По теплому, абсолютно неподвижному воздуху Марка поплыл в сторону скал.
Поднявшись над плато, он заметил нечто, напоминавшее невероятно сложный, непонятный огромный механизм. Внутри громадины что-то вспыхивало и сияло, мерцая. Нечто лежало в углублении посреди плато, окруженное наклоненными внутрь, отбрасывающими зубчатые тени скалами. Казалось, оно лежит в пасти какого-то огромного хищного зверя.
Только приблизившись довольно близко, Марка сообразил, что видит поселение. Городок, состоящий из домов золотых, серебряных, рубиновых, изумрудных, алмазных оттенков, утопал в своем собственном сиянии. Дома были разбросаны хаотично, казалось, они наклоняются друг к другу в надежде найти поддержку и участие.
Кое-где виднелись полоски культивируемой земли, небольшие пруды, странные машины и тонкие линии сети передач.
Очевидно, городок постепенно, без всякого плана разрастался, и было ясно, что условия жизни здесь более примитивны, чем где-либо на планете.
«Почему люди оставались жить в этом искусственному мире? У них же был выбор», – подумал Кловис.
Марка опустился на землю возле окружавших городок скал.
Теперь он заметил несколько фигурок, медленно двигавшихся между домами. Вблизи город не выглядел таким нелепым и неустроенным, хотя было очевидно, что домишки сооружены из частей обшивки звездолетов.
Марка осторожно двинулся к ближайшему дому. И тут перед ним вдруг возник, точно вырос из-под земли, высокий старик с вьющимися седыми волосами, в кремовом плаще и желтых лосинах с огромным ящиком, прикрепленным к голой груди.
– Странник, добро пожаловать! – чинно произнес он, строго глядя на Марка. – Ты входишь в святое место. Центр Мироздания, Движитель Сфер. Добро пожаловать, пилигрим, – с величавым достоинством он повел рукой, показывая на дверной проем.
Марка не двинулся с места. Он узнал этот жаргон. Старик был членом Деистической Церкви Зодиака – культа, который процветал еще до набега, но потом быстро сошел на нет.
– Кто ты? – спросил Марка. – Сколько ты уже здесь?
– У меня нет имени, я хранитель Центра Мироздания и здесь уже целую вечность.
Перед Кловисом явно был сумасшедший.
– А что это за ящик у тебя на груди? – полюбопытствовал он, приглядываясь. Из ящика тянулись прямо в тело старика разноцветные длинные провода. – Зачем он?
– Ящик? У меня нет никакого ящика.
Умалишенный отошел, согнулся в три погибели и скрылся в дверном проеме.
Марка пошел дальше. Из домов доносились голоса, стоны, какие-то хрипы, и было непонятно, издавали эти звуки люди или испорченные механизмы. Кловис никого больше не встретил, пока не вышел на небольшую площадку.
Там, в тени здания, сидел мужчина. Марка подошел к нему. Мужчина смотрел прямо на Кловиса, но явно его не видел. Марка присел.
– Можешь сказать мне, что это за место?
– Райские Кущи, – ответил мужчина без всякой интонации, даже не повернувшись к Марка, и сухо, безнадежно рассмеялся.
Марка встал.
Вдали он заметил нечто, показавшееся ему вначале лишь путаницей колец и кабелей, паутиной почти семи футов высотой и двух футов в диаметре, с голубыми, серебряными и золотыми нитями в центре. Подойдя, Марка различил внутри очертания человеческой фигуры. До него донесся чистый приятный голос.
– Доброе утро, гость. Я заметил, как ты шел по полям. Какой теплый день, правда?
– Поля? – переспросил Марка. – Здесь нет полей – только мох.
Голос хихикнул:
– Ты, должно быть, немного не в себе, но ты же только что миновал их! Ты прошел мимо фермы, по дороге, через ворота, и теперь ты здесь. Мне нравятся гости.
Марка понял, что человек живет в своем иллюзорном мире, как и тот старик с ящиком. Но потом Марка вдруг догадался, что за паутина окутывает несчастного безумца: это было давнее изобретение, предназначенное для борьбы с космофобией. Человеческий разум и тело полностью контролировались устройством, имитировавшим земное окружение. Изобретение работало неплохо, но от него пришлось отказаться, потому что однажды подсоединенный, этот имитатор должен был быть подсоединен постоянно, в противном случае наступала смерть от острого психического шока. Кроме того, в результате использования устройства возникал своего рода рак, распространявшийся по спинному мозгу и приводивший к смерти более ужасной и мучительной, чем смерть от космофобии.
Человек в паутине, теперь казавшейся Кловису клеткой, приблизился, передвигаясь судорожными рывками. Изнутри высунулась рука и коснулась плеча Марка.
– Ты, – сказал ясный голос. – Ты, ты. Ты. Ты.
Последовало долгое напряженное молчание.
– Я, – произнес наконец человек, заключенный в клетку, развернулся и направился на прежнее место.
Марка двинулся дальше. Человек в клетке назвал это место Райскими Кущами, однако оно больше походило на Преисподнюю. Видимо, весь городок был населен сумасшедшими.
Кловис постучал в стену ближайшей хибары и позвал:
– Есть кто-нибудь?
После этого он, наклонив голову, вошел. Запах в помещении был ужасен. С большого квадратного матраса внезапно поднялся юноша. Лежавшая рядом с ним девушка отвернулась.
Но были ли они действительно молоды? Приглядевшись, Марка понял, что так, скорее, могли выглядеть чудом омоложенные старики.
– Убирайся, – грубо сказал мужчина.
Снаружи Марка отдышался и огляделся. Он начал понимать, что было бы гораздо разумнее покинуть городок и вернуться к скутеру.
Почему все эти люди прибыли сюда? Почему они избрали для себя столь ужасное существование?
Блуждая по неухоженным, запутанным улочкам, Кловис встретил еще одного человека. Его череп был вскрыт так, что можно было видеть мозг, защищенный чем-то вроде силового экрана. От мозга к ящику на его спине, переплетаясь и извиваясь, как змеи, тянулись провода.
– Почему ты здесь? – спросил его Марка. Мужчина меланхолично улыбнулся:
– Потому что я этого хотел.
– Это сделал Орландо Шарвис?
– Да.
– Наказание?
Улыбка расплылась еще шире:
– Нет, конечно. Я сам просил его. Ты понимаешь, благодаря этому я, вероятно, самый умный человек в мире, – он показал пальцем на ящик за спиной.
Внезапно улыбка сменилась выражением страха.
– Не задерживай меня, мне надо спешить.
– Куда?
– Этой штуке требуется огромное количество энергии, ее надо подзаряжать каждые двадцать минут. Или я умру, – спотыкаясь, он побрел дальше.
– Шарвис дал, Шарвис взял, – произнес за спиной чей-то саркастический голос.
Марка не узнал цитаты, но, оглянувшись, узнал говорившего.