Но когда стала гуглить, что за корпорация, ссылок обнаружила множество. Штатники аббревиатуры любят. Нашлась и картинная галерея с таким названием, и стоматологическая клиника, и множество других. Проверять теперь, что ли, у какой конкретно фирмы есть недвижимость на Карибах? Долго. Бессмысленно. Да и вряд ли подобная информация имеется в открытом доступе.
– Ну, мать, ты впуталась! – проворчала Садовникова.
…Юлия Николаевна спала на диване в гостиной ее просторного номера. Таня, когда выбирала отель, словно чувствовала, что мать опять окажется при ней, – взяла вместо одноместной каморки двухкомнатное бунгало.
Впрочем, насладиться карибским летом Таня пока не успела, а теперь планы на отдых рушились. Оставаться на острове нельзя никак. Нужно бежать, пока не обнаружился труп дворецкого, а особенно фотографии матери с камеры видеонаблюдения.
Обидно, конечно, покидать остров, не узнав разгадки и не наказав предателя Мирослава. Но личная безопасность куда важнее. А когда мать окажется на родном Рязанском проспекте, вряд ли ее станут привлекать за преступление, совершенное на Карибах.
Беда в том, что Антигуа островок небольшой и выбраться отсюда не так просто. Прямые рейсы в Европу или в Штаты редки, гораздо удобнее лететь с соседнего Барбадоса. Туда можно попасть на местном самолетике или на теплоходе.
Таня изучила расписание и составила максимально удобный маршрут: вечером (мать как раз отдохнет) они сядут на круизный лайнер. В девять утра окажутся на Барбадосе, а на час дня – ура! – ей удалось забронировать два билета до Парижа. «Там можно будет задержаться, матери новую одежду купить в «Галери Лафайетт». – Садованикова снисходительно покосилась на бесформенный молодежный пиджак от Александра Маккуина.
Ох, хорошо, что она все же согласилась с отчимом, не пожалела денег на билет и прилетела сюда!
Таня взглянула на часы: пять вечера. Круизный лайнер отбывает в десять. Пожалуй, у нее есть полное право, пока мамулик отдыхает после своих нелепых приключений, сходить на пляж, поплавать с маской, посмотреть на разноцветных тропических рыбок. Больше возможности поплавать в Карибском море не представится – по крайней мере, на сей раз.
Девушка переоделась в купальник, накинула парео. Заглянула в гостиную, прислушалась к сонному маминому дыханию, заботливо подоткнула ей покрывало.
А вот о том, чтоб выключить телефон Юлии Николаевны, увы, не подумала.
* * *
– Юля, слава богу, это ты!
– Мирослав?.. Я…
– Юлечка, милая! Пожалуйста, не говори ничего! Я звоню, только чтобы сказать: я люблю тебя. И абсолютно ни в чем не виноват. Не виноват перед тобой, перед людьми, перед богом. Я просто не успел тебя предупредить… Я все объясню, и ты обязательно поймешь. Юля, умоляю – не перебивай. Ты – самое дорогое, что у меня есть! Ты нужна мне. Юлечка, любимая, я прошу тебя!..
* * *
Едва Таня вышла на пляж, к ней кинулся Чарли:
– Мадам! Что желаем? Маску, ласты, коктейль, водный мотоцикл, шезлонг? Травки, зонт?
Окинул ее страстным взором, выдохнул:
– Или… мою любовь?
Когда Таня выбирала отель, специально остановилась не в шикарном комплексе вроде пятизвездочного «Jolly Beach Resort and SPA», а в уютной, почти домашней, тихой гостиничке. Пусть ресторан здесь один-единственный, а теннисных кортов с бассейнами и вовсе нет, зато спокойно и персонал не просто услужливый, а колоритный.
Вот и Чарли – настоящая реинкарнация Боба Марли. Дреды и растаманская многоцветная шапочка прилагались. Он, как Таня уже успела узнать, работал на пляже «человеком за все». Дочерна загорелый, худой, вечно под газом (с утра пил пиво, после обеда, похоже, переходил на косячки). К посетителям никакого почтения. Гостей-мужчин нарочито игнорировал, дам (любого возраста) щипал за мягкие места и делал им недвусмысленные предложения.
Пожилые американки его обожали, Татьяне абориген тоже нравился. Всегда улыбается, бесконечные байки травит – от пиратских легенд до свежайших островных сплетен.
И сегодня, пока Таня придирчиво выбирала в ведре с дезинфектором подходящие ей по размеру ласты, тоже успел поведать:
– На остров Кейт Мидлтон прилетела. Вместе с принцем своим!..
– Да ладно! – не поверила Садовникова.
– Зуб даю! В бухте Рануэй остановились. В старинном замке.
Как нельзя кстати Чарли тему поднял!
– А это не там, где башня сторожевая? – как могла небрежно, поинтересовалась Татьяна. – Не форт, а одинокая такая, высоченная?..
– Ох, девчонки, кретинки топографические! Что ж вы вечно все путаете! – заворчал парень. – Башня та вообще на другом побережье. Нехорошее место, рядом не селится никто. И охраняет его оборотень.
– Это как?
– Я сам не видел, но люди болтают: у него даже зубы – словно клыки…
«Тот самый, наверно, глухой дворецкий, про которого мать говорила. Тот, кого убили. Мирослав убил».
– А на что тебе башня-то сдалась? – Чарли ловко извлек из ведра ласты, протянул Татьяне: – Держи. Идеально по твоей ножке. Я размер определяю с точностью до десятой дюйма!..
– Да, подойдут, – рассеянно кивнула она. – Я просто проезжала мимо той башни. Ну и подумала: интересное какое здание, наверно, там музей. Свернула, подъехала, позвонила, но мне никто не открыл.
– Придумала тоже – неизвестно куда ломиться! Нет там никакого музея, – пожал плечами абориген. – И вообще ничего нет. Хозяйка американка. Купила ее несколько лет назад – за каким хреном, неизвестно. Ремонт не сделала. Приемов не устраивает. Сама приезжает редко.
– А башня действительно старая? Еще времен пиратов, да? – заинтересованно спросила Татьяна.
– Да. Тех же времен, что форт Джеймс, наш главный форпост, – важно, будто о личной собственности, ответствовал Чарли.
– А клад в ней есть?
– Ты тупая, что ли, совсем? – издевательски хмыкнул парень. (Таня, впрочем, не обиделась.) – Клады пираты на необитаемых островах зарывали, не здесь. – И понизил голос: – У нас знаешь что болтают? Будто у этой американской хозяйки в башне – мавзолей.
– Что?
– Муж, говорят, у нее был любимый. А когда умер – она его, как вы, русские, своего Ленина, забальзамировала. И держит в башне. Любуется.
– Ужас какой!
– Но я думаю, гонят люди, – снисходительно изрек Чарли. – Да и климат у нас для мавзолея не подходящий. Слишком жарко.
И отвернулся от Тани к пожилой американке, залучился неизменно широкой улыбкой:
– Мадам, прекрасно выглядите! Что вам сегодня угодно? Коктейль, шезлонг? Мою любовь?..
– You’re kidding [16] ! – ласково рассердилась старушка.