Куинн задумчиво посмотрел в холодные светлые глаза Берты, скривил губы, поиграл карандашом и сказал миссис Эндикотт:
Я намерен потребовать предварительный гонорар.
— В какой сумме? — спросила она.
— Дело будет не из дешевых.
— А я и не просила вас делать его дешевым.
— Двадцать тысяч долларов, — заявил он.
Миссис Эндикотт открыла сумочку и вынула чековую книжку.
— Человека, который совершил это преступление, зовут Купер Хейл, — сказала она.
Куинн поднял руку.
— Не упоминайте никаких имен. Все, что вам известно, это что Джон Энсел невиновен. Остальное предоставьте мне.
— Хорошо, — кивнула она.
Куинн посмотрел на меня.
— В добыче информации полагаюсь на вас, ребята.
Момент, когда клиент выписывал чек, Берта считала священным. Малейшие звук, слово или замечание могли помешать процедуре.
Берта сидела, затаив дыхание, покуда ручка миссис Эндикотт бегала по продолговатому тонированному листку бумаги. Когда чек был подписан, Берта сделала шумный выдох. Она наблюдала за тем, как чек перешел из руки миссис Эндикотт в руку Барни Куинна, потом глубоко вздохнула и осведомилась:
— Когда мы поедим?
Утренние газеты вышли с заголовками: «Подозреваемый в убийстве попался в полицейскую западню».
Естественно, пресса накинулась на это событие. Происшедшее шесть лет назад убийство Карла Карвера Эндикотта — мультимиллионера, чьи нефтяные вышки и цитрусовые рощи покрывали обширные пространства, который был таинственно застрелен в собственном доме, — согласно заявлению полиции, было на грани раскрытия.
Полиция давно располагала хорошим описанием убийцы. Человек, бывший в то время водителем такси, но с тех пор разбогатевший благодаря операциям с недвижимостью и другим капиталовложениям, подробно описал своего пассажира, который последним видел Эндикотта живым.
Полиция давно руководствовалась теорией, что убийца, кто бы он ни был, действовал, побуждаемый романтическими мотивами. Они также знали свою главную слабость — то, что Друд Никерсон, бывший шофер такси, был единственным свидетелем, который мог опознать подозреваемого.
Поэтому в качестве последнего отчаянного усилия полиция расставила ловушку в сотрудничестве с прессой.
Когда неопознанный мужчина погиб в автокатастрофе, полиция организовала исчезновение Друда Никерсона на несколько дней. Они сообщили, что идентифицировали жертву катастрофы как Друда Никерсона, и, благодаря содействию части прессы, усыпили бдительность подозреваемого, внушив ему ложное ощущение безопасности.
Скрывавшийся несколько лет Джон Диттмар Энсел, который считался давно погибшим на Амазонке, вышел из своего убежища. Буквально через несколько часов после сообщения, что полиция закрывает дело об убийстве Эндикотта из-за смерти единственного свидетеля, могущего опознать преступника, Джон Диттмар Энсел и Элизабет Эндикотт, богатая вдова Карла Карвера Эндикотта, появилась в Юме, штат Аризона, взяли брачную лицензию и уже собирались пожениться, когда полиция, так сказать, ожидавшая в кулисах, схватила парочку и отправила Энсела в тюрьму.
Элизабет Эндикотт пока не предъявлено никакого обвинения, но прокурор округа Ориндж заявил, что хочет допросить ее, как важного свидетеля. Цель допроса, как он указал, выяснить, знала ли миссис Эндикотт, что Энсел жив и где он скрывался последние шесть лет, сколько раз она с ним виделась, предпринимала ли какие-нибудь шаги, чтобы помочь ему скрываться, и знала ли что-нибудь об убийстве своего мужа, что не сообщила ранее властям.
Газеты напоминали, что миссис Эндикотт покинула дом незадолго до убийства. Время преступления точно установлено, и миссис Эндикотт имеет алиби, так как в этот момент покупала бензин для своего автомобиля в двух милях от дома.
Тем не менее окружной прокурор заявил, что фактор времени будет расследован заново, как и все дело в целом.
Мы позавтракали и вернулись в Лос-Анджелес. Я пошел в парикмахерскую, побрился и сделал массаж с множеством горячих полотенец.
Когда я добрался в офис, Элси Бранд, моя секретарша, протянула мне записку с телефонным номером, по которому меня просили позвонить.
— Имя назвали? — спросил я.
— Никаких имен — просто соблазнительный голос.
Она сказала, что встречалась с тобой в Рино.
Я позвонил и услышал голос Стеллы Карие.
— Не хотите позавтракать со мной? — спросила она.
— Я работающий человек, — ответил я, — и уже давно позавтракал.
— Как давно?
— Несколько часов назад.
— Значит, вы можете съесть второй завтрак.
— Где вы?
— В своей квартире.
— Как вы вернулись?
— На машине.
— Когда?
— Около одиннадцати ночи.
— Читали газеты?
— Нет.
— Есть новости в связи с Ситрес-Гроув, — сказал я. — Вам было бы интересно взглянуть.
— Я обязательно прочту. Так вы придете завтракать?
— Когда?
— Сейчас.
— Куда?
— В многоквартирный дом «Монастер».
— Приду, — ответил я.
Лицо Элси Бранд, слушавшей беседу, не выражало ровным счетом ничего.
— Хотите продиктовать эту корреспонденцию сейчас, Дональд? — спросила она.
— Нет, — сказал я. — Сейчас я занят.
— Так я и думала.
— Слушай, Элси, если меня спросит Берта, скажи, что я заходил и ушел снова, не сказав куда. Ты достаточно хорошо знаешь Берту, чтобы понять, есть ли у нее что-то важное или она просто проверяет, где я.
Если это важно, позвони мне по этому номеру, но не показывай его никому и не звони без особой надобности. Поняла?
Она кивнула.
— Хорошая девочка, — похвалил я, потрепал ее по плечу и вышел.
«Монастер» был шикарным домом, а у Стеллы Карие оказалась очень славная солнечная квартирка с окнами, выходящими на восток.
На Стелле была пушистая кофта с потрясающим вырезом и длинными рукавами в форме колокола, которыми она с акробатической ловкостью умудрялась не попадать в кофе, тосты и яичницу.