— Он не осмелился дольше ждать, — заметил лорд Энгус.
Представители третьего сословия пришли к нему с петицией еще в канун Рождества, умоляя не медлить больше и жениться на девушке. Претензии Генри Тюдора на трон довольно сомнительны Жена его имеет больше прав, но, честно говоря, юный Эдуард, граф Уорвик, должен был бы стать королем, ведь он последний потомок Плантагенетов мужского пола. Его покойный отец, герцог Кларенс, был старше короля Ричарда.
— Генри Тюдор, — подхватил король, — и его жена — оба праправнуки Иоанна Угрюмого и его третьей жены Кэтрин Суинфорд. У них было четверо детей, три мальчика и девочка, но все незаконные, потому что после смерти первой жены, Бланш Ланкастерской, герцог Ланкастер по политическим соображениям женился на Констанции Португальской, хотя и был влюблен в леди Суинфорд. После смерти второй жены Иоанн Угрюмый женился на той, которую любил, и узаконил детей, и они взяли семейное имя Бофор. Мать Тюдора, леди Маргарет Бофор, правнучка герцога, — отпрыск его старшего сына Джона Бофора, герцога Сомерсета, а Элизабет Йорк — потомок Джоан Бофор, единственной дочери Иоанна Угрюмого и Кэтрин Суинфорд. Она вышла замуж за Ральфа Невилла, графа Уэстморленд, и была его второй женой. Первая родила ему девять детей, а Джоан — четырнадцать. Младшая дочь, Сесили, вышла за Ричарда, герцога Йоркского, они-то и стали родителями королей Эдуарда IV и Ричарда III.
— Моя мать была Невилл, — вмешалась Арабелла, — выросла в доме графа Уорвика, Ричарда Невилла. Я много раз видела леди Сесили Невилл. В юности за необыкновенную красоту ее называли Нежной Розой. Она до сих пор жива, хотя и очень стара. Но все же не понимаю, почему король Генрих не спешил жениться на принцессе Элизабет.
— Думаю, — сказал король, — он хотел подтвердить свои права на английскую корону, прежде чем взять жену из Йорков.
Многие поддерживают его только ради семьи его супруги. Мужчине тяжело сознавать подобные вещи.
— Но тем не менее трон его пошатнулся, — сказал Энгус. — Молодой граф служит Тюдору постоянной угрозой, поэтому король заточил его в Тауэр, а сам женился на наследнице Йорков. Для Шотландии обстановка благоприятная, потому что, пока в Англии беспорядки, им не до нас. Может, именно сейчас самое время возвратить Бервик.
Остальные лорды согласно кивнули, но король сказал:
— Я хочу мира с Англией, Энгус. И не нужно качать головой. Кровавые насилия на границе должны быть остановлены раз и навсегда.
— Верно, но они прекратятся, только когда мы возвратим Бервик и отучим англичан вмешиваться в дела шотландцев! — заревел Энгус. — Ты слаб, Джемми Стюарт! Твои отец и дед, упокой Господь их души, не снесли бы такого унижения!
Король ничего не ответил, но в глазах появилась безнадежность — он понимал, что люди, подобные графу Энгусу, никогда не поймут его политики.
— Значит, вы хотите развязать войну на границе, милорд? — бешено вскинулась Арабелла. — Живи вы там, как я, всю жизнь, вы так не стремились бы затеять беспорядки! Как смеете вы критиковать короля за то, что он хочет сохранить мир! Сидите в своем крепком замке, чувствуя себя в безопасности, замышляете обрушить беду на головы невинных людей и самодовольно считаете себя лучше остальных, потому что хорошо орудуете мечом и оскорбляете по малейшему поводу. Никогда не ощущали запаха горящих домов? И вам все равно, когда копыта коней топчут огороды, где растут овощи, которыми вся семья должна кормиться целую зиму! Неужели крики несчастных женщин, которых насилуют ваши же люди, никогда не звучали в ваших ушах? Или жажда крови оглушает и ослепляет вас и даже вопли умирающих детей не трогают вашего сердца? Меня тошнит от вас и вашей своры, милорд, и чтобы не считали, будто я осуждаю только шотландцев, заявляю, что презираю и ненавижу англичан за подобные преступления в Шотландии. Это безумие должно быть остановлено, и я всем сердцем поддерживаю короля! Он лучше всех вас!
