— Я нашла у того человека в кармане, — сказала девочка, застенчиво протягивая Луизе замызганную открытку.
— У какого человека? — спросила Луиза, неохотно беря открытку двумя пальцами. Как и деткино одеяло, открытка представляла биологическую опасность — грязь, кровь, и по ней словно табун лошадей пробежал.
— Которому я жизнь спасла.
А, у этого, подумала Луиза. У выдуманного человека. На открытке изображена какая-то Европа. Луиза сощурилась, пытаясь разглядеть, что там под слоем грязи.
— Брюгге, — сказала девочка. — Бельгия. На обороте имя и адрес. Я его не выдумала.
— Я и не говорю, что выдумала. — Луиза перевернула открытку и прочла послание. Прочла адрес и имя.
— Джексон Броуди, — с надеждой сказала девочка. — Только я не знаю, жив он или умер. Может, вы могли бы малко глянуть?
Луиза сунула ей открытку и сказала:
— У меня и так дел невпроворот.
Она не съехала с А1 на боковую трассу. Она не поехала домой — развернулась в Ньюкрейгхолле и направилась в больницу. Послушная овчарка откликнулась на зов пастуха.
В Горги она не вернется, еще не хватало — вот и славно, что у нее есть ключи от дома мисс Макдональд. И хорошо, что Масселбург сейчас в центре внимания прессы. Вряд ли эти недоделанные терминаторы пойдут искать «мужика, которого Реджи зовут» на унылой улице мисс Макдональд, особенно когда там полиция кишмя кишит. Чем дальше сегодняшнее утро, тем менее вероятным казалось, что идиоты, которых Реджи про себя именовала Рыжим и Блондином, искали ее. Они искали Билли. Надо было дать им адрес в Инче, он ведь, очевидно, дал им ее адрес. Надо было отплатить добром за добро.
— Ты живешь тут? — спросила инспектор Монро, через лобовое стекло разглядывая дом мисс Макдональд.
— Да, — сказала Реджи. — Матери сейчас нет.
Одна ложь, одна правда. Они зачеркнули друг друга, и мир не изменился. Насколько проще не вникать в детали.
Инспектор Монро по крайней мере выслушала Реджи, хотя явно не поверила, но если б Реджи прибавила: «А также сегодня был случай, со всем вышеизложенным никак не связанный: утром двое мужчин разгромили мою квартиру и угрожали меня убить — ах да, еще они дали мне первый том „Илиады“», инспектор Монро наверняка рванула бы к выходу из «Старбакса». Она не очень походила на полицейского: зимняя куртка, джинсы и мягкий свитер, нерабочая одежда, как у доктора Траппер. Волосы собраны в хвост, но коротковаты, поэтому она все время заправляла за ухо выбившиеся пряди.
— Все отращиваю, — сказала она. — Коротко постриглась, но мне не идет.
Мамуля говорила, что женщины радикально стригутся в финале неудачных романов. Мамулины подруги вечно стриглись то так, то эдак, но мамуля понимала, что ее волосы — ценное достояние, таким не разбрасываются. Впрочем, она до того опьянела от Гэри, что, может, и постриглась бы, если б он попросил. Она бы, пожалуй, что угодно сделала, только бы он остался с ней, хотя прелесть Гэри главным образом была в том, что он — не Мужчина-Который-Был-До-Него. Представить только, что Гэри говорит мамуле: «Вот бы посмотреть, как ты смотришься со стрижкой, Джеки». В голове не укладывается, что Гэри так скажет, — он ужасно косноязычный. («Ты очень красноречива», — сказала ей однажды доктор Траппер — замечательный, считала Реджи, комплимент. «Реджи у нас болтушка», — говаривала мамуля.) А мамуля пошла бы к своему парикмахеру (Филипу — «голубоватому, но женатому», по мамулиным словам) и сказала бы: «Режь, Филип, пора меняться», и Филип сделал бы ей изящную короткую стрижку, только уши прикрывало бы, или, еще безопаснее, подстриг бы под машинку, как Кайли после рака, [112] и — та-да-а — вот сейчас мамуля помешивала бы фарш в сковородке на кухне в Горги и предвкушала «Истэндцев».
А инспектору Монро сердце разбивали? Что-то непохоже.
С Сейди вышло не все гладко, но в итоге инспектор Монро посадила ее на заднее сиденье к себе в машину (вместе с тяжеленной сумкой из «Топ-Шопа»), откуда собака пристально наблюдала, как Реджи с инспектором Монро уходят по Джордж-стрит, будто хотела отпечатать их силуэты на сетчатке. Инспектор Монро, вообще-то, не походила на любительницу животных, но потом сказала: «У меня был кот», словно это важно.
Спасибо ей за маффин — Реджи умирала с голоду, кроме «тик-таков» мистера Хуссейна и батончика «марс» (едва ли сбалансированная диета) у нее крошки во рту не было за весь день, а утренние тосты отправились наружу, не успев перевариться. Реджи хотела заняться маффином, поэтому слова высыпала быстро: машина, телефон, кусок мшистого одеяла, туфли, костюм — в целом невероятное отсутствие доктора Траппер, точно ее инопланетяне умыкнули. Про инопланетян она не поминала — мало ли что.
Когда Реджи досказала свою историю, инспектор Монро зевнула и сказала:
— Прости. Кошмарно устала, всю ночь на ногах.
— Где поезд с рельс сошел? — угадала Реджи.
— Да.
— Я тоже там была.
— Правда? — Инспектор Монро посмотрела недоверчиво, будто раздумывала, не списать ли Реджи в картотечный ящик, где хранятся психованные фантазеры.
— Я сделала одному человеку искусственное дыхание, — сказала Реджи, забираясь в ящик глубже. — Пыталась ему жизнь спасти. — Крышка ящика с грохотом захлопнулась.
Она впервые кому-то сказала об этом человеке. Таскала его с собой весь день, он был ее тайной, и ей полегчало, едва она вынула его из головы и предъявила миру, хотя, если говорить вслух, на правду похоже мало. С каждым часом события ночи становились нереальнее; потом Реджи вспомнила, как утром смотрела на тело мисс Макдональд, и события стали чуточку реальнее.
— М-да? — сказала инспектор Монро. С тем же успехом можно было разыграть карту с похищением инопланетянами — все равно инспектор Монро исходила скептицизмом. — Откуда у тебя синяк? — спросила она, сверля взглядом лоб Реджи.
Реджи поправила челку и сказала:
— Да ерунда. Не смотрела, куда иду.
— Уверена, что ничего серьезного?
Инспектор Монро беспокоилась. Ясно, что она подумала, — домашнее насилие, то-се. Она не подумала: «Поскользнулась и упала в душевой, потому что ей угрожали два идиота».
— Чесслово, — сказала Реджи.
Можно рассказать инспектору Монро о Рыжем и Блондине, но это ведь не поможет найти доктора Траппер (к тому же психованная фантазерка и так далее). И вообще, вдруг они не просто языками мололи (В полицию насчет нашего свиданьица не ходи, а то знаешь что будет?). Вдруг они за ней следят? Вдруг они видят, как она пьет кофе в «Старбаксе» со старшим детективом-инспектором, даже не со скромным констеблем в форме? Они ведь ни за какие коврижки не поверят, что речь не о них.