— Если бы это случилось теперь, я бы знала, как помочь отцу в его деле. Я очень многому научилась в «Хозяйстве Саксонов».
— Если ты так сожалеешь о виноградниках, перешедших в чужие руки, представь, как будешь сожалеть…
— Не продолжай, — перебила его Эми. — Я догадываюсь, к чему ты ведешь… В моем сознании сейчас действительно воцарился хаос. Я бы очень хотела его преодолеть.
— Иногда для этого требуется помощь друга, — ввернул Хит.
— И ты — тот самый друг, который горит желанием мне помочь. В чем твой резон, Хит? Не верю, что человек может быть настолько бескорыстен.
— Обидно это слышать. Но не стану отрицать, я не вполне бескорыстен. Мне отчаянно хочется наладить отношения с моей семьей. Только представь, как будут счастливы мои родители, когда узнают, что Рональд не ушел бесследно. Моя цель — сделать так, чтобы ты — мать его ребенка — тоже стала частью нашей семьи и чтобы, вне зависимости от объективных обстоятельств и субъективных отношений ты оставалась этой частью. И это даст мне долгожданный шанс упорядочить свой быт, занять определенное место в причудливой табели о рангах моего отца, чтобы он просто позволил мне делать мое дело.
— Разве ты этого еще не добился?
— К сожалению, нет, — откровенно ответил Хит. — Я вернулся, потому что Кейтлин настаивала на моей кандидатуре, и Джошуа сумел убедить отца. Если бы отец верил в меня, этого бы не потребовалось. Вероятно, тебе не известно, но он взял меня на испытательный срок.
— На испытательный срок?! — изумленно переспросила Эми. — Что за глупость!
— Ты подозреваешь Филиппа Саксона в глупости? Не кощунствуй! — шутливо пригрозил Хит.
— Но ты сам обучал ту же Кейтлин. Да и Джошуа многим тебе обязан. О каком испытательном сроке может идти речь? Ты ас! — недоумевала она.
— Спасибо. Но именно об этих парадоксах субъективности я и веду речь… В общем, добро пожаловать в семью Саксонов. Здесь много удивительного.
— Испытательный срок… — все не могла успокоиться Эми. — Порой совершенно не понимаю Филиппа. Это же унизительно. Зачем ты вообще согласился? У тебя же есть собственные виноградники и винокурня.
— Открою секрет, Эми, — заговорщически прошептал винодел. — Когда я приобрел «Благодатную долину», то вначале хотел присоединить ее к «Хозяйству Саксонов». Я хочу утвердиться на отцовской земле, чтобы соединить с ней ваши земли в единое винодельческое хозяйство. Это создаст огромные возможности для варьирования, смешивания виноматериалов, это усилит нашу устойчивость погодным катаклизмам, поскольку естественные террасы, на которых расположены виноградники по разные стороны от разделительной гряды, испытывают на себе несколько отличные климатические влияния. Разной степени солнечная освещенность, несколько отличного состава почва… Все это и многое-многое другое так или иначе влияет на вкусовые особенности урожая. При умелом купаже это может дать отменный результат.
— А ты как раз мастер по этой части…
— Именно! — подтвердил Хит.
— Все равно не понимаю, как я и моя беременность могут тебе в этом помочь.
— Прямой связи, конечно, нет, — согласился мужчина. — Но я очень хочу здесь осесть, утвердиться, остаться. Чтобы никто и ничто не могло меня больше с места сдвинуть, как это бывало прежде: после малейшего недоразумения я хлопал дверью и уходил. Все, я для себя решил: кочевая жизнь должна остаться в прошлом.
— Желание похвальное, но ты ведь можешь обзавестись своей семьей… Не думаю, что родители с одобрением воспримут эту твою идею. Особенно твоя мать, — заметила Эми.
— Как раз наоборот. Мои родители обожают тебя. Быть может, они и считали вашу с Рональдом свадьбу делом несвоевременным. Но это уже не имеет значения. А новость о том, что ты беременна, просто-таки сделает их самыми счастливыми. Другое дело — я. Особенно, когда отец узнает, что в «Благодатной долине» я экспериментирую с красными сортами… Он никогда не понимал этого моего желания, полагая, что нет ничего лучше старых добрых совиньон блан, шенен блан и гевурцтраминера. В конце концов, что бы там ни было, не забывай, что ты их крестница, притом самая любимая.
— А как они отнесутся к тому, что я спала с Рональдом до свадьбы? — озабоченно спросила Эми.
Хит пристально посмотрел на Эми, но долго не выдержал напускной серьезности и разразился смехом.
— Что тут смешного?! — возмутилась девушка.
— Прости, но я не компетентен обсуждать столь серьезную проблему.
— Допустим, они воспримут это спокойно. Допустим… — проговорила она. — Но поймут ли они твое желание жениться на мне? Мы же не станем притворяться, будто это твой ребенок?
— Ни в коем случае. Иначе это лишено всякого смысла. Родители должны знать, что ты беременна от Рональда, — подтвердил Хит.
— А если они усомнятся в этом? Если подумают, что я спешила замуж за него, теперь — за тебя, просто потому, что забеременела от кого попало? — тревожно пробормотала она.
— Они так не подумают, — заверил ее Хит.
— Ты не можешь знать этого наверняка… Поверь, я бы никогда не изменила Рональду. Никогда и ни с кем. Это его малыш. Его и мой, — принялась она убеждать собеседника.
— Не нужно ничего говорить, дорогая. Никто не заподозрит тебя в измене. Ручаюсь. И никто не подумает, будто у нас с тобой бурный роман. Это я тоже тебе гарантирую. У всей нашей семьи траур. Никаких пышных церемоний. Обменяемся кольцами, поцелуемся в щечку, дадим ребенку отцовскую фамилию. Ты ведь этого хочешь?
— Не ради себя, Хит. Только ради ребенка… — пробормотала Эми.
— Я понимаю, как это важно. Потому и предлагаю такой выход. Ты не обязана давать ответ прямо сейчас. Но серьезно подумай над моим предложением… Я, конечно, не Рональд. Наш брак будет стоять на совершенно других столпах, какие мы оговорим позже. Но нужно что-то решать, Эми. Ребенок должен жить. Ты понимаешь это?
— Да-да, я все понимаю, — поспешила согласиться растерянная девушка.
Ее ребенок, без сомнения, был достоин любых компромиссов, любых жертв. В том, что негоже рожать незамужней, Эми Райт нисколько не сомневалась. Но то, что брак с братом Рональда — дело достойное, в этом она не была уверена. А то обстоятельство, что между ней и Хитом Саксоном нет ровным счетом никаких чувств, — на ее напряженные раздумья не оказывало никакого влияния.
Словно в Зазеркалье, Эми отталкивалась от итога: чтобы родить, нужно быть замужем, а поскольку в женихах один лишь Хит, приходилось идти у него на поводу.
Оставалось еще бегство.
Бегство от материнства или бегство в Окленд. Эти два варианта, единожды возникнув в воспаленном мозгу скорбящей девушки, тоже не желали капитулировать без решающего сражения. Все три решения казались ей практически равноценными. Сколько бы ни раздумывала, Эми не могла склониться в пользу ни одного из них.