— Последи там за аппаратурой, только ничего не трогай.
— А вы куда?
Но они даже не услышали ее вопроса.
Лола подошла к столу. Что за ней следить-то, за их аппаратурой? И она снова уткнулась в книжку.
В начале четвертого на Садовой, возле старой пожарной каланчи, остановились бежевые «Жигули». Из машины вышел молодой человек приятной и незапоминающейся наружности. Он огляделся по сторонам и скрылся в проходном дворе.
Стекла в машине были тонированы, но даже сквозь них виднелся силуэт оставшегося в машине человека — крупного, с ярко-рыжей шевелюрой.
Время медленно приближалось к половине четвертого.
За пять минут до назначенного времени из-за угла на Садовую выехал небольшой грузовой фургончик, доверху загруженный картонными коробками. Коробки в фургоне были плохо уложены, и когда он проезжал мимо бежевых «Жигулей», одна из коробок вывалилась на асфальт совсем рядом с легковой автомашиной.
Водитель фургона не заметил своей потери и, проехав по Садовой один квартал, скрылся за углом.
Хромой старый бомж, пробиравшийся по своим делам, издали заметив потерянную коробку, резко изменил маршрут и направился к коробке, невнятно бормоча что-то себе под нос.
И в это мгновение прогремел чудовищный взрыв.
Бежевые «Жигули» подбросило в воздух, перекувырнуло и разорвало взрывом, как консервную банку В пожарной части вылетели окна. Бомж, которого отделяло от эпицентра взрыва метров пятьдесят, покачнулся, задетый взрывной волной, однако устоял на ногах, прикрыл рукой слезящиеся глаза и произнес длинную молитву, щедро пересыпанную матом.
В двух кварталах от пожарной части Леня Маркиз и Макс Белофф наблюдали за фейерверком через пыльное окно, стоя на лестничной площадке старого, запущенного дома.
— Привет тебе от господина барона, — Маркиз повернулся к старому другу, — быстро он свои проблемы решает! К счастью, на этот раз обошлось без жертв.
— Ну почему же без жертв, — усмехнулся Макс, — а манекен? Жалко его, он так был похож на меня!
Макс с Леней, вернувшись, застали комнату пустой, а Лолу — хозяйничавшей на кухне. В квартире по-прежнему никого не было, кроме Зинаиды Викентьевны, но скоро ожидалась толпа соседей, поэтому Лола решила все же приготовить мужчинам ужин. Такая жизнь была ей отвратительна, но Маркиз совершенно не слушал ее претензий. Больше того, он вообще перестал обращать на нее внимание. И она подозревала, что если сейчас плюнет на все и сбежит, то Маркиз огорчится только из-за того, что ему придется покидать свою коммуналку, потому что Лолу поймают и выбьют из нее этот адрес. Лола была уверена, что спасать ее он больше не станет. А почему?
Это она тоже знала. Ведь доказал же он ей один раз, что настоящий друг и благородный человек! Ну что ей стоило тогда отблагодарить его как следует, поговорила бы ласково, поцеловала, поплакала бы на груди, мужчины это любят. Так нет же, он проявил слабость тогда в машине, а ей сразу же захотелось его подразнить. Дурацкий характер!
Лола вошла в комнату, держа в руках большую кастрюлю вареной картошки, и остановилась на пороге. Маркиз и этот рыжий немец с русской фамилией слушали запись разговоров. Рыжий был похож на огромного дворового пса, который недавно, вот буквально час назад, закопал отличную кость именно на этом самом месте, а вернувшись, не нашел в ямке даже запаха мяса. Рыжий был в полном обалдении. Маркиз же, напротив, напоминал кота, стерегущего мышь. Он весь подобрался, внимательно смотрел на магнитофон, и даже глаза его, обычно серые, сейчас отливали зеленым.
— Прокрути еще раз, — хрипло попросил он.
— На этот раз звонок входящий, — быстро сообщил Макс, — звонили твоему знакомому, как там его... Гене.
— Слушаю! — послышался в трубке Генин голос, довольно высокий и вполне интеллигентный.
— Гена, ты меня не знаешь, — заговорил второй человек, судя по голосу — средних лет, — я твой номер узнал у покойного Кузьмича...
— Кто это говорит? — напряженно спросил Гена.
— Не важно. Важно другое. Я могу предложить твоему боссу очень интересный товар.
— Кто это говорит? — повторил Гена. — Меня никакой товар не интересует. У меня нет никакого босса.
— Брось, Гена. Речь идет об ассирийской золотой статуэтке. Сообщи боссу. Я тебе позже перезвоню. И вот еще что, чтобы вы мне сразу поверили. В почтовом отделении на Измайловском проспекте, абонентский ящик сорок четыре, будет лежать фотография статуэтки на фоне сегодняшней газеты. Открыть ящик тебе не составит труда.
В динамике зазвучали сигналы отбоя.
Хлоп! — кастрюля с картошкой выскользнула у Лолы из рук и шлепнулась на пол. Хорошо, что выпало только три картофелины.
Эти двое и не думали помочь ей подобрать, только оглянулись злобно.
— Вот это мы хорошо зашли! — воскликнул Маркиз, потирая руки. — Это удача так удача! Никак нельзя узнать, кто ему звонил?
— Нет, кто ему звонил, мы не узнаем, — ответил Макс, — но нам еще интереснее проследить, кому сейчас будет звонить Гена.
А что он будет звонить — в этом я не сомневаюсь.
Слова Макса немедленно подтвердились.
В динамике послышались характерные звуки набора, затем записанный на пленку женский голос произнес традиционную фразу:
— Телефон вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети.
Снова раздались сигналы набора, и опять прозвучал тот же самый текст. Гена еще раз набрал номер.
— Теперь он звонит не по мобильному, а по обычному городскому телефону, — сообщил Макс, взглянув на показания своих приборов.
— А номер ты узнал?
— Узнал, не беспокойся.
В динамике послышались длинные гудки, и очень быстро ответил молодой женский голос:
— Аксель. Слушаю вас!
— Марина, соедини меня быстренько с Артемом Николаевичем!
Секретарша не задала никаких вопросов, раздался щелчок, и недовольный начальственный голос проговорил:
— Слушаю!
— Босс, — заторопился Гена, — со мной связались!
— Ты почему звонишь по городскому номеру?! — рявкнул «босс». — Сколько раз тебе говорил — только по трубке!
— Я звонил по двум трубкам, — обиженным голосом оправдывался Гена, — обе выключены!
— Черт! Я правда забыл их включить... все, я тебе сейчас перезвоню!
Раздались сигналы отбоя. Макс и Маркиз напряженно ждали, склонившись к динамику. Не прошло и минуты, как снова послышался сигнал вызова. Гена мгновенно ответил.
— Ну, что там у тебя стряслось? — осведомился прежний начальственный голос. — Кто с тобой связался?