На какое-то время граф Энгус лишился дара речи, но, опомнившись, уничтожающе спросил:
— Данмор, ты что, не имеешь никакой власти над женой?
Тэвис Стюарт понял, что сейчас произойдет, но сделать ничего не успел. Графиня, не любившая оставаться в долгу, развернулась и отвесила Арчибалду Дугласу полновесную оплеуху, от которой тот пошатнулся, к своему великому удивлению и смущению Он едва не тал и, кое-как выпрямившись, покраснел как рак — Иисусе! — заревел он, схватившись за кинжал и оборачиваясь к графу Данмору — О нет, милорд! — завопила Арабелла. — Вы поссорились не с моим мужем, а со мной! Думаете, боюсь? Выбирайте, каким оружием драться, если считаете, что ваша честь задета!
Теперь у графа Энгуса и в самом деле отнялся язык, и не только у него. Придворные разинув рты в ужасе смотрели и пытались понять, что происходит Королева, закусив губу, с большим трудом удерживалась от смеха. Сколько раз ей хотелось самой ударить высокомерного Арчибалда Дугласа, но она даже не представляла, что женщина может сделать подобное. Тэвису Стюарту тоже ужасно хотелось засмеяться, но сейчас его тревожило другое как ему и его воинственной жене выйти из положения, в котором они оказались из-за ее буйного характера? Но тут в ссору вмешался король:
— Моя честь была оскорблена тобой, Арчибалд Дуглас, но графиня Данмор выступила в защиту своего короля. Значит, считаю дело законченным. Надеюсь, вы оба поняли меня?
Арабелла сделала изящный реверанс.
— Да, господин мой, — ответила она, улыбаясь.
— Да, — проворчал граф Энгус.
В душе он чувствовал облегчение и благодарность королю за мудрое решение. Проклятая злючка вызвала его на дуэль! Как ни смехотворно это звучало, все же граф совершенно растерялся, не зная, что ей ответить. Нельзя же в самом деле сойтись в поединке с женщиной, но и трусом прослыть невозможно!
Взглянув на графа Данмора, Энгус пробормотал:
— Лучше тебе взяться за палку, пока не поздно, Тэвис, иначе она в один прекрасный день наденет твой килт!
Сдержав гнев. Тэвис Стюарт дружелюбно улыбнулся и ответил:
— Ей очень пойдет килт, Энгус, таких изящных ножек ты еще не видел!
Шутка смягчила напряжение, сгустившееся в зале, послышался облегченный смех. Королева сделала знак ирландскому менестрелю, и тот заиграл на Лютне веселую мелодию.
— Просим позволения удалиться, Джемми, — сказал граф брату, и король кивнул, весело смеясь темными глазами.
— Не будь слишком строг к Арабелле, — тихо сказал он Тэвису. — Я уже много месяцев так не веселился. Кроме того, я ценю ее верность, но важнее всего — твоя жена так же умна, как и остроумна. Не такие уж плохие качества, даже в женщине.
Прежде чем граф успел ответить, Арабелла поспешно сказала;
— Если я оскорбила вас, сир, прошу простить меня за то, что позволила неприязни к графу Энгусу затмить мой здравый смысл и хорошие манеры!
Несмотря на покаянные речи, графиня Данмор вовсе не выглядела смущенной.
— Признаюсь, мадам, что с большим удовольствием провел бы спокойный вечер, но вы доставили нам огромное удовольствие!