сплющилось, мантия принцессы стала красной, бриллианты на ее шее превратились в рубины. Очевидно, она постоянно носила белое, но он всегда смотрел на нее зрением пожирателя грехов, поэтому решил, что она одевалась в цвет крови.
Но, будто ему не плевать на ее гардероб?
Его плохая сторона вырвалась на волю, и Рив не мог не вмешаться в происходящее. Когда чувства затопили его тело, вырывая ноги и руки из онемения, он запрыгнул на крыльцо. Ненависть согревала его изнутри, и хотя ему совсем не прельщало объединяться с Лэшем, он хотел поиметь принцессу, и не в хорошем смысле этого слова.
Зайдя за нее, он обхватил ее за талию и оторвал от земли. Что позволило Лэшу вырвать оружие и отскочить в сторону.
Маленький говнюк превратился в здорового мужчину. Но это не все изменения, которые он претерпел. От него воняло сладостью зла, как от лессеров. Очевидно, из мертвых его вернул Омега, но зачем? И как?
Вопросы были из разряда тех, которые не особо заботили Рива. Однако ему очень хотелось сжать грудную клетку принцессы так сильно, чтобы она не смогла дышать. Она вонзила ногти в его предплечья сквозь шелковую рубашку, и Рив чертовски ясно осознал, что она вонзила бы в него зубы, представься такая возможность. Он не станет рисковать. Рив мертвой хваткой вцепился в шиньон Принцессы, держа ее голову под контролем.
– Из тебя вышел неплохой щит, сучка, – прорычал он ей на ухо.
Пока она пыталась заговорить, Лэш поправил свои, надо признать, модные шмотки, держа при этом ЗИГ в руке и направляя его в голову Рива.