Марго поняла: она не сможет похитить маску фараона Аменхатона. Ее первая самостоятельная работа завершится полнейшей неудачей. Единственное, чем она может гордиться, так это физиономией «мадемуазель Леклерк», которая появится во всех газетах!
– Я понял, что вы тот самый человек, которому можно доверять без оглядки, – произнес миллионер. – И я открою вам секрет: знаете, почему я не опасаюсь того, что погребальную маску Аменхатона похитят из музея?
Марго пожала плечами:
– Потому что вы оснастили его самой совершенной сигнализацией!
Моргенштерн закурил сигару и с таинственным блеском в глазах прошептал:
– О, вовсе не из-за сигнализации! Я не боюсь, что маску похитят потому, что она находится не в музее!
– Но как же так? – с удивлением спросила «мадемуазель Леклерк». – Ведь вы сами показывали мне бронированную комнату, в которой хранится маска!
– Превосходная позолоченная копия, – сказал миллионер. – Я знаю, что многие охотятся за маской, и они никогда не оставят попытки похитить ее из моего музея! Какая бы великолепная сигнализация ни была, все равно найдутся грабители, которые смогут вывести ее из строя. Рано или поздно я лишусь своего сокровища! Ведь я уезжаю на многомесячные раскопки в Египет, особняк пустует, у грабителей имеется превосходная возможность проникнуть в музей! Поэтому я и храню там искусную подделку, которую не каждый эксперт в состоянии распознать, а подлинник...
Марго затаила дыхание. Вот он, ее шанс!
– А подлинник находится в комнате моей дочери Валери! – провозгласил Моргенштерн. – Я прячу ее в шкафу с игрушками, там имеется потайное отделение. Хотите взглянуть на настоящую погребальную маску?
Они направились в детскую комнату, миллионер распахнул шкаф, нажал на потайную кнопку – стенная панель отошла в сторону, обнажая небольшую нишу.
– Вот она, маска фараона Аменхатона, – благоговейно произнес Моргенштерн.
Той же ночью Марго скрылась из парижского особняка, прихватив драгоценную реликвию. На следующий день все газеты сообщили об «ограблении века». Комиссар Дежьен заявил, что связался с Чили и узнал, что подлинная мадемуазель Леклерк уже три месяца находится в Южной Америке. В распоряжении полиции были фотографии мошенницы, но, судя по всему, она была загримирована до неузнаваемости.
«Я не успокоюсь, пока не найду эту самозваную гувернантку и не отправлю ее в тюрьму», – процитировали все газеты обещание комиссара Дежьена.
Погребальную маску получил норвежский магнат, который заплатил за нее мадам Цирцее два с половиной миллиона франков.
– Это была великолепная работа, девочка, – похвалила ее хозяйка пансиона. – Пока что тебе надо отдохнуть, но у меня есть интересное для тебя предложение!
Марго знала, что комиссар Дежьен прикладывает все усилия, чтобы найти ее, она же не могла забыть красивого полицейского. Она так часто упоминала его имя, что верная Клотильда заявила:
– Марго, душка, ты часом в него не влюбилась?
В пансионе появились новые воспитанницы, одной из них стала восемнадцатилетняя Мари. Марго обратила внимание на то, что они похожи с ней до чрезвычайности.
– Вы как сестры, – сказала в шутку Клотильда. Марго задумалась – ведь у нее была младшая сестра. Но как много времени прошло с той поры!
Марго взяла Мари под свою опеку и оградила от нападок и оскорблений со стороны Мими: та любила «учить жизни» вновь прибывших, запугивать и оскорблять тех, кто не мог дать ей отпора.
Мари рассказала историю своей жизни: Маргарита поразилась тому, что девушка не знает, кто является ее настоящими родителями.
* * *
Так прошло полгода. В конце 1923 года мадам Цирцея вызвала к себе Марго. К своему неудовольствию, девушка обнаружила в кабинете и Мими.
– Я решила, что настала пора дать вам общее дело, – сказала мадам. – Так я могу быть уверена, что вы не сбежите от меня, прихватив добычу.
Не так давно пара девиц, ограбившая богатого промышленника, решила не возвращаться в пансион, а пустилась в бега вместе с драгоценностями на четверть миллиона франков. Мадам Цирцея не прощала предательства и жестоко покарала девушек: ей не составило труда вычислить, где те скрываются, и в газетах появилась заметка о «зверском убийстве двух постоялиц провинциального отеля».
– Я буду внимательно следить за ней, – сказала, ухмыляясь, Мими и ткнула пальцем в Маргариту. – И если она попытается удрать, то я...
Голландка провела ребром ладони по горлу и грубо захохотала.
– Вы отправитесь в Бельгию, – пояснила мадам Цирцея. – В монастырь Воскресшего Лазаря...
– Куда, к сестрам Христовым? – загоготала Мими. – Но, мадам, я еще не получила от жизни все удовольствия!
Цирцея нахмурилась:
– Твоя проблема, Мими, состоит в том, что ты не умеешь слушать. Монастырь знаменит тем, что там имеется золотой крест, украшенный рубинами и бриллиантами, старинная средневековая реликвия. Он хранится в сокровищнице, проникнуть в которую невозможно, но раз в год, на Рождество, крест выставляется на всеобщее обозрение, и к нему допускаются паломники: согласно легенде тот, кто приложится к нему устами, получит отпущение всех грехов. Я поручаю вам доставить мне этот крест!
Двумя днями позже Мими и Марго отправились в Бельгию. Паровоз довез их до Брюсселя, оттуда они добрались до отдаленного монастыря Воскресшего Лазаря. Чтобы не привлекать внимания, они переоделись в монахинь. Мими забавляла новая роль:
– Только подумай, я – и монашка! Вот уж никогда не могла себе представить подобного!
Мать настоятельница приняла «сестер ордена Святой Женевьевы», отвела им келью и пригласила принять участие в торжественной мессе по случаю выноса креста из сокровищницы.
Утром следующего дня Марго и Мими стали свидетельницами того, как под величественную органную музыку и песнопения огромный золотой крест, сияющий кровавыми и прозрачными камнями, водрузили подле алтаря.
Марго делала вид, что усердно молится. Ее внимание привлек посетитель: молодой мужчина в сером плаще и широкополой шляпе. Девушку как током ударило – комиссар Феликс Дежьен! Но что он делает в бельгийском монастыре?
После службы мать настоятельница пригласила «дорогих сестер» к своему столу. Комиссар был тут как тут.
– Разрешите вам представить, сестры, это – господин Феликс Дежьен, самый проницательный полицейский во всей Европе, – сказала аббатиса.
Марго вознесла господу благодарность за то, что ее лицо скрыто черным капюшоном. Дежьен видел ее в облике «мадемуазель Леклерк», но кто знает, он ведь может узнать ее...
– Зачем вы пожаловали в монастырь, комиссар? – грубовато спросила Мими. – Воров ловить?
Дежьен ответил с усмешкой:
– Вы попали в точку, сестра. По моим сведениям, один из заокеанских коллекционеров предметов церковной утвари не так давно хвастался, что скоро получит из Бельгии золотой крест, принадлежащий монастырю Воскресшего Лазаря. Это значит, что на него работают грабители, которые хотят похитить реликвию. Украсть крест можно только в течение трех дней в году, когда он выставляется на всеобщее обозрение. Вот почему я и оказался здесь!