Игорь сглотнул слюну и спросил:
–Слушай, ты пожевать не хочешь?
Малышка привычно промолчала.
–Ведь день во рту крошки не было, – пожаловался Игорь. – Вот в магазин сейчас заскочил, бублики купил, покушать бы, а? Ты как?
Ответа Игорь и сейчас не услышал, но показалось, что малышка оставила свой угол и теперь стоит посреди комнатки, настороженно глядя ему в спину.
–Если я в рот чего не суну, ей-ей, в голодный обморок упаду, у меня уже и голова кружится…
–Так ешь скорей, – наконец-то дождался он хоть какой-то реакции.
–Один не могу, – замотал головой Игорь. – Что ж я, жлоб какой бессовестный, есть один одинешенек, когда нас тут двое? Вот если ты возьмешь у меня бублик, тогда я тут же проглочу второй. А потом третий. И даже четвертый. Может быть.
Малышка засопела, она стояла рядом.
–У меня и пятый есть, – похвастался Игорь. – Нам, пожалуй, его и не съесть. Даже вдвоем.
–Пя-ятый?
–Ага.
Игорь открыто посмотрел на девочку: она топталась в дверях. Маленькая и серьезная, теремок как раз по ней скроен, казался настоящим домом. Тощенькая, без тени детского румянца, почти прозрачная, вот-вот растает в летних сумерках.
Игорь достал из пакета два бублика. Протянул один девочке и порадовался, когда она без спора взяла его. Аккуратно откусила и зажмурилась от наслаждения, тонкая кожа на щечке туго натянулась.
–Вку-усно, – пропела малышка.
Игорь одобрительно хмыкнул и с аппетитом принялся за свой бублик. Он приглашающе пошлепал рукой по ступеньке, и малышка послушно села. Игорь вскрыл коробку с ряженкой и поставил между ними. Вытянул длинные ноги, прислонился спиной к теремку и прошамкал:
–Меня Игорем звать, а тебя?
–Натой, – еле слышно, после некоторого колебания, шепнула новая знакомая.
Игорь сунул ей в ручонки ряженку и заставил немного выпить. Потом приложился к коробке сам. Вытер ладонью молочные усы и выдохнул:
–Эх, хорошо! Тепло, светло, сирень вон доцветает, березка над нами что-то лопочет, жаль, не знаю, чего сказать пытается. Может, смешно ей с нас, как считаешь?
Девочка подняла глаза, и Игорь невольно поежился: огромные, почти черные в летних сумерках, очень печальные. Очень.
–Ты потерялась, Ната-Наталья? – сочувственно спросил он.
Малышка отрицательно помотала головой. Понюхала свой бублик и серьезно сказала:
–Я жду.
–Здесь? – Игорь кивнул на теремок.
–Да.
–И кого ж ты ждешь, милая барышня? Маму, папу, бабушку, дедушку?
Но малышка ответить не успела. А Игорь едва с крыльца не свалился, услышав за спиной возмущенный хриплый голос:
–Это еще кто такой?!
Девочка с радостным писком соскользнула со ступенек. Игорь обернулся и потрясенно заморгал, не веря собственным глазам: перед ним стоял его утерянный – или уворованный? – спортивный костюм. Пропавший ровно неделю назад во время пикника.
Спутать его с другим невозможно – эксклюзив. Сшит по личному эскизу маменьки в Италии в какой-то известной фирме в количестве одной штуки. Сестрица получила такой же, но белоснежно-белый, отцу достался коричневый, себе мамочка заказала золотистый. Мягкую шерстяную фланель темно-синего, почти фиолетового цвета мать выбрала для него.
Игорь машинально откусил от бублика, рассматривая воришку: малышка счастливо обнимала колени тощего, неимоверно рыжего мальчишки лет четырнадцати-пятнадцати. Такого же прозрачного, как и она сама.
Неожиданно стало смешно: видела бы мама, как кошмарно сидит на этом бродяжке ее эксклюзивный костюмчик! Рукава и брючины закатаны, плечи куртки спускаются до локтей, ворот кажется широченным, из него жалко торчит по-мальчишески тонкая шея.
Игорь озадаченно сдвинул брови, не зная, на что решиться. Сдирать с пацана костюм глупо, тащить воришку в милицию еще глупее. Проще уйти самому и забыть обо всем.
К тому же давно пора спать. Игорь сегодня встал в шесть, а завтра к десяти нужно в институт, биться за последний трояк. Лучше, конечно, выцыганить четверку, ради маменьки хотя бы, но тут уж как получится…
Внимательнее всмотревшись в мальчишку, Игорь понимающе усмехнулся: видел он его у реки. Вернее, не самого пацана, а его сестрицу. Такую же рыжую, кудрявую и тощую. Девчонка наверняка их отвлекала, пока братец занимался делом – охотился за чужими одежками.
Впрочем, если вспомнить, во что была наряжена девочка, удивляться не приходится. Игорь почему-то отлично запомнил ее лохмотья. И саму девчонку не забыл, глазищи у нее…
Да, просто замечательные глаза. Золотисто-карие, прозрачные как прибалтийский янтарь на солнце.
Братец – просто копия сестры. Даже веснушки те же. Похоже, близнецы.
Игорь потянулся, предвкушая скорый душ и постель. Сладко зевнул и добродушно бросил мальчишке:
–Кончай выговаривать, малышка ничего у меня не просила, сам предложил.
–Она не должна была брать, – огрызнулся тот. – Даже близко подходить к вам не должна была!
–Ну, ты и нахал, – лениво возмутился Игорь. – Бросил ребенка одного на ночь глядя, он обревелся тут, в этой избушке на курьих ножках, ты где-то шлялся – это в полночь-то! – а теперь еще и ругаешься…
–Не ваше дело! – вскинулся мальчишка.
Игорь посмотрел на часы и прорычал:
–Второй час, она давно должна десятый сон видеть!
–Опять-таки – не ваше дело!
–Я… не хочу спать, – пискнула Наташа, испуганно глядя на старших.
Игорь посмотрел на ее бесцветное личико и внезапно разозлился. Вскочил – мальчишка попятился, в панике озираясь по сторонам, будто пути отхода высматривал – и вкрадчиво поинтересовался:
–И куда ты сейчас девчонку потащишь?
–Вам-то что?!
Игорь, напирая на мальчишку грудью, сунул ему под нос крепкий кулак и зло бросил:
–Помню я твою сестрицу, видел рядом с Сосновкой. И костюмчик этот хорошо знаю, как он тебе, кстати, не сильно жмет?
Мальчишка не побледнел, нет, позеленел. Игорь даже испугался, что бедняга упадет в обморок. Наташа всхлипнула, цепляясь за брата.
Игорь машинально положил ладонь на шелковистую головенку и, проклиная себя – ему-то какое дело?! – прорычал:
–Где ночевать с сестрой собираешься, кретин рыжий, может, в этом теремочке?!
–Это хороший теремочек, – пролепетала под его рукой малышка, – мы здесь вчера спали…
–Молчи, дурочка, – прошипел мальчишка, сжимая кулаки.
Он уже не пятился, некуда было, и без того прижимался спиной к забору. Да и младшую сестру не хотел оставлять, Игорь так и не снял руки с ее головы.