Мандред и фирнстайнцы решили отправиться в лес, покрывавший остров почти полностью. Когда они удалились, Нурамон обратился к Фародину.

— Нам нужно поговорить и решить, что предпринять.

Бок о бок зашагали они назад к берегу, прошли мимо камня и вошли в лес. Долго молчали. Нурамон вспоминал слова джинна в Валемасе. Побеждать большую силу силой еще большей! Они пока не могли пробить барьер.

— Пока что нам стоит отступить и попробовать пойти другим путем, — сказал Нурамон.

— Давай попробуем еще раз, завтра, — возразил Фародин.

— Говорю тебе: это невозможно!

— Мы так близки к цели! Мы не можем теперь…

Нурамон перебил товарища:

— Это невозможно! — повторил он. — Как часто ты слышал от меня такие слова?

Фародин остановился.

— До сих пор ни разу…

— Тогда поверь мне. Мы не доросли до этой силы. Существует только одна надежда: камень альвов!

Фародин поднял бутылочку.

— Мы нашли здесь много песчинок, нам будет легче найти остальные. Тогда можем попробовать снова.

— Не верю, что ты все еще цепляешься за них, Фародин. Сила песчинок слишком мала, она не связана. Если бы у нас были хотя бы сами часы!

— Я искал их, но здесь нет ни следа. Просто-напросто ничего.

— Песчинки сыграли свою роль. Они привели нас к цели и завтра, в конце концов, еще раз сослужат службу… Представь себе, что в Расколотом мире Нороэлль, так же, как и мы, бродит меж деревьев и, быть может, думает об Обилее. Хотелось бы мне, чтобы одна эта мысль дала мне силы, которые нам нужны. Конечно, мы можем превзойти сами себя, но все имеет предел, и я чувствую, что нам еще не хватает силы.

— Но где мы возьмем камень альвов? Кроме королевы я не знаю ни одного потомка альвов, кто обладал бы таким камнем. А Эмерелль свой камень не отдаст никогда. — Он помедлил. — Но, может быть, его можно похитить?

Нурамон прислонился спиной к дереву.

— Не будем унижаться! Должны быть и другие камни.

— Даже если они есть, то мы не найдем их, потому что никто не укажет нам путь к камню альвов. Тот, кто обладает им, станет скрывать его. И даже если, предположим, мы найдем камень: ты умеешь им пользоваться?

— Нет. Но существует место, где мы можем научиться. И, быть может, найдем там и след камня альвов.

— Искендрия! — произнес Фародин.

Нурамон кивнул.

— Да, Искендрия.

Они достигли противоположного конца острова. Здесь был лагерь.

Мандред подошел к Нурамону и Фародину.

— Что теперь? — поинтересовался он.

— Мы потерпели неудачу, и так будет продолжаться и дальше, вне зависимости от количества попыток, — ответил Фародин. — Мы вернемся, когда станем сильнее.

— Мы найдем камень альвов, соберем все песчинки, которые сможем, — пояснил Нурамон. — А затем вернемся.

Мандред кивнул. Похоже было, что его разочарование ушло.

— Глупо сражаться в схватке, в которой нельзя победить. Войну выигрывает тот, кто побеждает в последней битве. А наша последняя битва еще далеко. — Он повернулся к команде: — Сворачиваем лагерь!

Люди принялись за работу, а трое товарищей вернулись на корабль. Молчание нарушил Мандред.

— Здесь ведь есть тропы альвов. Мы не можем вернуться в Фирнстайн по одной из них?

— И рискнуть совершить еще один прыжок во времени? — ответил Фародин. — Мы уже смирились с этим, но что насчет ребят? Они проклянут нас, если вернутся домой, а их дети будут уже стариками. Ты ведь не хочешь этого, не так ли?

— Нет, конечно. Я просто спросил себя, нельзя ли…

— Дуб Фавнов говорила нам, что когда-нибудь мы сможем путешествовать между звездами альвов одного мира. Но мне кажется, настолько далеко мы еще не продвинулись.

Тут в разговор вмешался Нурамон.

— Нет, продвинулись, Фародин. Во время поисков оракула я пробовал использовать это заклинание, когда путешествовал по Ангносу. В какой-то момент я наконец рискнул, и у меня получилось. В принципе, оно очень легкое. Нужно просто хорошо знать тропу. Я использовал заклинание, которому научила нас Дуб Фавнов. Вместо тропы в другой мир ты просто должен выбрать ту, которая не покидает этого.

— А почему ты не сказал? — спросил Фародин.

Нурамон не сдержал улыбки. Слова вертелись на языке, хотелось напомнить товарищу о том, сколь часто он скрывал от них свои знания.

— Наряду с тем, что произошло, это казалось мне маловажным. Но Мандред снова задал правильный вопрос. — Нурамон увидел, как лицо ярла озарилось гордостью. — Путешествие, которое мы проделали, было путешествием долгих дорог. А то, что нам предстоит, совсем иное. — Он указал на тропу альвов. — Мы очень рано наткнулись на эту тропу. Если я не ошибаюсь, она пересекает южную Фьордландию. Для обратного пути это нам не поможет, потому что мы не знаем, к какой звезде она ведет. Но может статься, что с ее помощью мы сможем вернуться сюда. Потому что барьер блокирует только тропу Нороэлль, а остальные свободны.

— Ты имеешь в виду, что теперь мы будем прыгать от звезды к звезде?

— Таким образом мы сможем быстро попасть в Искендрию и сможем избегать людей и путешествий по неприятным областям этого мира. — Ему невольно вспомнилась пустыня.

Фародин улыбнулся.

— Значит, ты хочешь путешествовать так же, как альвы.

— Это именно то, на что намекала Дуб Фавнов, — ответил Нурамон.

— А что ты на это скажешь, Мандред? — поинтересовался Фародин.

Ярл широко усмехнулся.

— Ты спрашиваешь меня, не хочу ли я проводить в дороге мгновения вместо лун? А что я могу на это ответить, кроме как: да, черт побери!

Фародин кивнул.

— Тогда давайте возвращаться в Фирнстайн, а оттуда двинемся по следам альвов…

Хроника Фирнстайна

На пятый день четвертого месяца в третий год правления короля Нельтора «Звезда альвов» вернулась в Фирнстайн. Мандред, Нурамон, Фародин и мандриды — все они были живы и здоровы. То был день радости, который отметили большим праздником. Таргильда принесла Мандреду своего сына. И ярл признал ребенка своим. Король Нельтор даже предложил передать Мандреду корону, если она нужна ему. Но ярл отказался и сказал, что королевству нужен постоянный правитель, который будет заботиться о жителях. А его судьба — скитаться без отдыха и только изредка бывать в Фирнстайне. Но когда он держал на руках ребенка, в глазах его была видна печаль, словно знал он, что никогда больше не увидит мальчика. И с тех пор стал избегать малыша.