«Тяжелая, но честная профессия», как называл ее сам ветеринарный врач Андрей Двинятин, заставляла его иногда дежурить по ночам. В последнее время он ночевал в своей собственной клинике редко. Но сегодня у Зои, второго ветврача, заболела мать. Пришлось подменить. Вызовов не случилось, ночка выдалась спокойной, и на том спасибо. Если не считать борьбы за кушетку. Андрей разными хитростями пытался отвлечь Армена от спального места — то сухариком, то косточкой. Армен, понимающе вздыхая, шел в другой конец кабинета и брал угощение. Двинятин торопливо устраивался поспать, но не тут-то было! Пес вначале укладывал свою черную морду на край кушетки, затем одну лапу, другую, потом тихо и ненавязчиво вползал всей тушей, при этом вдавливая сонного врача в кафельную стенку. И под конец военной операции начинал довольно храпеть.
Ветеринар встал и посмотрел на часы. Пять утра, самое сонное время. Он недовольно пнул кушетку с лежащим псом, отчего тот захрапел еще громче, потянулся, зевнул. Поскольку доспать вряд ли удастся, Андрей стал отжиматься от пола. Зарядка — вещь не менее полезная, чем сон, решил он.
Каждый рабочий день приносил Двинятину уверенность, что в этой работе он нашел свое призвание. Мелкие домашние животные, которых он лечил, — кошки, собаки, птицы, — несмотря на рутину профессии, продолжали живо интересовать его. Андрей постоянно накапливал практический опыт. Теоретические знания, полученные когда-то в Академии на ветеринарном факультете, уже не были лишь сухими фактами из учебников. На академической почве выросло практическое умение работать с братьями меньшими. Ежедневно профессия подкидывала новые сюрпризы. «Вот только сегодня, — подумал Андрей, — животные решили не болеть».
Он как будто сглазил: заиграл вызов телефона. Пришлось закончить полезную зарядку на двадцать пятом отжимании и взять трубку.
— Ветклиника, слушаю вас.
— Здравствуй, Андрей! Никитин беспокоит. Узнал?
— Привет, Серега, — коротко сказал Андрей, восстанавливая дыхание. — Что за срочность ночью?
В трубке многозначительно хмыкнули. Это был приятель и бывший однокурсник Двинятина, ныне работавший в городском зоопарке. Они пересекались нечасто, лишь на каких-то профессиональных семинарах.
— Никакой срочности, — сказал Никитин, — еще днем звонил, узнал у Зоеньки, что будешь ночью дежурить, и решил тебя развлечь.
— Ну так развлекай, чего тянешь, — сказал Двинятин, усаживаясь.
— В общем, так. Тебе, дружище, считай, крупно повезло! Хочешь в Париж?
— Ничего себе вопросик среди ночи! — поднял брови Андрей. — Ты толком говори. Что, как, почему. А тогда я тебе, золотая рыбка, скажу свои желания.
— Тут вот какое дело.
И бывший сокурсник объяснил, что требуется съездить в командировку в Парижский зоопарк. Во-первых, необходимо под присмотром ветеринара отвезти во Францию несколько болотных черепах. В Европе они занесены в Красную книгу, а у нас еще встречаются в природе. А из Парижского зоопарка один наш богатый соотечественник просит привезти бамбукового лемура. Все документы уже оформлены, осталось только найти сопровождающего для животных.
— Почему сам не едешь? — поинтересовался Двинятин. — Или тебе, Серега, Париж уже поперек горла?
— Поехал бы с удовольствием! Но у меня защита диссертации как раз совпадает с поездкой. Столько лет писать диссер, а потом умотать? Хоть бы даже и в Париж? Нет уж, я сперва защититься должен!
— О, тогда дело ясное. А когда ехать нужно? — спросил Андрей. Предложение казалось заманчивым.
— Через несколько дней, — ответил приятель. — Только ты мне сейчас скажи, чтоб я больше никого не искал.
— Да погоди ты! Чем твой богач здесь лемура станет кормить? — спросил ветеринар. — Насколько я знаю, у нас бамбуковые рощи пока не произрастают.
— Не парься ты, тоже мне — друг дикой природы! Этот богатый новоукр рядом со своим особняком уже высадил целую бамбуковую рощу! Лемур у него будет жить, как китайский император.
— Ага…
— Ну что «ага»? Ты едешь или нет?
— Да погоди ты, с наскоку такое разве решишь…
— Не понимаю, — с обидой в голосе сказал ветеринар Никитин, — я тебе такую поездку дарю, Зоя говорила, у вас сейчас тихо, никаких сложностей.
Андрей и сам не мог понять, почему колеблется.
— Хорошо. Еду! — сказал Двинятин.
Он положил трубку. Прислушался к себе — доволен ли? — и вдруг понял, что ему мешало во время разговора. А как же Вера? Двинятин неожиданно понял, что теперь он не может один принимать решения, как всю свою предыдущую жизнь. Даже если эти решения связаны со служебными делами. Потому что теперь у него есть любимая женщина, и, следовательно, они все решения принимают вместе. В его сегодняшнем мире нет одного Андрея Двинятина, а есть они — Вера и Андрей. Двое. И дело ведь не только в том, что ее нужно принимать во внимание. Просто Андрею самому хотелось решать все жизненные ситуации с любимой! Она не только поселилась в его душе, но на каком-то клеточном уровне составляла часть его организма. Так он чувствовал.
Двинятин вспомнил их совместный завтрак накануне, и на сердце сделалось необыкновенно тепло. Вера была погружена в какие-то свои врачебные мысли, собираясь на прием в клинику. Она молчала, задумчиво пила кофе. Глядя вдаль, она протягивала руку к тарелке с гренками и стружкой натертого сыра, брала гренку Андрея и откусывала от нее. Тогда он тихонько поменял гренки местами. Она ничего не заметила и снова откусила кусочек от той, которую только что брал он. Это бессознательное желание соединяться с ним всюду и во всем веселило Андрея и трогало. Такое щемящее ощущение чистого счастья он испытывал раньше лишь тогда, когда на вызове, бывало, прижимал к себе маленького месячного щенка и тот радостно лизал ему руки, шею, лицо.
Предыдущая жизнь с бывшей женой казалась полузабытой лентой старой кинохроники. Слишком долго находиться с Натальей в одном месте, например в отпуске, где полагалось двадцать четыре дня отдыхать, было невозможно. Он весь измучивался. Ну не мог он сутками быть рядом с ней! Начиналась такая смертная скука, что даже слегка подташнивало. Хотя ведь другие живут так годами, пьют, гуляют не то что налево, а на все стороны света, но упорно возвращаются домой — и ничего, продолжают тоскливо жить! После работы в Великобритании, после развода его досуг разнообразили несколько легких необременительных увлечений. Как только очередная женщина пыталась превратить временные отношения в тягостную ежедневную повинность, Андрей исчезал. Двинятин был уверен: жениться не стоит. Нет такой женщины, которая не стала бы чугунной гирей на шее уже на третий день совместного жития.
Как обычно бывает, лукавый случай решил посмеяться над самоуверенным ветеринаром с его твердыми убеждениями: в его жизни возникла Вера. Они познакомились летом, во время отпуска в Крыму. В их отношениях все было по-другому, не так, как с остальными. Во-первых, ему с ней было интересно. Во-вторых, она его сексуально волновала как никакая другая женщина в мире. Или во-первых волновала, а невероятно интересно с ней было во-вторых? Впрочем, какая разница! Главное, она не переставала удивлять.