Пэрриш начал прошлый сезон как один из ее воздыхателей, но после нескольких тонких намеков в нужном направлении стал преданным защитником и другом Люси Хейверс. Виктория улыбнулась. Она никогда не выступала в роли свахи, но на этот раз отступила от своих правил.
Где-то в середине второго вальса проворные пальцы Маргарет сбились на простом аккорде. Это было настолько неожиданно, что Виктория посмотрела в сторону подруги — и чуть не споткнулась о ногу лорда Джеффри. Облокотившись о фортепиано, Син болтал с мисс Портер, словно знал ее уже много лет.
Викторию охватило странное предчувствие. Что бы она ни думала о снобизме мужа, из-за которого он не разрешал помочь в его расследовании, Синклер постоянно удивлял ее.
Он не пытался вмешаться в происходящее, а оставался на месте, опираясь на фортепиано, пока вальс не закончился. Его присутствие, естественно, вызвало легкое замешательство, и Виктория была рада, что Марли отказался присоединиться к ним. Не пригласила она и лорда Уильяма.
— Похоже, ваш муж не возражает, что мы танцуем, — прошептал лорд Джеффри, продолжая кружиться в вальсе.
— А почему он должен возражать? — Виктория пожала плечами. — Вы мой друг.
— На самом деле я имел в виду нас, моя дорогая. Вас и меня.
— Ясно. Но это танец, дорогой мой, а не вакханалия.
— Да. Просто я слышал, что он расквасил нос Уильяму Лэндри, а прошлой ночью едва не сцепился с Марли. Не ожидал, что он такой ревнивый, особенно принимая во внимание, как вы… встретились, но, впрочем, я полагаю, ничего нельзя сказать заранее, и у меня нет желания расстаться с зубами, несмотря на удовольствие танцевать с такой прелестной особой.
Виктория снова взглянула на мужа. Сначала был лорд Уильям, а теперь Марли. Насколько ей было известно, прошлый вечер Пэрриш и его друг провели вне дома, но Лайонел не упомянул, что столкнулся с Синклером. Она решила, что Син отправился спать сразу после их короткого разговора. Очевидно, ему было недостаточно сражения с ней как с противником.
Когда вальс закончился, Виктория освободилась от рук лорда Джеффри и направилась к фортепиано.
— Добрый день, — сказала она, ожидая от мужа того же эгоистичного высокомерия, с которым он обращался с ней накануне вечером.
Вместо этого маркиз наклонился и нежно провел губами по ее щеке.
— Добрый день.
Как всегда, когда он касался ее или целовал, ей хотелось упасть в его объятия и начать стаскивать с него одежду, причем она была уверена, что это доставит им обоим огромное наслаждение.
— Олторп, — произнес, приблизившись, Пэрриш, держа под руку Люси. Его манеры казались холодноватыми, особенно для него и особенно сейчас.
Синклер ответил на приветствие Лайонела коротким рукопожатием.
— Господин Пэрриш.
Виктории было любопытно узнать, что же произошло прошлой ночью и почему никто не побеспокоился сообщить ей об этом.
— Синклер, вы знакомы со всеми?
— Нет. Не думаю.
Виктория представила его, а Син рассчитанно очаровывал всех гостей, за исключением Лайонела Пэрриша, который держался на расстоянии.
Когда Виктория уже не могла справиться со своим любопытством, она наконец сама обратилась к Пэрришу:
— Итак, что случилось прошлой ночью?
— Да ничего, Лисичка.
— Почему вы не упомянули, что Синклер и Марли подрались?
Он вздохнул:
— Они не подрались, просто обменялись крепкими словами.
— По какому поводу?
— Спросите своего мужа. Марли — мой друг, хотя и не близкий, и мне не хочется, чтобы кто-нибудь из них поколотил меня.
— Отлично. Тогда я спрошу Синклера.
— Я беспокоился за вас, — тихо произнес Лайонел. — Вы уверены, что у вас все хорошо с ним?
— Не будем об этом…
— На сегодняшний день еще планируются танцы? — спросил маркиз, подходя к ним.
Пэрриш немедленно отступил.
— Думаю, нам пора уходить. Сегодня вечером в опере премьера «Волшебной флейты», похоже, там соберется весь Лондон.
— Ты тоже придешь? — Люси взяла подругу за руку, очевидно, не замечая напряженности, возникшей между двумя мужчинами.
— Я не знаю, — неуверенно произнесла Виктория, заставляя себя не смотреть на Синклера словно собачка, выпрашивающая косточку. — Мы еще не обсуждали это.
— Ты бы хотела увидеть представление? — спросил Син таким интимным тоном, словно в зале не было нескольких десятков людей, которые могли его услышать.
— Да, — призналась она, покраснев.
— Тогда мы идем. — Он улыбнулся Люси.
— Вам повезет, если вы достанете билеты, — проворчал лорд Джеффри. — Я не смог, хотя даже предлагал пятьдесят фунтов Гаррису, чтобы он отдал мне свою ложу.
— У моей бабушки есть собственная ложа.
Виктория пыталась не смотреть на него так, словно он только что разгадал тайну сфинкса. Еще один сюрприз, и еще одна оказанная ей любезность. Трудно сохранять равновесие, когда земля уходит у тебя из-под ног.
Она проводила своих друзей до двери. Син, то ли нарочно, то ли случайно, держался между ней и Пэрришем. Когда все ушли, он взглянул на нее.
— О чем вы беседовали с ним?
— О том, что произошло между тобой и Марли прошлой ночью, — ответила она, многозначительно глядя на Майло, который все еще находился в холле.
Синклер жестом направил ее в сторону своего кабинета.
— И что он тебе сказал?
— Посоветовал спросить у тебя. — Как только она вошла вслед за ним в комнату, он закрыл дверь. — Полагаю, разговор снова шел о моих добродетелях или отсутствии оных. Интересно, в каком свете я предстала на этот раз?
— Боже, — пробормотал он. — Тебе чего-то не хватает?
— Так же, как и тебе. Итак, что случилось?
— Ничего такого, из-за чего стоит беспокоиться.
— Ясно. — Виктория сложила руки на груди. — Как прошли лодочные гонки?
— Две лодки затонули, но никто не пострадал. — Синклер прошагал до стола и обратно, обходя кресло, в котором был застрелен его брат. — Лисичка…
— Я сказала, что тебе не нужно ничего мне рассказывать, я спрошу у Марли.
Его лицо стало суровым.
— Ты ни о чем не будешь спрашивать Марли, тебе ясно?
Она выдержала его взгляд.
— Насколько я понимаю, ты исключил меня из вашей маленькой веселой компании тайных агентов, зато ты не можешь приказать мне не встречаться с друзьями.