На этот раз ему удалось полностью обезоружить Корума. И тот стоял беззащитный перед толпой злобно ухмылявшихся мабденов.
– Вот оно как! – кривя рот то ли в ухмылке, то ли в отвратительном рычании, воскликнул Гландит. – На роду-то у меня написано, видно, самому проклятых шефанхау убивать!
Корум бросился на него, надеясь голыми руками отнять у врага топор, но сил ему не хватило.
А Гландит насмешливо крикнул своей своре:
– Клянусь Псом! Эй, парни, придержите-ка этого злобного демона, да только не убивайте! Смотрите у меня! Мы с ним еще позабавимся. Ведь это последний вадхаг на свете! Надо же нам как следует поразвлечься.
Корум слышал смех бросившихся на него мабденов, сопротивляясь им изо всех сил, отчаянно крича и сам, как это часто бывает в бреду, не слыша собственного крика.
Потом кто-то из мабденов снова сбил у него с головы серебряный шлем, а кто-то еще сильно ударил его по затылку рукоятью меча. Тело Корума сразу обмякло, и он провалился в долгожданную тьму.
Солнце дважды успело сесть и подняться, прежде чем Корум наконец очнулся и обнаружил, что связан цепями по рукам и ногам и валяется на полу у задней стенки одной из крытых мабденских повозок. Он приподнял голову, пытаясь хоть что-то разглядеть в щель, но ничего интересного не увидел. Понял только, что сейчас день.
Интересно, почему они его не убили? И вздрогнул, вспомнив, что они нарочно дожидаются, когда он придет в себя и что смерть его будет долгой и мучительной.
До начала своего страшного путешествия по разоренным замкам вадхагов Корум, пожалуй, сумел бы смириться с тем, что уготовано ему Судьбой, спокойно и мужественно приготовившись к смерти, как обычно и поступало большинство его соплеменников. Но уроки, которые он получил, были слишком жестоки, и он возненавидел мабденов. И познал жгучую жажду мести, горестно оплакивая своих близких. И решил, что должен жить – хотя бы ради того, чтобы утолить эту жажду!
Сберегая силы, Корум прикрыл глаза. Существовал лишь один способ на время исчезнуть, скрыться от мабденов: отправить свое тело в другое Измерение, для них недоступное. Но для этого, во-первых, потребовалось бы слишком много энергии, а во-вторых, сделать это, пока он находится в закрытой повозке, было нельзя.
Гортанные голоса мабденов слышались то ближе, то дальше, но разобрать, что именно они говорят, Корум не мог. Впрочем, скоро он вообще перестал к ним прислушиваться и крепко уснул.
Что-то холодное коснулось его лица, и он, проснувшись, слабо шевельнулся и открыл глаза. Оказалось, какой-то мабден, возвышаясь над ним, плеснул ему в лицо водой. Теперь Корум лежал уже на земле, а не в повозке. Вокруг горели костры, над кострами висели котлы, и в них готовилась пища. Был поздний вечер.
– Шафанхау вернулся к жизни, хозяин! – крикнул мабден, плескавший ему в лицо водой. – По-моему, теперь он вполне годится для забавы.
Корум попытался встать и сморщился от боли: цепи тут же впились в израненное тело. Даже если удастся скрыться в другом Измерении, думал он, от этих чертовых цепей мне никак не избавиться. Он попытался заглянуть в иной мир, но глаза его пронзила такая резкая боль, что от дальнейших попыток он тут же отказался.
Гландит-а-Крэ, расталкивая подчиненных, приблизился к поверженному врагу. Блеклые глаза смотрели на Корума торжествующе. Он пригладил рукой бороду, разделенную на несколько засаленных косиц, в которые были вплетены краденые золотые кольца, и довольно улыбнулся. Потом нагнулся и почти нежно поднял Корума и поставил его на ноги. Цепи и длительное пребывание в узком пространстве сделали свое дело: ноги у Корума так затекли, что он даже стоять не мог.
– Эй, Родлик, поди-ка сюда! – окликнул Гландит кого-то из своей свиты.
– Иду, хозяин! – К нему подбежал паренек лет четырнадцати, ярко-рыжий, нарядно одетый – в светло-зеленую вадхагскую парчу. На голове у него красовалась шапочка из меха горностая. На ногах – мягкие башмаки из шкуры косули. Лицо его, бледное, прыщавое лицо подростка, показалось Коруму довольно привлекательным для мабдена. Родлик опустился перед Гландитом на колени и спросил: – Чего тебе надобно, хозяин?
– Помоги-ка этому шефанхау стоять, парень. – В хриплом, грубом голосе вожака мабденов, когда он обращался к мальчику, сквозила чуть заметная нежность. – Ну-ну, Родлик, поддержи его.
Родлик вскочил и подхватил Корума под локоть. Руки у него от страха были ледяными.
Воины выжидающе смотрели на Гландита, который, неторопливо сняв свой тяжелый шлем, встряхнул пышными кудрявыми волосами, чудовищно, впрочем, грязными и засаленными.
Корум тоже не сводил глаз с багровой рожи Гландита. Он видел, как мало ума отражается в этих блеклых серых глазах, зато в них так и сверкают злоба и самодовольство.
– Почему ты уничтожил всех вадхагов? – тихо спросил Корум. Губы и язык повиновались ему с трудом. – Зачем ты это сделал, Повелитель Крэ?
Во взгляде Гландита мелькнуло изумление, и он ответил не сразу.
– Тебе следовало бы это знать, шефанхау. Нам отвратительно ваше колдовство, ваше высокомерие и ваши дьявольские «знания»! Однако нам весьма пригодятся и ваши земли, и то добро, что хранилось в кладовых ваших замков. Мы ненавидим вас – потому и убиваем! К тому же мы уничтожили не всех вадхагов. Один еще остался. – Гландит ухмыльнулся.
– О да! Один еще жив! – Голос Корума зазвенел. – И этот последний при первой же возможности отомстит за свой народ!
– Нет уж! – Гландит хлопнул себя по ляжкам. – Не будет у него такой возможности!
– Ты сказал, что вы ненавидите наше колдовство… Но мы не занимаемся колдовством! Просто мы обладаем некоторым запасом знаний и вторым зрением…
– Ха! Мы же видели ваши замки! Они битком набиты всякими колдовскими штучками. Вон в том, что сейчас догорает на скале, тоже много кой-чего было. Мы его пару ночей назад захватили. И колдовством там здорово попахивало.
Корум облизал пересохшие губы.
– Даже если это и так, – сказал он, – хотя мы, разумеется, никакие не колдуны, то это еще не повод, чтобы убивать всех вадхагов подряд. Мы ведь никогда не причиняли вам зла. Не мешали селиться на наших землях, не оказывали ни малейшего сопротивления, не прогоняли… По-моему, вы ненавидите не столько нас самих, сколько… нечто внутри себя! Вы ведь… существа несовершенные… Вы не в состоянии понять…
– Ну еще бы! Вы же нас вроде как животными считаете! Все, вадхаг, хватит речей! Мне плевать на твое мнение! Мы с твоим племенем покончили! – Гландит сплюнул и махнул рукой юному Родлику. – Отпусти-ка его.
Родлик резко отпрянул от Корума.
Принц покачнулся, но на ногах устоял. И продолжал неотрывно смотреть на Гландита-а-Крэ. В глазах вадхага светилось торжество.
– Ты и весь твой народ, – сказал он, – поражены безумием. Вы – словно моровая язва, страшная болезнь, от которой страдает наш мир…