— Пройдите сюда, — предложил Селлерс и включил мощный прожектор так, что тьму прорезал ослепительный свет. — Не здесь, — предупредил он Берту, когда она пыталась завернуть в комнату. — Мы переложили его. Смотрите.
Тело положили на стол, оно казалось чудовищно безжизненным, застывшим в странной позе под действием смерти.
Селлерс направил пучок света на костюм человека, задержался немного на красном пятне, куда вошла пуля, а затем свет скользнул и остановился на лице человека.
Берта Кул удивленно вскрикнула — сержант Селлерс, видимо, предвидел это.
— Это не Кослинг? — спросил он.
— Нет, — ответила она.
Селлерс сместил луч света с лица покойника и направил прожектор на лицо Берты Кул.
— Отлично, — сказал он жестко. — Кто же это?
Берта ответила монотонным голосом, не раздумывая ни мгновения:
— Это грязный двурушник по фамилии Больмэн. Он заслужил то, что имеет, придя сюда. И уберите этот чертов прожектор, или я разобью его на кусочки.
— Извините, — сказал Селлерс, поколебавшись секунду, и сдвинул свет. — Итак, его имя Больмэн?
— Да.
— И как давно вы знаете его?
— Примерно около недели.
— Ах вот как! А когда вы познакомились с Кослингом?
— Шесть-семь дней назад.
— Другими словами, вы познакомились с ними обоими примерно в одно и то же время?
— Да.
— Сегодня воскресенье. Подумайте хорошенько. Были ли вы уже знакомы с ними в прошлое воскресенье?
— Да.
— Какая связь между ними?
— Никакой.
— Но вы встретились с Больмэном по делу Кослинга?
— Как вам сказать? Только косвенно.
— И Больмэн пытался надуть вас в связи с этим делом?
— Нет, по другому делу.
— Какому?
— По делу, не связанному ни с Кослингом, ни с этой смертью…
— По какому?
— Я не уверена, что мне следует сообщать это вам.
— Следует, миссис Кул. По какому делу?
— По делу, связанному с автомобильным происшествием. Дело в производстве, и я не думаю, что мои клиенты пожелали бы, чтобы оно получило огласку в настоящее время.
— И не оглашайте его. Вы разговариваете только со мной.
— Это так, но обычно ваши отчеты имеют привычку попадать в газеты.
— Это — убийство, миссис Кул.
— Я понимаю, но все, что я знаю об этом человеке, вряд ли имеет что-нибудь общее с его смертью.
— Почему вы так думаете?
— Поскольку по таким поводам не убивают.
— Но вы сказали, что он — шантажист и обманщик?
— Да.
— Какие у вас основания, чтобы это утверждать?
— Его методы.
— Чем же они плохи?
— Всем.
— Ладно, — предложил сержант, — давайте пойдем к машине и поговорим там немного. Этот адрес дал вам Родни Кослинг?
— Да.
— Могли ли вы предположить, что Больмэн жил здесь?
— Нет.
— Вы не знаете, где он жил?
— Конечно нет, — ответила Берта нетерпеливо. — Охота вам выспрашивать всякий вздор? А были ли у него права? А было ли у него удостоверение? А было…
— Это, — прервал ее Селлерс, — как раз то, что я хотел бы узнать. Или кто-то обчистил его карманы и взял все, что могло бы идентифицировать труп, или он сам все выложил из карманов, кроме денег. Деньги на месте. Их, по-видимому, вынули из бумажника и торопливо рассовали по всем карманам. Вы ничего не могли бы прояснить по этому поводу, миссис Кул?
— При чем здесь я?
— Не знаю, но можно выдвинуть несколько версий. То, что была подготовлена ловушка, показывает, что убийца хотел обеспечить свое алиби на время убийства. Но после смерти этого человека кто-нибудь мог спокойно просмотреть его карманы, если, конечно, сам пострадавший не выложил все заранее. Вы сами признались, что были там. Поэтому я и спрашиваю, знаете ли вы что-нибудь о содержимом его карманов?
— Нет, не знаю.
— Ладно, залезайте в машину. Чарли, останься здесь присмотреть за домом. Не пускай никого внутрь, пока не сняты отпечатки пальцев; потом мы позволим журналистам поиграть в загадки и уберем тело. Миссис Кул, вы с нами.
В машине Берта Кул вяло отвечала на вопросы или просто отмалчивалась. Она решительно отказалась дать какую-либо информацию по поводу ее связи с Джерри Больмэном или пояснить, почему она охарактеризовала его мошенником.
Сержант Селлерс через некоторое время сдался. Он сказал:
— Я, конечно, не могу заставить вас отвечать на эти вопросы, миссис Кул, но судья сможет.
— Нет, вряд ли. Я имею право рассматривать определенные вопросы как конфиденциальные.
— Но не при таких обстоятельствах, я полагаю.
— У меня свое дело. Бюро расследований. Ко мне приходят люди со своими неприятностями как раз тогда, когда они не хотят обращаться за помощью к полиции или закону.
— Но если вы думаете о будущем своего дела, не забывайте, что хорошие отношения с полицией вам просто необходимы, натянутые отношения вряд ли будут способствовать развитию вашего дела.
— Я рассказала вам все, что я знаю, все, что могло бы помочь вам в этом деле. То, что я утаиваю, основано на личных причинах и не имеет никакого значения для вас.
— Я бы предпочел, чтобы вы ответили на все мои вопросы и предоставили мне право судить, имеет это значение для меня или нет.
— Наверное, — сказала Берта, — но я предпочитаю делать выводы сама.
Сержант Селлерс откинулся на спинку сиденья.
— Хорошо, — сдался он и обратился к водителю: — Подкинем миссис Кул домой. Я позвоню в участок, и мы объявим розыск слепого. Странно, что его нет дома. Он, несомненно, может пролить свет на это дело. Поехали, миссис Кул.
Берта Кул хранила молчание всю дорогу, пока сержант Селлерс наконец не высадил ее у двери в контору.
— Спокойной ночи, — сказал он.
— Спокойной ночи, — проговорила Берта Кул, проглатывая конец слов. Она демонстративно промаршировала по тротуару и вошла в дом.